25. Процессуальное представительство в римском праве При легисакционном процессе никто не мог выступать в суде от чужого имени либо в интересах другого лица. В тот период времени, когда легисакционный процесс действовал наряду с формулярным, появилась возможность

27. Сроки в римском праве Срок (dies) - волеизъявление одной из сторон, которое ограничивает исполнение сделки во времени.Сроки подразделялись на начальный и конечный в зависимости от того, к чему данный срок относился, - к моменту осуществления сделки или к моменту ее

9. Основные кодификации в римском праве В хронологическом порядке известные римские кодификации (объединение и систематизация норм права) можно распределить следующим образом:–?с V в. до н. э. действовали Законы XII таблиц, отличающиеся простотой, логичностью и

16. Исковая давность в римском праве Классическое римское право вводило понятие срока исковой давности. Это объяснялось тем, что в случае непредъявления иска в течение продолжительного времени после того, как возник повод для его предъявления, возникало состояние

17. Субъекты в римском праве Римское право отражало устройство рабовладельческого общества, которое делилось на свободных и рабов. Рабы назывались instrumentum vocale – «говорящим орудием», и были объектами права. Лицом (persona), то есть существом, способным иметь права, субъектом

22. Ограничения по дееспособности в римском праве Дееспособность в Риме основывалась в целом на возрастной градации: дети до 7 лет не имели дееспособности, несовершеннолетние и женщины любого возраста обладали ею не в полной мере и обязаны были получить опекуна, лица до 25

30. Понятие семьи в римском праве Термин «familia» имеет гораздо более широкий смысл в римском праве, чем в наши дни. Под этим словом в архаичные времена понимались рабы, имеющиеся в данном хозяйстве, позже сюда также вошло все, что относится к составу домашнего хозяйства: и

32. Брачные отношения в римском праве Римское право различало разные виды брака.Законным признавался брак между гражданами, имеющими право на брак; только в таком браке дети получали полную правоспособность и являлись гражданами. Законный брак мог осуществляться двумя

Вопрос 301. Понятие, содержание, формы и значение вины в уголовном праве. Умысел и его виды. Неосторожность и ее виды. В соответствии со ст. 5 УК (принцип вины) лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие

6 Литература о римском праве Обширный фактический материал о праве Рима, собранный за несколько веков его изучения, в нашей стране был обобщен в подготовленных в дореволюционное время трудах И. А. Покровского (История римского права. 1918) и В. М. Хвостова (История римского

VIII.3. Отдельные виды договоров в римском праве

Особенность римского права заключалась в том, что традицион­ное обозначение конкретного договорного обязательства в большей мере предопределяло содержание вытекающих из него юридических обязан­ностей сторон, нежели то было связано с реальными свойствами пред­мета договора. Значителен был элемент чисто формального разграни­чения некоторых договоров, особенно в классическую эпоху, впоследствии утративших столь принципиальные различия. Это было важно еще и по­тому, что каждое конкретное по своему содержанию требование из невы­полнения условий того или другого договора имело свою, строго означенную и неменяемую исковую форму. Предлагаемый ниже обзор содер­жания некоторых важнейших видов договоров имеет поэтому несколько формальную цель: показать их содержание sui generis , характеризовать наиболее типичные приемы конструкции обязанностей и ответственнос­ти сторон. Ввиду излишне специализированного характера этой стороны договорного римского права, сведения о формах исковой защиты для каж­дого типа договоров не приводятся.

(VIII.3.1) Заем в римском праве.

Заем (mutuum ) был одной из древнейших форм договорного права и сохранился как один из главнейших институтов все­го хозяйственного оборота и впоследствии - кредита. «Дача взаймы заключается в передаче вещей, которые можно взвесить, подсчитать, измерить. Эти вещи мы даем с тем, чтобы они поступили в собственность получающего, а он нам впоследствии вернул не те же вещи, а другие, но такого же рода».

Смысл договора займа состоит в том, что одна сторона передает другой право собственности на вещи, причем необходима реальная пере­дача вещи в прямое обладание и специальное согласие об условиях зай­ма. Первоначально, в древнейший период это согласие выражалось в весь­ма специфической форме стипуляции (взаимного обмена торжественными обещаниями), позднее - обыкновенной письменной форме. Предметом договора займа (в его специфически римской конструкции) признавалась не любая вещь, а только телесная, находящаяся в обороте, отмеченная только родовыми признаками (не признавался заем, например, в отноше­нии обязательств, сервитутов, индивидуально-специфических вещей: кар­тины определенного мастера или содержания и т.п.); при операциях с другими по виду вещами качество займа не сохранялось.

Заем считался односторонним обязательством: предполагалось, что пользу от договора займа формально извлекает только одна сторо­на - должник. Заем был поэтому безвозмездным договором, в случае с деньгами - беспроцентным, из чего вытекало отсутствие каких-то прав на возмещение потерянных выгод, прибылей и т.п.: Mutuum dare nihil inde sperantes .

Жизненные требования выдвигали, естественно, более разум­ную позицию о необходимости возмещения кредитору его «благотво­рительности», но норма права оставалась неприкосновенной. Процен­ты поэтому стали включаться в сумму займа - это делало, во-первых, необходимым особое соглашение о процентах или ином вознагражде­нии кредитору, но строго в пределах вещей того же типа, что были предметом займа, во-вторых, органично сформировались различия между дву­мя моментами займа: получением его и определением валюты (стоимости) займа. Из этого различения последовали характерные особенности ответ­ственности сторон при займе.

Доказательство - при возможных коллизиях - того, что дадено по займу, лежало на кредиторе, а не на должнике (что тот не брал); формальная безвозмездность договора делала кредитора более активной стороной требования по займу, и он изначально получал некоторое пре­имущество. Договор заключался или на срок, или до востребования - просрочка исполнения определялась истечением установленного срока или предъявлением требования (с учетом установленной законами отсроч­ки любого исполнения по долговым обязательствам в 30 дней).

Риск случайной гибели валюты займа (вещи) возлагался на дол­жника по общему правилу отождествления прав собственности с ответ­ственностью - вне зависимости от степени и формы вины займополучателя и даже при полном ее отсутствии: родовые вещи «не погибают» в праве (поскольку всегда можно одно зерно заменить другим, таким же, вино - другим и т.д.).

Договор займа подразумевал только основные обязанности сто­рон, причем главным образом только одной - займополучателя: он обя­зан был вернуть вещь (валюту займа) с соблюдением качества ее, сорта и количества; возможность условного перерасчета и замены качества ва­люты займа подробно стала регулироваться только в рецепированном праве, но и тогда обставлялась многими оговорками. Напротив, соблюде­ние кредитором качества даваемой взаймы вещи не было обязательно: опять-таки играло роль представление о безвозмездности договора.

Обязанности должника рождались только с реальной передачей ему предмета (валюты займа); само по себе соглашение о займе никакой юридической силы не имело. Момент передачи вещи и был началом мо­мента ответственности должника, поэтому договор займа относился к общему подвиду реальных контрактов.

(VIII.3.2) Ссуда в римском праве.

Специфический правовой вариант передачи вещи одной стороной другой с хозяйственной целью составляла ссуда ( coommