Чем отличается приватизация от оформления в собственность? Приватизация государственной собственности. Приватизация государственной и муниципальной собственности в России: сущность, цели, направления, проблемы

Для сделок с жилыми домами и квартирами требуется письменное согласие всех сособственников. В случае раздела общего совместного имущества доли сособственников признаются равными (если законом или соглашением собственников не предусмотрено иное). Вопросы наследования Часто при приватизации квартиры в совместную собственность считают, что в случае смерти одного из собственников его доля квартиры просто переходит к другим сособственникам.

Приватизация и реприватизация — есть ли смысл и выгода

А реприватизация (деприватизация) – это обратное действие, которое предполагает право граждан, ранее приватизировавших жилые помещения, на обратную передачу указанного имущества в государственную или муниципальную собственность.

Как всегда, здесь есть две стороны медали со своими плюсами и минусами. При этом плюсы одного являются минусами второго.

Суть приватизации и реприватизации сводится к двум категориям: — жилье принадлежит гражданину на праве собственности (приватизированное); — жилье гражданину не принадлежит, но он пользуется им по договору социального найма (неприватизированное или реприватизированное). Так почему же кто-то предпочитает терять, а кто-то находить? В каких ситуациях может быть выгодна квартира в собственности?

И когда нужно успеть реприватизироваться, если вдруг вы решите «отдать» свое жилье государству?

В каких именно случаях выгодна приватизация, а в каких реприватизация, прокомментировал для KM.RU РУСЛАН ЯХУДИН, руководитель Консалтинговой группы «ТАКО» Приватизировать жилье (оформить его в свою собственность) выгодно в ситуациях, когда: 1.

Чем отличается приватизация от оформления в собственность?

Чтобы начать процедуру, необходимо документально оформить сделку, соблюдая все законодательные требования. Результат закрепления собственности движимого и недвижимого имущества фиксируется в соответствующих базах. Процесс оформления собственности является более широким понятием, нежели приватизация.

Он включает в себя заключение договоров, открытие наследства, дарение имущества и многое другое.

сферы и может осуществляться по следующим направлениям: разгосударствление процессов присвоения, признание каждого работника и трудового коллектива равноправным участником присвоения, демонополизация; создание многообразных форм хозяйствования, предоставление всем формам предприятий равных прав на свободу хоз.

деятельности в рамках закона; формирование новых организационных структур, создание новых форм предпринимательской деятельности (концерны, консорциумы, ассоциации и т.д.), между которыми ведущую роль играют горизонтальные связи.

Разгосударствление направлено на преодоление монополизма, развитие конкуренции и предпринимательства.

Горячая линия

У него и меня новая семья. Муж сначала говорил, что соц. найм лучше и хочет отказаться от приватизации.

Сейчас еще думает. Я с дочерью не смогу приватизировать какую-то часть на себя?

» Zastupnik.org попросил прокомментировать ситуацию адвоката Олега Тимохина: «

Граждане Российской Федерации, занимающие жилые помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде, включая жилищный фонд, находящийся в хозяйственном ведении предприятий или оперативном управлении учреждений (ведомственный фонд), на условиях социального найма, вправе с согласия всех совместно проживающих совершеннолетних членов семьи, а также несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет приобрести эти помещения в собственность на условиях, предусмотренных настоящим Законом, иными нормативными актами Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

Приватизация и собственность разница

он выступает хозяином, владельцем или полновластным распорядителем.

Обособляясь от других, частные собственники стремятся получить в свое владение, пользование, распоряжение все больше жизненных благ (имущества). Частная собственность - право частных лиц, фирм приобретать, владеть, контролировать, использовать, продавать и завещать землю, капитал и другие активы.

Отношения по поводу собственности на факторы производства (средства, предметы труда, информационные и интеллектуальные ресурсы, землю и рабочую силу) всегда играли существенную роль в организации производства. от 333 тыс.

руб./сотка Абсолют Недвижимость Узнать телефон Возможные варианты… В принципе, их два: земля, на которой строятся (или уже построены) загородные поселки, может быть в собственности застройщика или в аренде.

(Экономическая наука современной России N 2, 2001 г.)

Устюжанина Елена Владимировна — доктор экономических наук, эксперт РФФИ, эксперт РНФ, член редакционной коллегии журнала «Экономика и математические методы», член редакционной коллегии журнала «Вестник РЭУ им. Г.В. Плеханова», член Совета Военно-промышленной комиссии при Правительстве РФ по вопросам ценообразование и финансово-кредитной политики при выполнении государственного оборонного заказа, действительный член Международной академии организационных наук.

Существует чуть ли не обязательная точка зрения, что центральным звеном экономических реформ 80–90-х годов XX в. в России была массовая приватизация государственного имущества. На подсознательном уровне приватизация отождествляется со становлением института частной собственности – формированием новой системы отношений между экономическими агентами по поводу присвоения условий и результатов их деятельности, основанной на отделении собственника от несобственника.

Не отрицая значительного влияния кампании приватизации на формирование в России института собственности, хотелось бы подчеркнуть, что российская приватизация имеет такое же отношение к переходу от общественной собственности к частной, как первобытное присвоение условий труда к отношениям собственности, регулируемым римским правом. И объясняется это как минимум тремя обстоятельствами.

Во-первых, названия (частная, общественная, государственная и прочая собственность) весьма слабо отражают те реальные отношения между экономическими агентами по поводу производства, распределения, обмена и потребления, которые как раз и являются содержанием соответствующих общественных институтов. Поэтому одинаково неправомерно говорить и об общественной собственности на средства производства при советской власти, и о частной собственности в эпоху правления младореформаторов.

Во-вторых, процесс трансформации существовавшего в России института собственности начался задолго до кампании массовой приватизации, и ее влияние на этот процесс носило не столько прямой, сколько опосредованный характер.

И наконец, в-третьих – процесс становления нового института собственности не только не завершился, но и не вошел пока в стадию устойчивой динамики. И это главное. Именно неопределенность, неустойчивость динамики, несанкционированность со стороны общества сложившейся системы отношений и являются одними из основных негативных последствий экономических реформ предыдущего периода.

До приватизации: общественная, общенародная, государственная

Большинство дискуссий по поводу кампании приватизации вращаются вокруг триады: государственная, коллективная и частная собственность. Но в противопоставление частной, коллективной и государственной собственности не укладываются:

• монополия определенного класса на основное средство производства – сословная собственность;
• совместное владение с разделенными полномочиями, свойственное древневосточным государствам, – иерархическая собственность;
• отделение титула собственности от правомочий собственности – корпоративная собственность;
• исключение средств производства из гражданского оборота – бюрократическая собственность.

Для того чтобы разобраться с тем, что именно происходило с отношениями собственности в России за последние 15 лет, необходимо прежде всего понять, что представлял собой институт собственности при советской власти.

Что представлялось

Теоретики коммунизма считали, что в его основе должна лежать общественная собственность на средства производства. Однако общественная собственность не являлась для них синонимом коллективной. Коллективность владения, свойственная «добуржуазным» формам частной собственности – сословной, корпоративной, общинной, рассматривалась ими как промежуточный этап развития, при котором частное присвоение нуждается в коллективной защите. Под общественной собственностью идеологи марксизма понимали уничтожение собственности как общественного института, трансформацию собственности из отношений между субъектами в отношение к объектам присвоения – природе и овеществленному труду как «естественным» предпосылкам труда (Маркс, Энгельс,1976). Возможность соответствующего развития событий они связывали с казавшейся в то время очевидной тенденцией обобществления процесса производства. Это обобществление должно было, по мнению Маркса, достигнуть такой стадии, когда частное присвоение становится тормозом развития производительных сил. Коммунистическая революция представлялась способом разрешения данного противоречия в общемировом масштабе. Так мечталось.

Как планировалось

Советская политэкономия, формально возведя учение Маркса в разряд абсолютной истины, трактовала общественную собственность как коллективную собственность всех граждан государства. Преимуществом коллективного владения являлось, по мнению сторонников данной мифологемы, отсутствие эксплуатации производителя собственником (Политическая экономия, 1974). (То, что эксплуатация возможна не только на основе частной собственности, как-то забывалось.) Соответственно частная собственность на средства производства и природные ресурсы запрещалась. Последние находились в совладении всех членов общества и управлялись «от их имени и в их интересах общенародным государством». Удивительно, но данное видение ситуации было характерно и для так называемых младореформаторов. Дискуссии велись в основном вокруг оценки эффективности государственного управления собственностью. Академики-реформаторы считали, что надо совершенствовать методы управления, а их радикально настроенные младшие товарищи полагали, что последнее в принципе невозможно. Они выдвигали тезис о ничейном, бесхозном характере государственной собственности, об отсутствии экономических стимулов развития и т.д. и т.п. Но для того чтобы преодолеть данный «порок», предлагалось всего-навсего сменить номинального владельца – «раздать» общенародную или государственную собственность отдельным членам общества. Что представлял собой институт советской государственной собственности, не интересовало, вообще говоря, ни тех ни других.

Что было

История знает несколько различных общественных институтов с общим названием «государственная собственность». Согласно западноевропейской традиции, государственная собственность представляет собой вид частной собственности. Государство является одним из субъектов собственности наряду с физическими и юридическими лицами. Различные правомочия собственности реализуют от имени государства его представители, чьи права, обязанности и ответственность определены законом. Азиатская традиция трактует государственную собственность как монополию на распоряжение определенными видами ресурсов, особый вид сращивания политической и экономической власти –бюрократическую собственность. Западноевропейская модель рассматривает отношения по поводу собственности как противостояние собственника и несобственника. Древневосточные государственные структуры дают нам образец иерархической собственности – верховной, наместнической и общинной одновременно. В Европе отношения по поводу собственности характеризуются разделением правомочий: один владеет, другой распоряжается, третий пользуется, четвертый имеет право на доход (ренту) и т.д. В традиционных азиатских культурах это распределение полномочий – возможность воздействовать на процессы производства, распределения, обмена и потребления. Причем круг полномочий любого представителя собственника является результатом ложившегося баланса сил и административного торга.

Если анализировать ситуацию не через призму устоявшихся догм, становится очевидно, что в СССР существовала классическая форма бюрократической собственности, базирующаяся на государственной монополии на средства производства. Ее характерными чертами были:

• государственная монополия на средства производства и природные ресурсы;
• концентрация власти в руках определенной общественной группы, включающей представителей хозяйственных, партийных, исполнительных и правоохранительных органов, объединенных участием в распоряжении ресурсами и возможностями внеэкономического принуждения;
• отношения зависимости между субъектами, среди которых распределяютcя полномочия собственности;
• однонаправленная ответственность снизу вверх;
• законодательная возможность передела объектов собственности между субъектами хозяйствования.

Однако было бы неправильно отождествлять институт собственности, сложившийся в СССР, с иерархическим институтом собственности, свойственным азиатскому способу производства. Принципиальное отличие советского бюрократического института собственности от института иерархической собственности, признающего право собственности хозяйствующего субъекта на плоды и доходы от использования закрепленного за ним имущества (изъятие части дохода в форме дани, подати, оброка, налогов и т.п. не противоречит праву собственности производителя на продукт его деятельности), заключается в лишении производителей права распоряжаться как закрепленными за ними условиями труда, так и результатами их деятельности. Хозяйствующие субъекты производят продукцию для государства и продают ее по устанавливаемым государством ценам либо самому государству в лице органов государственного управления, либо указанным им потребителям. Расходование средств, получаемых хозяйствующими субъектами, осуществляется на основании фондированного распределения и нормирования статей расходов.

Предпосылки разрушения

Объективной основой постепенного разрушения сложившегося при советской власти института бюрократической собственности являлась его неконкурентоспособность. Бюрократическая собственность достаточно эффективна в традиционных обществах, основанных на простом воспроизводстве, и в условиях мобилизационной экономики, ориентированной на решение политических задач. Но лишенная такого адаптера, как согласование предпринимательского интереса с интересом собственника, она проигрывает частной собственности в возможности быстро реагировать на изменяющиеся условия. В конце 50-х – начале 60-х годов, когда темпы технологического прогресса стали определять общественно-экономическое развитие страны, наиболее передовые ученые-экономисты пришли к осознанию необходимости перемен. Появилось желание объединить «в одном флаконе» плановую экономику и хозяйскую мотивацию, «скрестить» капиталистические стимулы к труду с централизованным распределением ресурсов и продуктов. При этом реформаторам и в голову не приходило покушаться на такую святыню, как государственная собственность на средства производства. Изменять предлагалось лишь способ управления этой собственностью – хозяйственный механизм.

Не будем останавливаться на том, поче­му и как была свернута реформа 60-х. Предметом настоящей статьи является ана­лиз исключительно отношений собствен­ности. Поэтому начнем с реального изме­нения института собственности – событий середины 80-х годов.

Скрещивание двух различных моделей началось с попытки привнести в структуру бюрократической собственности противо­речащие ее сути элементы – разделение обязанностей, делегирование полномочий, взаимную ответственность и т.п. Бюрокра­тическая собственность опирается на от­сутствие свободы экономической деятель­ности и неравенство экономических аген­тов. Аппарат распределяет практически все: ресурсы, продукты, права и обязаннос­ти субъектов экономической деятельности. Внедрение в эту систему чужеродной кон­струкции баланса прав и ответственности, попытка совместить фондированное рас­пределение ресурсов со свободным товаро­обменом неизбежно должны были привес­ти к дисбалансу сил и потере контроля над происходящими в экономике процессами. Это и произошло.

Закон о государственном предприятии (объединении)

Первая существенная брешь в институте бюрократической собственнос­ти была пробита Законом СССР «О госу­дарственном предприятии (объединении)» от 30 июня 1987 г.

Согласно Закону, предприятие практи­чески впервые реально превращалось из объекта управления в субъект права. Оно получало право распоряжения своим хозра­счетным доходом (прибылью), право «вла­дения, пользования и распоряжения» за­крепленным за ним имуществом и право выбора руководителя. И хотя все эти «пра­ва» вводились с достаточно сильными ого­ворками: хозрасчетный доход подлежал нормированному распределению по фон­дам, выбранный трудовым коллективом ди­ректор должен был утверждаться вышесто­ящим органом, а право владения, пользова­ния и распоряжения не было подкреплено ограничениями на действия третьих лиц (отчуждению не подлежали лишь оборот­ные средства предприятия), это был безус­ловный подрыв устоев бюрократической собственности – наделение экономических агентов пусть чрезвычайно усеченными, но правами.

Новые хозяйственные структуры

На­ряду с расширением прав государствен­ных предприятий либерализация экономи­ки шла и в направлении формирования но­вых хозяйственных структур. Закон СССР «Об индивидуальной трудовой деятельно­сти» от 19 ноября 1986 г. по сути разрешал предпринимательскую деятельность, ос­нованную на личном труде самого гражда­нина и членов его семьи. Однако были ус­тановлены и существенные ограничения: запрет использовать наемный труд (реаль­но наемный труд, конечно, использовался, но в теневых формах); перечень видов де­ятельности, заниматься которыми индиви­дуалам было запрещено; ограничение снабжения и сбыта рамками розничной торговли.

Следующий шаг в направлении форми­рования новых хозяйственных структур был сделан постановлением Совета Мини­стров СССР от 13 января 1987 г. «О поряд­ке создания на территории СССР и деятель­ности совместных предприятий с участием советских органов и фирм капиталистических и развивающихся стран» . Совместные предприятия, создаваемые госпредприятиями совместно с иностранными партнерами, имели право самостоятельно реализовывать свою продукцию. Это было достаточно сильное испытание для экономики фондированного распределения. Однако формально отношения собственности затронуты не были. По отношению к своему имуществу СП осуществляли те же «права владения, пользования и распоряжения», что и госпредприятия.

Закон «О кооперации в СССР». Еще одной вехой на пути ослабления бюрократической собственности было принятие закона «О кооперации в СССР» от 26 мая 1988 г. Закон вводил в хозяйственную жизнь две новые возможности:

• «отмывания» старых и формирования новых капиталов (подавляющая часть «коллективного владения» являлась прикрытием частной собственности);
• перекачки безналичных средств государственных предприятий в наличные посредством оплаты ими работ и услуг, предоставляемых кооперативами.

Несмотря на то что формально хозяйственные структуры, называвшиеся кооперативами (колхозы, потребительские общества и т.п.), существовали и раньше, впервые были узаконены принципиально новые формы обособления имущества. Государственное поощрение формирования кооперативных предприятий, подкрепленное снятием жестких ограничений на расходование средств госпредприятий, впервые создавало возможность относительно свободного товарообмена. Разрушался барьер между наличным и безналичным оборотом. Проходя через кооперативы, безналичные деньги госпредприятий стали превращаться в наличные деньги. Еще одним механизмом перераспределения средств госпредприятий были создаваемые при райкомах комсомола центры научно-технического творчества молодежи (НТТМ). Поток обналиченных денег хлынул на чрезвычайно узкий рынок предметов потребления.

Начало Передела

Относительно свободный товарообмен, постепенно вводимый новыми нормативными актами и всевозможными экономическими экспериментами, объективно стал расшатывать узкие рамки, в которые его планировали загнать умеренные реформаторы социализма. Первым направлением атаки стала битва за распоряжение «хозрасчетным» доходом.

Аренда

Закон «О государственном предприятии (объединении)» ввел две модели хозрасчета – нормированного распооборотными средствами предприятия. Однако наиболее активным директорам хотелось большего. Так появилась «третья модель хозрасчета» – арендный подряд.

Автором идеи был д.э.н. В. Рутгайзер, успешно внедрявший в течение 1988–1989 гг. свое изобретение в режиме экономического эксперимента. Арендный подряд по сравнению с первой и второй моделями хозрасчета имел два основных отличия: договорный характер отношений с вышестоящим органом и расширение полномочий руководства предприятия по управлению денежными средствами. Это означало фактическое снятие нормативных ограничений на формирование фонда оплаты труда. Следующим шагом стало законодательное оформление сложившейся практики. Авторский коллектив Закона во главе с академиком П. Буничем пошел дальше простой модели хозрасчета. Закон «Основы законодательства Союза ССР и союзных республик "Об аренде"» от 23 ноября 1989 г. трактовал аренду уже как способ формирования альтернативной модели собственности. Продукция и доходы, получаемые арендным предприятием, становились его собственностью. Материальные ценности, приобретаемые на заработанные средства, также являлись собственностью арендатора. Но самыми важными по сравнению с арендным подрядом были два новых момента: право выкупа арендованного имущества и долевая собственность членов трудового коллектива. Началась реальная приватизация средств производства.

Приватизация посредством участия

Несмотря на достаточно широкое распространение, аренда как узаконенный способ приватизации имела существенный недостаток. Уходя из-под контроля государства, руководитель попадал в формальную зависимость от трудового коллектива. Конечно, на практике реальным хозяином предприятия являлся директор. Но юридически всевластие директора ограничивалось возможностью его переизбрания. Наиболее предприимчивые руководители стали искать иные пути.

Возможность для этого была предоставлена постановлением СМ СССР от 19 июня 1990 г. №590, утвердившим Положение «Об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью» . Согласно Положению, вкладом участника общества в его уставный фонд могли быть как материальные ценности и права пользования ими, так и иные имущественные права, в том числе на интеллектуальную собственность. При этом стоимость вносимого имущества определялась совместным решением участников общества. (Такую же норму содержало и Положение об акционерных обществах, утвержденное постановлением Совета Министров РСФСР от 25 декабря 1990 г. №601). Формально постановление вводило новые организационно-правовые формы предприятий – АО и ООО. Реально же создавало возможность присвоения государственного имущества через внесение его в уставный фонд таких обществ. Директор государственного предприятия вносил в АО часть имущества подконтрольного предприятия. Другими участниками АО становились доверенные лица директора. Они вносили в уставный фонд интеллектуальную собственность, права пользования и другие нематериальные «ценности». При этом стоимость вкладов «оценивалась» по соглашению сторон таким образом, что доля государственного предприятия оказывалась существенно меньше доли остальных участников. Данная схема, абсолютно жульническая по существу, не нарушала ни одного закона и позволяла за бесценок приватизировать пароходы, самолеты и другие, не менее ценные объекты государственной собственности.

Приватизация доходов

Между тем изменение законодательства продолжало двигаться в том же направлении, суть которого можно охарактеризовать словами: «свободу директорам государственных предприятий». Так, принятые 3 августа 1989 г. «Изменения и дополнения к Закону о госпредприятии» отменяли нормативы распределения доходов предприятий, предоставляли им возможность выхода из подчинения отраслевым и территориальным органам управления, снимали требование об утверждении руководителей предприятий вышестоящими органами.

Все большая и большая либерализация хозяйственной деятельности госпредприятий объективно вела к разрушению сложившегося в экономике механизма ответственности. Директора предприятий, достаточно успешно манипулируя решениями трудовых коллективов, постепенно превращались в бесконтрольных распорядителей государственного имущества (см. например, (Клейнер, 1996)).

В этих условиях широкое распространение приобрела еще одна форма приватизации – присвоение доходов государственного предприятия. Руководитель государственного предприятия сдавал в аренду (вносил в уставный фонд нового АО) имущество структурного подразделения предприятия. Затем подразделение резко поднимало цены на продукцию (работы, услуги), поставляемую материнскому предприятию, и прибыль начинала стремиться к нулю. Самым распространенным вариантом подобной конструкции было образование различных сбытовых (торговых) фирм, покупавших в кредит продукцию госпредприятия по це нам, максимально приближенным к себестоимости. В итоге такого своеобразного совмещения преимуществ двух видов собственности – бесконтрольного распоряжения государственным имуществом и присвоения продукции (доходов) частного предприятия сложилась уникальная возможность частного присвоения доходов от использования государственного имущества.

Так что же такое стихийная приватизация и нужно ли с ней бороться?

Реальная приватизация государственного имущества началась за несколько лет до ее официального провозглашения. И шла она снизу. Наиболее активные руководители предприятий и министерств, партийные и комсомольские функционеры, новые кооператоры (старые начальники цехов) потихоньку перераспределяли в свою пользу бывшее государственное имущество. Процесс развивался в двух направлениях:

1. формирование частной собственности как основы самостоятельного ведения бизнеса;
2. присвоение доходов государственных предприятий через интеграцию государственного и частного бизнеса.

По первому направлению для приватизации государственного имущества использовались и аренда, и выкуп, и внесение имущества в уставный фонд (капитал). Независимо от того, насколько законно отчуждалось бывшее государственное имущество, в основе данного направления лежало обособление (создание) самостоятельного бизнеса, т. е. перераспределение возможностей и рисков от государства к новым собственникам.

Второе направление развивалось в различных формах: окружение предприятия спутниковыми фирмами, создание на базе бывших министерств «объединений предприятий», монополизация сбыта или внешнеторговой деятельности и т.д. Во всех случаях оно базировалось на сращивании бизнеса «приватизаторов» с «бизнесом» государственных предприятий, присвоении доходов от использования государственного имущества при перекладывании всех рисков на собственника – государство.

Сторонники стихийной приватизации, как правило, ведут речь о первом направлении, противники обсуждают негативные последствия второго. В известной книге (Приватизация по-российски , 1999) под редакцией А. Чубайса стихийная приватизация оценивается как несправедливая и ущемляющая интересы государства. Это явно политизированное утверждение, призванное доказать необходимость бюрократического регулирования процесса передела собственности. Возразить на это можно только одно: как раз второе из описанных направлений было затронуто официальной приватизацией в наименьшей мере – процесс распорядительного присвоения продолжается и поныне.

Трансформация отношений собственности

Одновременно со стихийной приватизацией государственного имущества происходило изменение юридических норм, касающихся вопросов собственности на средства производства. Законом СССР «О собственности в СССР» от 6 марта 1990 г. и поправками к Конституции СССР от 14 марта 1990 г. было признано право собственности граждан и коллективных предприятий на средства производства, ценные бумаги и пр. Правда, понятие частной собственности все еще камуфлировалось под собственность советских граждан, но зато было узаконено право собственника заключать договоры с гражданами об использовании их труда при осуществлении принадлежащего ему права собственности.

Если 1987–1989 гг. можно охарактеризовать как время постепенного ослабления контрольно-распорядительных функций государства и усиления формальных полномочий трудовых коллективов (реально – власти директоров), то законодательные изменения 1990 г. были направлены в первую очередь на защиту интересов собственников.

Соревнование законодателей

Говоря о тенденциях в законодательстве 1990 г., необходимо различать нормы, вводимые союзными законами, и российские законодательные нововведения. Союзные законы «О собственности в СССР» и «О предприятиях в СССР» (приняты 6 марта и 4 июня 1990 г.) расширяли права собственника предприятия (назначение руководителя), но сохраняли и достаточно большие полномочия трудовых коллективов: право равного с собственником представительства в совете предприятия, право на часть прибыли госпредприятия, право использовать полученные доходы для выкупа государственного имущества.

Российские законы «О собственности в РСФСР» и «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (принятые 24 и 25 декабря 1990 г.) имели ярко выраженную частнособственническую направленность. Кроме чисто формальных нововведений были юридически узаконены понятия «частная собственность» и «приватизация государственного и муниципального имущества», они содержали ряд положений, существенно урезающих права трудовых коллективов как в управлении предприятиями, так и в распоряжении их доходами. Несмотря на странную норму «имущество государственного предприятия может передаваться в хозяйственное ведение предприятию в лице трудового коллектива», – права трудового коллектива по управлению предприятием были определены в весьма туманной формулировке: «об участии совместно с учредителем в осуществлении отдельных полномочий».

Концерномания

Стремительная потеря властных полномочий министерствами и ведомствами породила встречное движение со стороны наиболее продвинутых руководителей соответствующих структур. Функции и полномочия вышестоящих органов управления стали передаваться «объединениям предприятий», возглавляемым бывшими министрами или их первыми замами. Юридическим основанием для этого являлись «Изменения и дополнения к Закону СССР о государственном предприятии (объединении)» от 3 августа 1989 г.

В том же августе 1989 г. был создан Государственный газовый концерн, наделенный правом оперативного управления газоснабжением и весьма широкими полномочиями по регулированию деятельности входящих в него предприятий. Предприятия Газпрома одновременно вышли из подчинения Министерства нефтегазовой промышленности.

В октябре 1990 г. создан киноконцерн «Мосфильм»; в ноябре 1991 г. – «Роснефть»; в декабре 1992 г. – «Росуголь».

Согласно постановлению Верховного Совета (ВС) РСФСР, только к 11 октября 1991 г. в Российской Федерации было создано более 30 концернов, ассоциаций и других крупных объединений предприятий, наделенных властными полномочиями по управлению государственным имуществом, учреждению, реорганизации и ликвидации госпредприятий, назначению их руководителей и т.д.

Официальная приватизация

Нормативные акты 1987–1990 гг. узаконили частную собственность на средства производства, предпринимательскую деятельность, использование наемного труда, приватизацию государственного имущества и т.п. Но они содержали только разрешительные нормы. Никто никого ни к чему не принуждал. Собственниками и предпринимателями граждане могли становиться лишь добровольно. Наиболее инициативная часть общества, обладающая доступом к необходимым ресурсам, информации и каналам влияния, начала активно использовать появившиеся возможности. Однако бюрократия (как общественный институт, в отличие от своих отдельных наиболее предприимчивых представителей) стала явно отставать от развития событий, терять «определяющую и направляющую роль». И тут в полном соответствии с законами жанра произошел бюрократический переворот: смена одной политической элиты на другую, «более прогрессивную». Младореформаторы сразу же попытались возглавить процесс передела собственности.

Благие намерения. Теоретически приватизация задумывалась как продажа принадлежащих государству предприятий частным собственникам. В качестве примера для подражания исследовался опыт английских консерваторов, осуществивших под руководством М. Тэтчер приватизацию нескольких неэффективно функционирующих государственных компаний. Но приватизация по-европейски требовала, с одной стороны, огромных сил и средств на предпродажную подготовку предприятий, а с другой – наличия потенциального спроса – экономических агентов, готовых взвалить на себя ответственность за развитие бизнеса приобретаемых компаний. Кроме того, имелся еще один довольно скользкий момент – происхождение денег, на которые могли выкупаться бывшие государственные предприятия. Если в Великобритании и Восточной Германии покупателями почти всегда выступали уважаемые частные компании, то богатство новых русских имело, как правило, весьма сомнительное происхождение.

По-видимому, младореформаторы полагали, что лучшим способом решения проблем является их игнорирование. Зачем проводить предпродажную подготовку предприятий? Придет новый «эффективный» собственник и сам все перестроит. Зачем искать подготовленный менеджмент? «Эффективный» собственник потому и эффективный, что является по совместительству «эффективным» менеджером. А вот с деньгами действительно нехорошо получилось. И проблема не в их отсутствии. Благодаря либерализации экономической жизни и размыванию границ между наличным и безналичным оборотом на руках у населения скопилась огромная денежная масса, не находящая применения на рынках средств производства и предметов потребления с искусственно заниженными ценами. Но ведь это чужие деньги. А сколько денег у спекулянтов и кооператоров? А Закавказье и Средняя Азия, наводненные советскими дензнаками? Поэтому строительство рыночной экономики реформаторы решили начать с обесценения денег. А тот естественный рынок, который мог эти деньги поглотить и превратить в реальное платежное средство, заполнить ваучерами. Благо одновременно можно было внедрять в массовое сознание версию «раздела совместно нажитого имущества».

В погоне за временем

Самостоятельного анализа заслуживает процесс запуска массовой приватизации.

Верховный Совет РСФСР 3 июля 1991 г. принимает Закон РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР» , имевший исключительно декларативный характер. Все процедурные вопросы отнесены законом на Государственную программу приватизации, утверждаемую ВС РСФСР.

В ноябре 1991 г. ВС РСФСР отклоняет подготовленную Госкомимуществом Государственную программу приватизации.

Президент 29 декабря 1991 г. подписывает Указ № 341 «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий» , которым утверждаются Основные положения Государственной программы приватизации на 1992 г. Политически это была попытка «запустить» программу без утверждения ВС, а практически предложенный суррогат программы устанавливал только самые общие контуры классификации объектов и предприятий с точки зрения возможности их приватизации.

29 января 1992 г. издается еще один Указ Президента № 66 с тем же названием, что и предыдущий, но гораздо более содержательный. Указ утверждает 7 приложений, регламентирующих процедуры приватизации, от подачи заявки до порядка использования фондов экономического стимулирования предприятий.

11 июня 1992 г. ВС РФ вводит в действие Государственную программу приватизации и прекращает действие Основных положений программы приватизации. Реально маховик приватизации запускается 1 июля 1992 г. Выходит Указ Президента № 721 «Об организационных мерах по преобразованию государственных предприятий, добровольных объединений государственных предприятий в акционерные общества», согласно которому обязательному преобразованию в акционерные общества открытого типа подлежат все предприятия со средней численностью работающих более 1 тыс. человек (балансовой стоимостью основных фондов более 50 млн руб.). Указ существенно упрощает процедуру акционирования, в частности методику оценки стоимости объектов приватизации. Преобразование предприятий в акционерные общества должно, согласно Указу, завершиться к 1 ноября 1992 г.

Естественно, что в четыре назначенные Указом месяца никто не уложился. Однако значительное число директоров предприятий, напуганное жестким прессингом сверху и угрозой перехвата инициативы, заявки на приватизацию подготовило и направило если не к 1 ноября 1992 г., то к 1 января 1993 г. Комитеты, конечно, не выдержали установленный для них семидневный срок рассмотрения и утверждения заявок. Но худо-бедно через два года после выхода Указа официальная перерегистрация подавших заявки предприятий в акционерные общества была в основном завершена. По официальным данным, к 1 июля 1994 г. таким образом было «приватизировано» более 50% всех российских предприятий.

Особые условия

Регулирование процесса приватизации указами имело одно очень важное следствие – возможность предоставления особых условий приватизации отдельным наиболее «любимым» отраслям, компаниям и покупателям. Делалось это с помощью издания специальных указов об особенностях приватизации и акционирования в отдельных отраслях (на отдельных предприятиях). В результате только за период с августа по декабрь 1992 г. было выпущено 10 указов Президента, регламентирующих особенности акционирования предприятий топливно-энергетического и агропромышленного комплекса, электроэнергетической промышленности, железнодорожного транспорта, угольной промышленности, газового хозяйства, самого Газпрома и «Алмазы России – Саха». Кроме того, было образовано несколько нефтяных суперхолдингов: государственное предприятие «Роснефть», и акционерные компании «ЛУКойл», «Юкос», «Сургутнефтегаз».

Ваучеризация всей страны

Помимо преобразования государственных предприятий в акционерные общества у приватизации была и другая, не менее важная составляющая – раздача всему населению платежных средств для приобретения акций новорожденных АО. Для запуска и обеспечения работы этой системы понадобилось 2 закона, 2 постановления ВС РФ, 12 указов Президента и 2 постановления Правительства.

Предварительные итоги

При всех несомненных организаторских талантах А. Чубайса он смог провести кампанию массовой приватизации только потому, что наиболее предприимчивая часть общества была готова к участию в переделе собственности и активно в него включилась. Другое дело – как именно была организована данная кампания и к каким результатам она привела.

На смену дикому, но основанному на предпринимательской инициативе присвоению государственного имущества пришло централизованное перераспределение этого имущества под извечно популярным в России лозунгом «Все поделить!» Передел характеризовался следующими особенностями.

Ускоренный характер

Отсутствие предпродажной подготовки приватизируемых предприятий привело к тому, что акционерные общества получили в наследство от госпредприятий абсолютно бесполезное с предпринимательской точки зрения имущество, обременяющее их хозяйственную деятельность дополнительными расходами на содержание. Другой стороной этого же явления был принцип приватизации существующих юридических лиц. Большое число единых производственных комплексов (КБ и серийные заводы, леспромхозы и ЦБК и т.п.) оказались разбиты на отдельные акционерные общества. В итоге множество приватизированных предприятий представляли собой нежизнеспособные бизнес-структуры.

Искусственное внедрение акционерной формы собственности

Объектом распределения являлось не имущество, а титулы собственности – акции. В результате большинство населения, психологически не готовое к принятию на себя соответствующих возможностей и рисков, получило в собственность нечто абсолютно для него непонятное и столь же эфемерное, как сама «общенародная собственность».

Заигрывание с трудовыми коллективами

Всевозможные льготы работникам приватизируемых предприятий имели два основных следствия:

1. усилия директорского корпуса в течение нескольких последующих лет были направлены главным образом на консолидацию акций, доставшихся работникам предприятия;
2. ожидания работников были обмануты. Нововведения корпоративного законодательства лишили их всех прав, предоставляемых ранее трудовому коллективу, а права, предоставляемые каждому из них как владельцу нескольких акций, оказались по сути ничтожными.

Институциональная неподготовленность

Не существовало и практически не существует до настоящего времени действенных механизмов реализации прав и защиты интересов собственников. Проблема заключается не только в несовершенстве законодательства, слабой судебной системе и т.п. Большая часть населения, разоренная под лозунгом справедливого перераспределения общественного богатства, психологически не готова к восприятию частной собственности как абсолютной ценности. Исторически сложившееся отношение к собственности как к краже в течение последнего десятилетия только укреплялось.

Ангажированность

"Указный" характер регулирования приватизации позволил избежать принципа равенства всех участников процесса. Одни указы вводили одинаковые для всех процедуры и ограничения, а другие устанавливали особые правила для избранных. Такой порядок позволил отдать наиболее привлекательные части бывшего государственного имущества тем, кто был в близких отношениях с новой политической элитой.

К чему привела бюрократическая приватизация

К становлению института частной собственности?

Зачатки частной собственности стали зарождаться в нашем обществе задолго до начала официальной приватизации. Последняя, будучи чисто организационным мероприятием централизованного перераспределения, не решала основной проблемы становления частной собственности как общественного института – обеспечения надежности, минимизации неопределенности в осуществлении соответствующих правомочий (Норт, 1997). В итоге общественно санкционированная беззащитность собственности существует и по сей день.

К созданию «массового слоя собственников»?

Однако подавляющая часть общества никакой собственности в итоге не получила. Самым эффективным средством вложения личного ваучера была его продажа. Вложение единичного (нескольких) ваучера в акции чужого предприятия или чековых инвестиционных фондов было равносильно выбрасыванию на ветер. Впоследствии что-то смогли получить работники отдельных приватизированных предприятий, акции которых усиленно скупали ино-фирмы. Прочие горе-акционеры остались при «фантиках».

К появлению «эффективного собственника»?

Необходимо понимать, что централизованное распределение не имеет никакого отношения к формированию эффективных экономических агентов, не говоря уже об абсолютной бессмысленности самого словосочетания «эффективный собственник» в условиях акционерной формы собственности (Шумпетер, 1982). Предпринимательская энергия россиян была отвлечена на участие в первоначальном присвоении государственного имущества. Развитие частного предпринимательства происходило не благодаря, а вопреки кампании бюрократического передела.

К прекращению приватизации доходов от чужой собственности?

Все описанные нами ранее способы такого присвоения, начиная с выделения имущества в подконтрольное АО и заканчивая перекачиванием выручки предприятия-производителя в сбытовые фирмы, широко практикуются и поныне. Только теперь в роли обманываемого собственника выступает не государство, а миноритарные акционеры.

К необратимости рыночных преобразований?

Разорение большей части населения, падение производства и фактическое банкротство огромного числа предприятий не являются предпосылками безоблачного будущего. Приватизаторы гордятся тем, что официальная приватизация в России была осуществлена бескровно. Это правда. Однако история учит, что основная кровь проливается не в моменты завоевания власти, а в процессе ее удержания.

Чего действительно добились приватизаторы?

• вовлечения в процесс перераспределения огромной части государственного имущества;
• активизации участия директорского корпуса в переделе собственности;
• включения в процесс распорядительного присвоения еще одной группы участников – представителей новой бюрократической элиты и их уполномоченных лиц, получивших впоследствии название олигархов.

Пейзаж между битвами

Смена номинального собственника – преобразование государственных предприятий в акционерные общества и обмен розданных населению ваучеров на акции новорожденных АО – не привела к становлению частной собственности как общестенного института. Реальными распорядителями всего и вся продолжали оставаться директора предприятий и ведающие всевозможными разрешениями и запрещениями чиновники. Акции, распыленные среди мелких держателей, не позволяли сколько-нибудь эффективно контролировать действия менеджмента. Безумная налоговая система загоняла в тень львиную долю доходов предприятий. Правда, существовала надежда, что – поскольку акции можно продавать и покупать – через некоторое время приобретатели крупных пакетов сравняются в весе с распределителями, а затем и укажут последним их настоящее место. Однако для того, чтобы это произошло, необходимо было выполнение одного очень важного условия: права акционеров должны были быть не просто декларированы законом, а реально защищены всей мощью государства.

К сожалению, данное условие не выполнялось. Отдельные примеры перехода власти на предприятиях к крупным акционерам ничего не доказывают. В девяти случаях из десяти поражение директоров было связано с тем, что в борьбе против одного распорядителя – директора собственники объединяли свои силы с другими распорядителями – региональными или федеральными чиновниками. Чаще всего объединенные против крупных акционеров силы. внутренней и внешней бюрократии одерживали убедительную победу.

Лучший способ защиты. Прошедшее десятилетие было периодом непрекращающегося передела собственности. Присвоение осуществлялось не столько на основе юридически правомочных действий, сколько под флагом политической кампании. Каждый мог взять себе ровно столько, сколько был в силах забрать у государства или других собственников. Полномочия распоряжения продолжали оставаться гораздо более важным фактором, чем титул собственности.

Экономика России находилась в состоянии глубочайшего системного кризиса. Опасность летального исхода усугубляли эпидемия неплатежей, злокачественная налоговая опухоль, пораженная вирусом иммунодефицита судебная система и паралич производства. Собственность в этих условиях представляла собой не столько набор возможностей, сколько пакет рисков. Новоявленный собственник должен был защищаться от рэкета проверяющих, регистрирующих и лицензирующих органов, самоуправства директоров, мошенничества партнеров, махинаций других акционеров и т.д.

Однако если предпринимателя (собственника) не защищает общество (государство, закон и т.п.), он волей-неволей начинает защищать себя сам. Наиболее эффективным способом защиты собственности стало приобретение всеми правдами и неправдами контрольного пакета участия (влияния), заключение пакта о сотрудничестве с местными и федеральными органами власти, назначение «своего», полностью подконтрольного директора, увод прибыли за границу и возвращение части денежных средств в Россию через оффшорные фирмы. Таким вот образом, несмотря на все преграды, правомочия собственности реализовывались. Но реализовывались опосредованным образом: право на владение –через включение интересов бюрократии; право на распоряжение – через ущемление прав других акционеров; право на управление – через персональный контроль над руководителем; право на доход – через вывоз прибыли в страны, где собственность действительно защищена законом.

«Другая» частная собственность. На кардинальный вопрос: «Существует ли в России частная собственность?» – нельзя дать однозначного ответа. Как и государственная собственность при социализме, нынешняя российская частная собственность имеет свои весьма специфические особенности, в том числе неравенство экономических агентов, внеэкономическое принуждение, правовую незащищенность, отрицательный общественный имидж. С точки зрения классической западной теории все эти черты абсолютно несовместимы с институтом частной собственности (Скловский, 2000). Тем не менее нечто похожее на частную собственность у нас в стране существует, приумножается и становится вполне реальным сразу при пересечении границы и въезде в Россию.

В настоящее время в России сложилось несколько схем реализации экономической власти:

1. власть, основанная на контрольном участии в собственности;
2. власть, основанная на доступе к информации, финансовым ресурсам и распорядительным возможностям государства;
3. власть, основанная на распоряжении имуществом (управлении финансовыми потоками) государственных и полугосударственных предприятий, предприятий, не имеющих сильного мажоритарного собственника, а также предприятий, находящихся во внешнем управлении.

Идеологи и практики приватизации, признавая существующее положение дел, полагают, что две последние схемы являются временными, доставшимися нашему обществу в наследство от социалистического прошлого. По сути данная точка зрения ничем не отличается от весьма распространенной в советское время позиции академиков от экономики. Те тоже искренне верили, что все не вписывающиеся в их схемы явления реальной жизни представляют собой не более чем пережитки капитализма. На самом деле имеет место не постепенное отмирание бюрократической и усиление частной собственности, а процесс приспособления бюрократического института власти к новым экономическим и правовым реалиям. Власть, основанная на распорядительных возможностях, пытается найти точки равновесия во взаимодействии с частным присвоением.

Перманентный передел как характеристика института собственности

В условиях, когда гарантией частной собственности являются не законы, а возможности влияния, определяемые финансовыми ресурсами собственника, его связями и пробивными способностями, ощущение правовой незащищенности становится фатальным. Надежды общества устремляются к государству.

Но государство не представляет собой бесстрастного арбитра, стоящего над схваткой и не имеющего других интересов, кроме достижения всеобщего благоденствия. Несмотря на отмену однопартийности, цензуры и безальтернативных выборов, российское государство как общественный институт не претерпело за последние годы коренных изменений. У нас до сих пор не существует реальной независимости различных ветвей власти, общественного контроля над деятельностью чиновников, равенства граждан перед законом и прочих атрибутов демократического общества. Государство, а вернее, его конкретное наполнение – бюрократия, потеряв былое ничем не ограниченное могущество, не изменилось в главном – претензии на роль вершителя судеб.

Правда, непосредственно распорядительные возможности бюрократии сузились до размера государственного бюджета. Зато остались раздача всевозможных льгот и привилегий, доступ к информации, разрешительный характер ведения отдельных видов бизнеса, управление задолженностью перед государством и т.п. Но самое главное, что сохранила бюрократия, – это рычаги внеэкономического принуждения: контрольно-карательные органы, слабое законодательство и ручные суды. Именно этот арсенал использует новая бюрократия для укрепления своих позиций в борьбе с распоясавшимися, по ее мнению, частными собственниками.

Налоговый рэкет. Массовые уклонения российских предпринимателей от уплаты немыслимых налогов породили своеобразную систему отношений бюрократии и бизнеса, озвученную когда-то советником первого президента в формулу: «делиться надо».

Существует расхожая точка зрения, согласно которой все российские предприниматели нарушают налоговое законодательство, а следовательно, у государства имеются вполне законные основания для изъятия собственности у ее владельцев. Это не так. Наиболее грамотные законов не нарушают. Они обходят законы и многочисленные инструкции, пользуясь имеющимися в них лазейками. А следовательно, привлечь намеченные жертвы к налоговой ответственности можно одним-единственным образом – доказать противоправный характер совершаемых ими сделок. В таких случаях применяется тактика «использования виноватых для наезда на неугодных».

Приведем несколько примеров того как это делается

На предприятии, которое когда-то возглавляла намеченная жертва, проводится налоговая проверка. Новому руководителю предлагается выбор: либо он сам привлекается к ответственности за действительно имеющиеся нарушения, либо соглашается, что от уплаты налогов уклонялся его предшественник. Или: налоговая проверка проводится на фирме – контрагенте предприятия, чьим руководителем является жертва. Директору опять предлагается выбор: признать собственные налоговые нарушения или подтвердить, что указанные ему сделки являются фиктивными.

Приведенные примеры взяты из жизни. Конечно, сами по себе они свидетельствует только о недобросовестности отдельных налоговых чиновников. Но неограниченные возможности карать и миловать предоставлены этим чиновникам действующим законодательством. И не только иезуитской налоговой системой, но и беспрецедентным Законом о налоговой полиции, практически отменяющим для последней обязанность подчиняться нормам Гражданского и Уголовно-процессуального кодексов.

Управляемое банкротство. Ускоренный характер приватизации привел не только к фантастическому обогащению причастных к ней лиц, но и к быстрому истощению объекта дележа. К середине 1997г. стало очевидно, что значительная часть государственного имущества уже поделена, а аппетиты власть предержащих и их союзников удовлетворены не полностью. Выход был найден – банкротство. Но банкротство не как способ удовлетворения требований кредиторов, а как способ отстранения «неэффективных собственников» от управления их собственностью.

Действующий Закон РФ «О несостоятельности (банкротстве)» предоставляет кредиторам практически ничем не ограниченные возможности для возбуждения дел о банкротстве вполне жизнеспособных предприятий. Но возбуждение производства по делу отнюдь не означает, что имущество предприятия распродается, а требования кредиторов удовлетворяются. В большинстве случаев на предприятии просто вводится внешнее управление, т.е. все ресурсы предприятия передаются в распоряжение назначаемому арбитражным судом по предложению собрания кредиторов внешнему управляющему.

Откровенно дискриминационный характер обсуждаемого Закона давно уже стал притчей во языцех. Однако не менее важными являются наблюдающиеся в последнее время тенденции его трактования и исправления. Они заключаются в усилении влияния чиновников и использовании задолженности перед федеральным и региональными бюджетами в интересах частных структур. Если раньше имуществом и ресурсами предприятия-должника распоряжались, как правило, представители его крупных частных кредиторов, то теперь все чаще и чаще этим занимаются специальные фирмы, «представляющие интересы» государства. Это создает поистине уникальные возможности для использования Закона в частных интересах государственных чиновников.

Выборочный пересмотр итогов приватизации. Несмотря на то что налоговые наезды и банкротство используются для передела собственности уже достаточно давно, наиболее политизированная часть общества больше всего озабочена проблемой пересмотра итогов приватизации.

Как и в случае с налогами, в общественное сознание настойчиво внедряется мысль, что любую приватизационную сделку можно оспорить. Вообще говоря, это не так. Огромное количество бывших государственных предприятий приватизировалось в полном соответствии с действовавшими в то время нормативными актами: указами, постановлениями, распоряжениями. Однако если пересмотр приватизационных сделок действительно начнется, под удар может попасть достаточно большое число новых собственников.

Прежде всего это относится к собственникам предприятий, приватизированных по законодательству СССР. До начала 1992 г. большинство союзных предприятий предпочитало жить не по российским, а по союзным законам. Они продолжали заключать договоры аренды, выкупа имущества и учреждения новых АО со своими министерствами и концернами. В результате такие приватизационные сделки, противоречащие Закону РСФСР «Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР» от 31 октября 1990 г., в настоящее время могут быть оспорены и уже начали оспариваться в суде.

Еще одно направление пересмотра – оспаривание в суде приватизационных сделок, заключенных на основе договоров аренды. Поводом может быть отсутствие своевременной перерегистрации государственного предприятия в арендное, заключение договора аренды с правом выкупа после вступления в действие Закона РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР», учреждение закрытого акционерного общества и т.д.

Находятся под угрозой и права собственности на пакеты акций, первоначальная продажа которых осуществлялась на инвестиционных конкурсах. Как известно, в девяти случаях из десяти инвестиционные программы либо не были реализованы вообще, либо их реализация носила фиктивный характер. Напрашиваются на обвинения в фиктивном характере и залоговые сделки. Вызывают сомнения эксперименты с уменьшением доли государства в уставных капиталах многочисленных АО.

Несмотря на многочисленные заявления представителей различных ветвей власти, пересмотр приватизационных сделок уже начался. Благо суды у нас традиционно пребывают по отношению к власти в одной и той же позиции. Но это не означает, что пересмотр итогов приватизации будет иметь массовый характер. Скорее всего, бюрократия станет использовать данный способ давления на собственников выборочно. Существование потенциальной угрозы – веский аргумент для принятия предложения, от которого нельзя отказаться.

Уголовные преследования. Выделение уголовных преследований в отдельное направление передела собственности и власти достаточно условно. В девяти случаях из десяти для возбуждения уголовных дел используются экономические статьи УК: уклонение от уплаты налогов или таможенных платежей, незаконное предпринимательство, преднамеренное или фиктивное банкротство и т.п. Но поскольку в последнее время в интересующих нас целях начали использоваться и обвинения неугодных предпринимателей в организации убийств, участии в преступных группах и т.п., то можно говорить о некоторой новой тенденции. Средства массовой информации обычно трактуют ее как наступление правоохранительных органов на бизнес. Но известные всем примеры свидетельствуют об ином: предпринимателей «заказывают» их конкуренты. Правда, отдельные представители этих конкурентов являются «по совместительству» государственными чиновниками.

События последних полутора-двух лет однозначно свидетельствуют о начале нового этапа бюрократического передела собственности и власти. Самое поразительное при этом заключается в том, что большая часть общества воспринимает такое «усиление роли государства» как несомненное благо, ожидая что «усилия» чиновников будут наконец направлены на защиту частной собственности и честных предпринимателей.

О роли государства

Начиная с середины 1980-х годов в экономике нашей страны наблюдается борьба двух тенденций:

• становление свободного товарообмена, зарождение отношений частной собственности, развитие конкуренции и предпринимательской инициативы;
• вмешательство бюрократии в отношения между экономическими агентами в целях построения «эффективной рыночной экономики».

Было бы неправильно объяснять вторую тенденцию исключительно злой волей чиновников. Вмешательство государства всегда опирается на благие намерения – наведение порядка, прекращение воровства, защита слабых и т.п. Но оно всегда ведет к нарушению равенства экономических агентов, ограничению их свободы, очередному бюрократическому переделу собственности и власти. Сказанное не означает, что необходимо смириться с криминализацией экономики, самоуправством региональных и отраслевых «феодалов», финансовым иммунитетом «равноудаленных» от власти олигархов. Ожидание, когда дикий капитализм периода первоначального накопления сам собой перерастет в свободный рынок, может плохо закончиться не только для власти, но и для страны в целом. Однако все эти издержки «свободного предпринимательства» не являются основанием для вмешательства чиновников в отношения между экономическими агентами.

У концепции «повышения управляемости» существует разумная альтернатива «балансирующее взаимодействие». Возможности реализации интересов и привилегий одних могут ограничиваться не только бюрократическим контролем, но и возможностями и привилегиями других. И здесь возникает самый главный вопрос: что мешает строить в нашей стране такую экономическую систему?

Самый очевидный ответ – интересы сменяющих друг друга, но по своей сути неизменных политических элит. Ведь правильно построенные процедуры взаимодействия ограничивают не только бесконтрольное распоряжение чужим имуществом, но и всевластие чиновников. А этого уже никто из власть имущих допустить не может.

Но проблема, безусловно, шире. К равенству всех экономических агентов, защите прав собственности и ограничению всевластия чиновников не готова не только слегка перелицованная политическая элита, но и прежде всего подавляющая часть общества. Одураченная всеобщим дележом совместного имущества, обернувшимся в итоге беспрецедентным падением общественного производства и как следствие резким снижением уровня жизни большинства населения, страна ищет виновных и находит их в лице новых собственников. Проблема, как всегда, видится не в том, чтобы больше производить, а в том, чтобы лучше распределять. Власти даже не нужно искать объединяющую общество идею. Старая, как мир, она буквально витает в воздухе – «грабь награбленное!».

Вместо послесловия

Самая большая беда России заключается в готовности наших элит на любые жертвы ради стремления к постоянно меняющимся «идеалам». Пренебрежение к собственности как к чужому праву странным образом уживается у нас с фетишизацией собственности как «отношения к средствам производства». И верные российские последователи Маркса, и его непримиримые оппоненты сходятся в главном. Форма собственности по-прежнему воспринимается и теми и другими как несущая конструкция, определяющая все иные отношения между экономическими агентами.

Проблема не в том, что после 70 лет воспевания коллективной собственности на средства производства мы с тем же энтузиазмом возлагаем все свои надежды на развитие частной собственности, а в том, что фетишизация отношений собственности совмещается у нас с полным пренебрежением к содержанию этих отношений. Под общественной собственностью мы понимаем коллективное владение, под государственной – монополию на средства производства и природные ресурсы, под частной – фиктивную (акционерную) собственность.

Но как при советской власти у нас была другая общественная собственность, так сейчас – другая частная. Основными особенностями этой другой частной собственности являются ограниченность и опосредованность полномочий собственников, а также неравенство экономических агентов. Если в классическом, римском понимании право собственности есть наиболее полное и исключительное господство над вещью (Хвостов, 1919), то у нас право собственности представляет собой не более чем набор возможностей, не подкрепленных реальными ограничениями на действия в отношении объекта собственности со стороны третьих лиц. В терминах римского права собственность – это бастион, защищающий интересы собственника от всех посягательств извне. Собственность в России –это нечто, нуждающееся в защите от недобросовестных чиновников, менеджеров, кредиторов, других акционеров и т.д. Постоянные призывы к усилению роли государства в экономике основаны на ущербной логике. Необходимость защиты интересов государства как собственника не является основанием для ущемления прав других экономических агентов. Наш рынок отвратителен не потому, что государство отстранилось от вмешательства в экономику, а потому, что вмешательство это осуществляется в интересах не государства, а его уполномоченных лиц. В этих условиях любые попытки «наведения порядка» приводят в итоге к сведению счетов с нелояльными к тому или иному чиновнику предпринимателями.

И последнее замечание. Обществу отвратительны нувориши, сделавшие себе состояние на близости к власти, трубе, СМИ и т.д. Но вдвойне отвратительно спекулирование на чувствах люмпенизированного населения для очередного передела собственности. Мы постоянно пытаемся «вернуть время», начать с чистого листа. Мы готовы защищать права собственности, но не сегодня, а завтра. Мы хотим «других собственников». Мы хотим еще раз переделить все по-честному. По-честному не получится.

Введение. 2

1. Основные этапы приватизации в Российской Федерации. 3

2. Формы приватизации собственности. 3

3. Основные особенности российского процесса приватизации. 8

Заключение. 14

Литература. 15

Введение

Приватизация – процесс разгосударствления собственности на средства производства, имущество, жилье, землю, природные ресурсы. Основной причиной приватизации отдельных отраслей или предприятий является необходимость значительного повышения их экономической эффективности. А основной причиной для отказа от приватизации конкретного объекта может быть выполнение им политически значимой функции, которая в контексте конкретного региона расценивается как слишком важная для того, чтобы поставить ее в зависимость от случайностей рынка.

Приватизация является особой, но не единственной формой преобразования собственности. Возможно перераспределение прав собственности без перераспределения экономической власти. Саму приватизацию можно проводить радикально, подчиняя решению политических целей, или эволюционно, подчиняя целям экономической эффективности. В переходной экономике России наметились тенденции обратных преобразований собственности из частной в государственную, кооперативную, муниципальную.

Рассмотрим основные этапы и формы приватизации в России и некоторые ее итоги.

1. Формы приватизации собственности

Как показывает мировой опыт, возможны следующие формы приватизации собственности: массовая (ваучерная) приватизация с равным доступом для всех граждан, массовая (ваучерная) приватизация со значительными льготами для инсайдеров, выкуп предприятий администрацией и персоналом, продажа аутсайдерам, прямая продажа,льготное кредитование, через процедуру банкротства, передача акций социальным фондам. Каждый из перечисленных видов приватизации может выступать в качестве как основного, так и вспомогательного метода. Основные и вспомогательные методы приватизации показываютвклад (важность) конкретных методов в приватизацию активов государственных предприятий.

В ходе приватизационного процесса в России в период рыночных реформ использовался самый разнообразный инструментарий продажи (передачи) государственного имущества частному сектору (физическим и негосударственным юридическим лицам). Впервые на законодательном уровне способы приватизации государственных и муниципальных предприятий были определены в Законе «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР» от 3 июля 1991 г.

Основными методами российской приватизации, носившими характер стандартных процедур, стали, с одной стороны, коммерческий конкурс и аукцион, с другой стороны, корпоратизация, т.е. создание акционерных обществ (АО), а также выкуп ранее арендованного имущества.

Конкурс и аукцион применялись для приватизации небольших предприятий, а также имущества (активов) ликвидируемых и ликвидированных, действующих государственных и муниципальных предприятий, незавершенных строительством объектов.

Летом 1997 г. был принят новый закон «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества». Согласно этому документу при приватизации государственного и муниципального имущества используются следующие способы приватизации:

– продажа государственного или муниципального имущества на аукционе, в том числе продажа акций созданных в процессе приватизации открытых акционерных обществ на специализированном аукционе;

– продажа государственного или муниципального имущества на коммерческом конкурсе с инвестиционными и (или) социальными условиями (вместо не оправдавших себя инвестиционных конкурсов, которые были отменены, как таковые);

– продажа акций созданных в процессе приватизации открытых акционерных обществ их работникам;

– выкуп арендованного государственного или муниципального имущества;

– преобразование государственных и муниципальных унитарных предприятий в открытые акционерные общества, 100 процентов акций которых находится в государственной или муниципальной собственности;

– внесение государственного или муниципального имущества в качестве вклада в уставные капиталы хозяйственных обществ;

– отчуждение находящихся в государственной или муниципальной собственности акций созданных в процессе приватизации открытых акционерных обществ владельцам государственных или муниципальных ценных бумаг, удостоверяющих право приобретения таких акций.

2. Основные этапы приватизации в Российской Федерации

Приватизация в России была осуществлена в радикальном варианте по характеру, масштабам, темпам, срокам и методам.

Если рассматривать приватизацию в динамике, то можно выделить следующие основные этапы:

1. Доваучерная приватизация. Она проводилась в основном в форме выкупа арендованного имущества и охватывала в основном сферу социальной инфраструктуры: торговля, бытовое обслуживание, общественное питание, гостиничное хозяйство и т. д.

2. Ваучерный (чековый) этап приватизации. Его основным содержанием стало преобразование государственных предприятий в акционерные общества открытого типа и продажа, как правило, малых предприятий по конкурсу и на аукционе. От 50 до 80 процентов стоимости пакетов акций и выкупаемого имущества оплачивалось приватизационными чеками.

3. Послечековый (денежный) этап приватизации. Его основным содержанием была продажа как самих предприятий (с аукциона и по конкурсу), так и акций акционированных в порядке приватизации предприятий за деньги. На этот этап возлагались не оправдавшиеся пока надежды на появление «стратегических» инвесторов.

Закон РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР» был принят 3 июля 1991 г. и послужил основой для разработки и реализации практических программ приватизации. Указ Президента РФ от 29 января 1992 г. «Об ускоренной приватизации государственных и муниципальных предприятий» явился основой для интенсификации процесса приватизации. Широкомасштабный процесс приватизации с предписанием количественных планов приватизации по отраслям и регионам развернулся на основе первой программы приватизации (июнь 1992 г.). А указ Президента РФ от 1 июля 1992 г. № 721 и утвержденный пакет положений к нему ввел процесс приватизации в состояние «технологического потока».

Первая программа приватизации (1992 г.) стала основополагающим документом для последующей масштабной приватизации в 1992-1994 гг., и, одновременно, компромиссом, с одной стороны, между платной (для активной части населения) и безвозмездной (ваучеры всему населению и льготы трудовым коллективам) приватизацией, и, с другой стороны, между моделью приватизации для всех и разделом собственности среди работников предприятий. Этот компромисс обусловил такие явные, с экономической точки зрения, недостатки осуществлявшейся модели, как остаточная методика оценки имущества, игнорирование реструктурирования (привлечения инвестиций) предприятий перед и в ходе технической приватизации, проблемы социальной инфраструктуры предприятий, игнорирование демонополизации одновременно с проблемой сохранения технологических цепей, отсутствие инвестиций и т.п..

Как известно, стержнем российской приватизационной программы стала модель массовой приватизации , которая объединила широкомасштабную корпоратизацию (сторона предложения) и распределение приватизационных чеков среди граждан России (сторона спроса). Важными элементами этой модели стали закрытая подписка на акции среди инсайдеров, система чековых аукционов и система посредников – чековых инвестиционных фондов. Его важнейшим итогом, с точки зрения перспектив развития новой системы прав собственности, стало формирование новых институтов: корпоративного сектора экономики (акционерные общества), рынка корпоративных ценных бумаг, системы институциональных инвесторов, а также около 40 млн. формальных акционеров по итогам массовой приватизации.

Массовая приватизация путем выдачи приватизационных ваучеров позволяет сравнительно быстро распределить государственные активы среди большого числа граждан. Независимо от того, выдаются ли приватизационные свидетельства бесплатно или за некоторую небольшую сумму денег, ваучерные схемы являются социально наименее конфликтным способом приватизации. Вместе с тем полученные по таким схемам собственнические права не могут квалифицироваться как полноценное право частной собственности и, скорее всего, являются лишь стартовым условием для дальнейших трансакций или обращения в деньги.

Бесплатность ваучеров позволила большей части населения принять участие в массовой приватизации, а государственные активы прошли через этап первичного закрепления прав собственности довольно быстро. Положительным моментом является также быстрый старт приватизации наиболее проблемной части государственных активов – крупных промышленных предприятий. Вместе с тем ваучерные схемы, исключив возможность получения доходов от приватизации в бюджет, углубили проблемы внутреннего и внешнего государственного долга.

3. Основные особенности российского процесса приватизации

Основные особенности российского процесса приватизации состояли в следующем.

1. Директивность. Решение о приватизации принималось не трудовыми коллективами или руководителями (менеджерами), знавшими специфику финансового и технологического состояния предприятий, а Госкомимуществом. Регионам директивно предписывались даже количественные масштабы приватизации с разбивкой по отраслям. Трудовые коллективы государственных предприятий не имели права выбора сроков и механизма преобразования собственности.

2. Приоритетность одной формы. В качестве приоритетного направления было превращение государственной собственности в частную. Недооценивались и даже игнорировались другие формы преобразований государственной собственности, связанные с перераспределением прав собственности. В результате российская модель была жестко нацелена на перераспределение экономической власти между социальными слоями общества.

3. Приоритет социально-политических целей над экономическими. Российская модель приватизации не учитывала критерии экономической эффективности, осуществления приватизации в краткосрочном и среднесрочном аспектах, что неизбежно приводило к расточительности. Имущество государственных предприятий, преобразованных в открытые акционерные общества в порядке приватизации, оценивалось по остаточной стоимости на основе оптовых цен 80-х годов. Рабочие комиссии по подготовке предприятий к приватизации, состоящие из руководства и членов трудовых коллективов, были заинтересованы в сведении к минимуму стоимости выкупаемого имущества государственных предприятий и стоимости уставного капитала акционируемых предприятий. К лету 1992 г. возможные накопления работников предприятий были обесценены либерализацией цен в январе 1992 г.

Резкий спад производства и обесценение оборотных средств предприятий привели к снижению доходов работников. Поэтому трудовые коллективы были заинтересованы в минимизации уставного капитала акционируемых в порядке приватизации государственных предприятий. А органы Госкомимущества были заинтересованы в скорейшей и массовой приватизации. Для проверки оценки имущества предприятий они не располагали ни средствами, ни кадрами, ни временем.

4. Социальная деформированность при быстрой концентрации капитала. Провозглашенная социально-стартовая цель превратить всех граждан в собственников и создать массовый средний класс на практике обернулась сосредоточием государственной собственности у отдельных групп и отторжением от реального государственного имущества основной массы населения.

Реальные результаты приватизации состояли в массовом (в количественном отношении) перераспределении государственного имущества и закреплении права частной собственности в ограниченные сроки. Наиболее массовым этот процесс был в 1992-1994 гг.

Примерно с 2000 г. приватизация как элемент экономических реформ становится все менее актуальной. Это касается как системообразующей ее роли (весьма важной для первой половины 90-х гг.), так и бюджетной ориентации приватизационных продаж (с разной степенью успеха доминирующей во второй половине 90-х гг.). Этот процесс падения роли приватизации в развитии переходной экономики проявился, в частности, в возросшей в 1999 г. активности критики применявшихся моделей.

С точки зрения дальнейших системных преобразований, приватизация со всей очевидностью уступила место вопросам корпоративного управления и реструктурирования приватизированных предприятий. С точки зрения пополнения доходов бюджетана первый план вышлизадачи рационализации использования и повышения эффективности управления государственной собственностью. Наконец, инвестиционная составляющая приватизационных сделок традиционно близка к нулю. Более того, многие сделки с инвестиционными условиями в 1999-2000 гг. стали по разным причинам объектом расследования на предмет возврата пакетов акций в собственность государства.

Замедление приватизационного процесса связано со многими объективными и субъективными факторами. Наиболее существеннымявляется отсутствие спроса на большинство продаваемых «остаточных» пакетов (в силу отсутствия интереса к данным хозяйственным объектам в принципе, либо в силу уже установившихся на конкретном предприятииформальных и/или неформальных полюсов корпоративного контроля). Объективной доминантой продолжающихся приватизационных продаж являлись мотивы установления контроля (завершения консолидации), типичные для пост-приватизационного периода во всех странах с переходной экономикой. Нерешенность проблем с земельными участками, незавершенными объектами, мобилизационными мощностями, наличием большого числа госпакетов акций (фактически неуправляемых) приводили к дополнительному замедлению приватизационного процесса и снижению цены совершавшихся сделок.

Следует заметить также, что в регионах существует две сдерживающие приватизационный процесс тенденции: с одной стороны, невыполнение принятых в последние годы решений о приватизации, с другой стороны стремление региональных властей установить контроль над максимально возможным числом предприятий региона, в том числе находящихся в федеральной собственности.

Объективным негативным фактором стало развертывание кризиса на финансовых рынках в 1997-1998 г., что также снижало эффективность приватизационных сделок, наиболее важных для бюджета.

Постепенное преодоление последствий финансово-экономического кризиса 1998 г. на основе возобновления экономического роста явилось главным содержанием развития России в последние годы. Новый этап экономических преобразований реформ, началом которого можно считать середину 2000 г., актуализировал необходимость и возможность достижения целей модернизации отечественного хозяйства и решения социальных проблем.

Одобренная Правительством России летом 2000 г. программа («Основные направления социально-экономической политики Правительства Российской Федерации на долгосрочную перспективу») обоснованно исходит из того, что в сегодняшних условиях основными направлениями политики государства в области управления государственным имуществом могут считаться:

- повышение эффективности управления государственным имуществом, остающимся в собственности государства;

- приватизация значительной части государственного имущества.

При этом выделяется три основных типа объектов такой политики:

1) государственные предприятия;

2) хозяйственные общества с участием государства;

3) недвижимость.

В соответствии с таким набором объектов предложена и программа конкретных мероприятий.

В отношении государственных предприятий – их преобразование в акционерные общества со 100% акций, находящихся в федеральной собственности или внесение в уставный капитал другого акционерного общества, более 75% акций которого в свою очередь также находятся в федеральной собственности (с отказом от использования права хозяйственного ведения).

В отношении хозяйственных обществ с участием государства – оптимизация участия государства в хозяйственных обществах на основе принятия решений о дальнейшем закреплении акций хозяйственного общества в государственной собственности, передачи акций в собственность на субфедеральный или муниципальный уровень, продажи таких акций или ликвидации общества, как такового (в случае продолжения закрепления акций хозяйственного общества в государственной собственности предусматривается четкая формулировка целей такого участия государства в капитале и способов их достижения в договоре с управляющим).

Более развернутой является программа мер по управлению принадлежащим государству недвижимым имуществом. Она включает в себя формирование полного реестра федеральной недвижимости, четкое разграничение и координацию полномочий всех государственных органов, задействованных в этом процессе (с установлением для всех субъектов Российской Федерации единого порядка принятия решений об использовании федеральной недвижимости), применение механизма рыночной оценки при использовании недвижимости (с выравниванием ставок арендной платы, взимаемой за использование государственной недвижимости, со ставками, сложившимися на рынке); ревизия и введение жесткого контроля над использованием недвижимости государственными предприятиями и учреждениями (целевой характер, ориентация на рыночные ставки аренды, характер льгот, возможности изъятия), создание правовой базы по механизму распоряжения федеральным имуществом, включая отработку вопроса по возмещению расходов на осуществление управления им; кадровое обеспечение.

Продолжающийся в отечественной экономике процесс приватизации, как известно, не дал ожидаемых результатов. Не решена главная социально-экономическая задача: на приватизированных предприятиях и в целом в экономике страны не сформировался высокоэффективный собственник. Напротив, смена собственника зачастую сопровождалась и завершалась сокращением объемов производства, разрушением основного капитала, деградацией трудового потенциала персонала некогда передовых предприятий, что нередко приводило и приводит к банкротству. В масштабе национальной экономики это привело к спаду общественного производства, ценовой форме инфляции. Особенно тяжелыми являются социальные последствия: ускоренный рост вынужденной безработицы, сокращение численности населения России, подрыв веры у большинства населения страны в безопасное и защищенное будущее.

Рост социального напряжения, обусловленный скоростной приватизацией, становится «тонкой тканью» макроэкономической и особенно финансовой нестабильности. Приватизация в России привела и приводит к новому, весьма неблагоприятному для экономического роста разделению общественного труда, перераспределяя его в пользу сферы обращения продуктов. Это обусловливает деградацию производственного сектора отечественной экономики, подрывает процесс трудового способа присвоения, что в социальном плане выливается в насаждение в обществе философии и идеологии экономического иждивенчества. Сказанное означает, что приватизация не привела к формированию новой экономической формы собственности и, следовательно, нового реального собственника.

Заключение

Важнейшей предпосылкой для определения дальнейших целей приватизации является понимание того факта, что в России в настоящее время не существует объектов для какой-либо новой целостной приватизационной модели. Соответственно, речь может идти только о формировании новой концепцииприватизации, которая была бы ориентирована на максимально полный охват различных аспектов (решение проблем) функционирования предприятий, преимущественно уже корпоратизированных и полностью и/или частично приватизированных.

Это означает также, что в силу высокой дифференцированности массива имеющихся объектов при собственно приватизации необходимо использование самых разнообразных подходов (их комбинаций), которые в подавляющем большинстве уже присутствуют в законодательстве РФ.

Реально же в отношении приватизации у правительства существует очень ограниченный набор действий, которые можно предпринять:

- прямые переговорыс потенциальными стратегическими покупателями акций крупнейших корпораций, остающихся в государственной собственности, дляобеспечения бюджетных доходов;

- резкое усиление мер административного характера по управлению государственной собственностью (пакеты акций, недвижимость) для демонстрации борьбы со злоупотреблениями и «повышения управляемости» госсобственностью;

- осуществление организационных перестановокдля демонстрации разработки новой концепции приватизации и управления.

В сфере управления государственной собственностью также необходимы новые подходы.

Литература

1. Бердникова Т. Региональные особенности приватизации и акционирования // Экономист. – 2000. - № 11. – С.79-85.

2. Голдман Маршалл А. Приватизация в России: можно ли исправить допущенные ошибки? // Проблемы управления. – 2000. - № 4. – С.22-28.

3. Куликов В. Российская приватизация в шестилетней ретроспективе // Российский экономический журнал. – 1998. - № 1.

4. Мау В. Российские экономические реформы глазами западных критиков // Вопросы экономики. – 1999. - № 12. – С.34-47.

5. Нуреев Р.М., Рунов А.Б. Назад к частной собственности или вперед к частной собственности? // ОНС. – 2002. - № 5. – С.5-23.

6. Нуреев Р.А, Рунов А.Б. Неизбежна ли деприватизация: Феномен власти-собственности в исторической перспективе // Вопросы экономики. – 2002. - № 6. – С.10-31.

7. Российская приватизация как процесс формирования институциональной базы экономических реформ // Экономика переходного периода: Очерки… – М., 1998. – С.405-466.

8. Солдатова И.Ю., Дикинов А.Х. Приоритеты государственной политики приватизации на современном этапе реформ // Северо-Кавказский регион. – 2002. - № 1. – С.83-84.

9. Трансформация отношений собственности и сравнительный анализ российских регионов: Исследование в рамках проекта CEPRA / Радыгин А.Д. и др. – М., 2001. – 216 с.

Московская государственная ордена трудового красного знамени академия печати

Реферат по экономике на тему:

Рынок: собственность и приватизация

студентки 2 курса в/о

Кочергиной Н.А.

Москва 1995 г.

1. Теория собственности............................................................................................

2. Собственность и рынок.........................................................................................

3. Причины приватизационного процесса....................................................

4. Приватизация и субъект хозяйствования...............................................

Проблема соотношения двух категорий - собственности и рынка - в сущности сводится к вопросу о том, зависит ли обособленность и соответственно самостоятельность хозяйствующего субъекта от формы его имущественных прав. В какой мере та или иная форма собственности создает (или не создает) благоприятные условия для принятия эффективных хозяйственных решений рыночными агентами - вот что представляет интерес в первую очередь.

Исторически сложилось так, что нормативная регламентация редко бывает нейтральной по отношению к разным формам имущественных прав. Часты случаи введения специальных льготных налоговых или кредитных режимов для фермеров, мелких предпринимателей, кооперативов, групп взаимопомощи и др. Облегчаются или ужесточаются в зависимости от обстоятельств правила образования и функционирования компаний, принадлежащих иностранцам или смешанному капиталу. И хотя в послевоенный период прослеживается общая тенденция к универсализации административных и иных подходов к разным юридическим формам собственности, дифференциация, тем не менее, сохраняется, и при необходимости правительство и администрация, не колеблясь, прибегают к введению особых режимов для той или иной группы собственников.

В неравенстве государственно-административного отношения к отдельным формам собственности и заложена основная причина различий в хозяйственной эффективности имущественных прав как таковых. Единственным преимуществом, пожалуй, обладают групповые и коллективные формы собственности. Они дают возможность более масштабной и быстрой мобилизации денежных капиталов и потому лучше приспособлены к решению задач научно-технического прогресса и массового производства. Понятно, однако, что это качество связано не с частной природой прав собственности, а с развитием кооперации собственников.

В принципе ничто не мешает законодательным и исполнительным властям создать равные условия принятия хозяйственных решений для руководителей производственных ячеек различного собственнического статуса, например, для менеджеров частных акционерных компаний и руководителей государственных предприятий. Как арбитр последней инстанции именно государство определяет круг прав и обязанностей современного собственника, а, следовательно, и меру свободы его хозяйственного поведения. Любой хозяйственник (менеджер) подчиняется не только “невидимой руке” рыночной конкуренции, но и постоянно осязаемой властной руке государства в лице парламента, производства и администрации. В экономике ограниченных редких благ именно правовые нормы создают институциональную решетку, которая определяет качество конкурентной борьбы как главной движущей силы режима рыночного регулирования.

Развитое рыночное хозяйство неотделимо от развитого правового общества. Правовые нормы регламентируют все сферы общественной жизни. Имущественное право как одна из частей общего правопорядка играет предназначенную ему роль, не более. Чтобы понять особенности хозяйственного поведения субъектов, необходимо учитывать весь комплекс общественных связей, а не ограничиваться только одним элементом.

Сформулированный таким образом тезис означат, что не существует принципиального запрета на рынок без частной собственности, даже на рынок с преобладанием - вплоть до абсолютного - государственной собственности. Исторически именно политическая власть признана имущественными правами частным лицам (персоналу и менеджеру государственного предприятия), предоставить рынку возможность заставить этих лиц выбрать оптимальный тип хозяйственного поведения. Ведь именно так поступают акционеры частной корпорации, назначая ее руководителей. Больше того, заметная часть современных крупных корпораций организована на принципах внутреннего контроля, которые вообще исключают влияние владельцев акций на менеджеров. Развитые вторичные финансовые рынки с биржевой торговлей акциями - вполне достаточный инструмент принуждения самых независимых администраторов к эффективному хозяйственному поведению.

Приватизация - Длительный и мучительный процесс. Исторический опыт дает и факты, которые свидетельствуют о сильной растянутости приватизации во времени, и аргументацию в защиту постепенности. Главный из этих аргументов состоит в том, что скорость справедливой приватизации обязана соотноситься с возможностями накопления денежных капиталов, в частности, сбережений населения. А они таковы, что выделение на это мероприятие более 1-2% национального дохода в год нарушает стабильность экономики. Учитывая, что общая стоимость накопленных зданий, сооружений и оборудования в нормальной западной стране обычно значительно больше годового национального дохода, продажа всех основных фондов легко может растянуться на многие десятилетия.

Очевидно, что политики, которые решили покончить с полным огосударствлением экономики и которые полагают, что только всеохватывающая приватизация поможет создать эффективную систему хозяйствования, оказываются перед трудным выбором: или растянуть переход от одного экономического режима к другому на добрые полвека, или раздать средства частным лицам бесплатно, или же, наконец, создать условия для принудительного перераспределения дохода из фонда потребления в фонд накопления.

Причины приватизационного процесса

Рассмотрим причины приватизационного процесса на примере факторов, которые инициировали процесс западной приватизации в 80-х годах. Она началась в западноевропейских странах в конце 70-х начале 80-х годов и стала возможной и необходимой в результате развития в экономике нескольких долгосрочных процессов. Во-первых, за сорок военных и послевоенных лет был достигнут высокий уровень централизации частных капиталов. Распространение мощных в финансовом отношении транснациональных корпораций, которые в свое время лежали в основе национализации капиталоемких видов производства. Частным финансовым группам сейчас по плечу мобилизовать крупные денежные капиталы, достаточные для самостоятельного осуществления большинства новых промышленных проектов и модернизации старых отраслей. Всего лишь несколькими десятилетиями ранее, в 40-е-50-е годы, многие базовые и новые отрасли (железнодорожный и воздушный транспорт, металлургическая и добывающая связь) можно было создать или реорганизовать только благодаря массированной бюджетной поддержке правительства.

С тех пор изменились также условия конкуренции и организация межфирменных хозяйственных связей. В свое время важным аргументом в пользу национализации и прямого государственного контроля было обвинение “трестов” - крупных корпораций - в регулярной монополистической практике на рынках сбыта и сырья, в торможении научно-технического прогресса, в полном игнорировании интересов наемного труда.

В 50-70-е годы произошли решающие перемены, связанные с формированием нового типа развития на основе непрерывного совершенствования техники и технологии, расширения и диверсификации рынков в едином мировом экономическом пространстве. Интернационализация производства и обращения практически ликвидировала опасность “загнивания” экономической жизни. Несмотря на невиданные ранее темпы концентрации и централизации капитала, в большинстве отраслей были созданы устойчивые режимы эффективной конкуренции. Даже крупные банковские, торговые, промышленно-финансовые группы сейчас неспособны установить контроль над мировыми отраслевыми рынками. Отпала острая необходимость противостоять административными мерами тенденции к картелизации рынков, которая в 30-е годы была настоящим бичом свободного предпринимательства и ощутимой преградой на пути научно-технического прогресса.

Третья группа причин, повернувших вспять тенденцию к огосударствлению экономической жизни, теоретически обоснованной Кейнсом, марксистами и институционалистами. Она непосредственно связана с последствиями кризиса 1974-1975 гг. Кризис преподал неожиданный урок теоретикам и практикам “государства благосостояния”, опиравшимся на теоретическую схему кейсианства. Кейсианская схема предполагает воздействие на поведение предпринимателей путем изменения параметров платежеспособного спроса, в частности, через бюджетную политику, то есть через макроэкономическую сферу.

Выяснилось, что в периоды резких изменений структуры отраслевых издержек производства и платежеспособного спроса (именно это случилось после скачкообразного повышения нефтяных цен в 1973 г.) эффективным способом преодоления экономического кризиса может быть только стратегия всеохватывающего внедрения в производство результатов научно-технического прогресса. Проводить такую стратегию должны, прежде всего, предприятия - только им известны вкусы и намерения потребителей и реальное наполнение их кошелька. Эффективно стимулировать научно-технический прогресс на отдельных предприятиях государство неспособно. Мобилизация крупных финансовых ресурсов путем налогообложения, которая успешно использовалась в свое время при создании атомного оружия и баллистических ракет, покупателем которого было само государство, здесь явно не оправдывает ожиданий.

Но если производительность общественного труда не повышается вследствие форсированного государством инвестирования, рушится вся цепочка народнохозяйственных зависимостей, отраженных в кейнсианской модели (в соответствии с которой прирост бюджетных расходов и дешевых кредитов расширяет потребительский и инвестиционный платежеспособный спрос, что, в свою очередь, стимулирует производство). Между тем вся философия “государства благосостояния” привязана к идее увеличения спроса ради расширения высокоэффективного производства.

В 30-х годах такая зависимость действовала. Казалось, что она приносила свои плоды и в послевоенный период. “Нефтяной кризис” изменил направление причинно-следственных связей.

Можно утверждать, что необходимость государственного присутствия в производственной сфере в качестве предпринимателя, остро ощущавшаяся в 40-е годы, к началу 80-х годов отпала в состав правительственных мероприятий, направленных на поддержание экономической активности, разгосударствление и приватизацию. Произошло это не сразу после “нефтяного кризиса”, а спустя 5-7 лет, на протяжении которых текущая экономическая политика оставалась кейнсианской. В рамках этой политики преодоления кризиса государственные предприятия, вопреки их стратегическим интересам, активно использовались своим владельцем как инструмент поддержания глобального спроса. Правительства наложили на государственные предприятия ряд обязательств, от которых частный сектор был освобожден: формирование инвестиций за счет увеличения задолженности, сохранение уровня занятости ради облегчения ситуации на национальном рынке труда и вопреки производственной целесообразности, сдерживание роста цен на продукцию, чтобы индексы национальной инфляции не поднимались слишком быстро и т.д. Государственное предпринимательство было поставлено в заведомо неравные условия и несло убытки, которые не должно было бы нести, будь политика правительства одинаковой по отношению ко всем экономическим субъектам на микро уровне.

Работая и раньше в режиме, как правило, нулевой прибыльности государственный производственный сектор вышел из кейсианского этапа антикризисной и антиинфляционной политики с глубоко расстроенными финансами. И консервативная критика поспешила обвинить во всем “безответственных” государственных менеджеров, которые якобы по природе своей неосмотрительны, так как над ними не висит дамоклов меч банкротства. Любой менеджер как лицо наемного труда не обязан владеть собственностью управляемой им компании, будь она частной или государственной. Мотивы его эффективного поведения как управляющего определяется рынком менеджеров. А на этом рынке все равны, так как оценка зависит от успешности предыдущего профессионального опыта.

Кризис, развивающийся в условиях широкой интернационализации и проницаемости национальных экономических границ, остро поставил проблему конкурентоспособности хозяйствующих агентов. Начался пересмотр принципов государственного вмешательства в экономику. Предпринимательский класс потребовал и добился от государства, с одной стороны, отказа от большинства избирательных методов воздействия, когда объектом государственного вмешательства становилась отдельная компания или отрасль, а с другой стороны, резкого сокращения общих макроэкономических накладных расходов в виде разветвленной социальной политики, высоких потолков для минимальных заработных плат, вольготных выплат по причине безработицы, временной нетрудоспособности и т.д. Время “государства благосостояния” закончилось. Вместе с ним закончилась и миссия государственного сектора, занимавшего в структуре правительственных социальных структур определенное место.

В конце 70-х годов западный капитализм вступил в период широкой приватизации. Нельзя забывать и о том факте, что приватизация оказалась чрезвычайно выгодной в политическом плане. Переводя на уровень предприятий решение непопулярных, но неотложных и неизбежных экономических проблем (сокращение занятости в силу производственной необходимости, уменьшение бюджетных дотаций путем повышения цен на продукцию государственных предприятий, сдвиг всей совокупности отношений “трудовой коллектив - правительство” в сферу отношений “трудовой коллектив - частный собственник”), консерваторы снимали с себя как представителей государственной власти ответственность за социально-экономическое положение в стране. Тем самым они политически переиграли социалистов и радикалов, призывавших голосовать за себя именно потому, что они якобы знали, как справиться с кризисом.

Политический интерес удачно совпал с идеологическим. Сам факт обращения к приватизации после долгих десятилетий господства государственного капитализма реабилитировал капиталистическую систему хозяйствования.

Приватизация и субъект хозяйствования

Двигатель любой реформы - не только общие соображения о благе народа, нации или страны. Конкретный вариант выбора траектории к достижению сформулированной в общих терминах цели определяется соотношением специфических интересов социальных групп и представляющих их политических образований.

Конкретные программы приватизации обычно преследуют несколько целей. Во-первых, путем продажи государственной собственности облегчить бремя государственного бюджета, ликвидировав дотации предприятиям и увеличив поступления в доходную часть бюджета. Во-вторых, создать конкурентные условия в тех отраслях, где все предприятия, будучи государственными, управлялись из единого административного центра. В-третьих, воспользоваться изменением формы собственности и провести предварительную рационализацию структуры крупных государственных корпораций до их превращения в частные. В-четвертых, осуществить приватизацию и акционирование так, чтобы контроль над крупными корпорациями попал в руки тех частных лиц или институтов, которые заинтересованы в развитии производства, а не в спекулятивной перепродаже собственности. В-пятых, воспользоваться приватизацией для максимального “распыления” акций среди рабочих и мелких служащих. Эта мера рассматривается как составной элемент общей социальной политики, стимулирующей участие трудящихся в капитале или управлении предприятия.

Активно обсуждался вопрос о природе средств, мобилизуемых для покупки государственной собственности, и в этой связи - о народнохозяйственном назначении полученной правительством выручке. Купля-продажа имущества относится к операциям с капиталом и поэтому финансируется из сбережений населения и предприятий. Но тогда и выручку от продажи государственной собственности, утверждают ригористы, следует направлять на инвестиции, а не на погашение бюджетных дефицитов. Последние, как правило, образуются в результате грубых нарушений финансовой дисциплины государственной администрацией, и путь к без дефицитности надо искать в наведении порядка в самом бюджетном хозяйстве. Любое превращение капитала (сбережений) в не накапливаемый текущий доход рассматривается как проедание капитала, как принесение в жертву интересов будущего нации. Защищаясь от таких обвинений, западные правительства, как правило, создавали специальные фонды, в счетах которых отражалось назначение финансовых средств, полученных от приватизации.

Еще одна дискуссия велась по поводу разукрупнения отраслевых корпораций, государственный статус которых в свое время объяснялся естественной монополией. Связь, железнодорожный транспорт, электро- и газораспределительные сети - все эти отрасли или сразу создавались как государственные или национализировались по причине их технологически обусловленного общественного характера. Огосударствление таких отраслей всегда считалось оправданным, так как при прочих равных условиях наблюдается прямая положительная зависимость между цельностью их технологического процесса, управлением отраслью из единого центра и уровнем ее эффективности и рентабельности. Разукрупнение подобных естественных монополий, передача отдельных частей разным корпорациям чревата ухудшением экономических показателей функционирования единого комплекса. А это противоречит здравому смыслу бизнеса, заинтересованного в минимизации издержек. Естественная монополия остается монополией независимо от того, осуществляется ли она государственным или частным собственником. Что же касается злоупотребления монопольным положением, то его можно ожидать скорее от частной корпорации, чем государственной.

Выход был найден в очень оригинальной схеме приватизации: права на получение дохода продавались в виде акций частным лицам и институтам, а контроль над хозяйственной деятельностью частной корпорации сохранялся в руках государственной администрации. С этой целью ей вручалась “золотая акция” или принимался закон о социальном статусе такого рода дельцов.

Идея создания “твердого ядра” из части акционеров новых частных компаний также стала предметом острых политических и теоретических споров. Смысл этой идеи в том, чтобы сосредоточить контрольный пакет акций в руках небольшого числа “дружественных” банков и промышленных компаний, которые могли бы совместно разработать и провести в жизнь долгосрочную стратегию развития бывшей государственной корпорации. Таким образом удается обеспечить единство управления и предотвратить распродажу единого технологического или эффективного хозяйственного комплекса по частям, исходя только из спекулятивных соображений его владельцев.

Проблема приватизации и ее субъекта, пожалуй, ключевая для всего этого процесса, смысл которого - получить, в конечном счете, компетентного “хозяина”, способного взять на себя ответственность за поддержание и повышение эффективности производства. Одна только смена собственников, замена государства частным лицом или группой частных лиц не гарантирует успеха. Ведь конечная мотивация любого собственника не производство, а прибыльность, рентабельность. Обеспечить последнюю можно разными способами, среди которых совершенствование технологии, организации и управления далеко не всегда самый легкий и надежный. В период общего нарушения экономических пропорций, разрыва и переключения технологических связей обычная спекуляция часто оказывается более выгодным и спокойным делом.

При выборе методов максимизации прибыли собственник-предприниматель руководствуется своим предыдущим опытом, профессиональными и общими знаниями. Идеального случая чистой конкуренции, при которой цены заданы, а прибыль зависит исключительно от предпринимательской хватки, в современной промышленной экономике почти не встречается. Участие в эффективной конкуренции предполагает обширные специальные знания. В нашем случае первоначальный капитал коммерческих структур образован почти исключительно путем спекулятивно-торговых операций перераспределительного характера. Владелец такого капитала - будущий собственник промышленных и других производственных предприятий - психологически не готов включится в предпринимательскую деятельность западного типа, так как ее успех покоится на непрерывном повышении производительности труда или качества выпускаемой продукции, на постоянных переворотах в технологическом базисе.

Список использованной литературы

Кузнецов В. Рынок и приватизация. М.,МЭиМО. 1992. № 7.

Приватизация: чему учит мировой опыт. под ред. Болотина. М.,1993.

Основы разгосударствления и приватизации. М.,1991.

Кузнецов В. Рынок и приватизация. МЭиМО, М.1992, N 7.

Приватизация: чему учит мировой опыт. под ред. Болотина. М.1993.

Юридических терминов есть много, бывает, что непрофессионал не может в них разобраться. Например, не все знают, что приватизация и оформление в собственность — два разные понятия. Чем же они отличаются между собой? Если вы решили купить недвижимость, то должны знать ответ на такой вопрос.

Значение терминов

Прежде всего, необходимо выяснить, что же означают такие термины. — это процесс перевода недвижимости государственной в частную. Есть ряд объектов, которые просто невозможно приватизировать (квартиры в аварийных домах, жилье в закрытых военных городках). После того, как приватизация будет завершена, владелец недвижимости имеет право распоряжаться ей по своему усмотрению. Он может продавать жилье, дарить или менять.

Оформлением в собственность называется переход прав владения от одного человека к другому. Для того, чтобы начать процедуру оформления в собственность, необходимо провести сделку документально. Разумеется, при этом абсолютно все законодательные требования должны быть соблюдены.

Оформление в собственность — понятие более широкое, чем приватизация. В это понятие входит заключение разных договоров, дарение объектов недвижимости, открытие наследства и другое. Необходимо знать, что оформление в собственность и приватизация должны оформляться по-разному.

Если будет не соблюдена процедура приватизации либо оформления в собственность, то такую сделку просто признают недействительной. По этой причине нужно очень хорошо понимать, какое именно из юридических действий вы совершаете.

Самые основные отличия

Первое главное отличие приватизации и оформления в собственность — это стоимость проведения сделки. Приватизация может быть осуществлена лишь за определенную плату, хотя в законодательстве РФ есть ряд исключений. Если говорить о дарении, наследовании недвижимости или мене, то оформление в собственность может быть бесплатным.

Второе отличие — это процесс перехода. Осуществляя приватизацию, вы будете иметь дело с государством, которое является одним из субъектов сделки. При оформлении недвижимости в собственность субъектами уже будут физические либо юридические особы. Государство к этой сделке не имеет отношения.

Одним из основных отличий этих двух терминов можно назвать саму процедуру проведения. Процесс приватизации объектов недвижимости одинаковый для всех. . А правила оформления в собственность зависят от вида недвижимости, а также от субъектов правоотношений.

Последнее отличие — это объем. Оформление объектов недвижимости в собственность включает в себя не только покупку недвижимости, но и обмен, прием в дар и другое.

Итак, можно выделить такие отличия:

• стоимость оформления недвижимости;
• процесс перехода;
• процедура проведения сделки;
• объем.

Необходимо сделать вывод, что эти два термины существенно отличаются. В Москве есть очень много юридических компаний, которые предлагают свои услуги. Если вы не знаете, что будет лучше в конкретном случае: приватизация либо оформление в собственность, то всегда можете обратиться к профессионалу за консультацией.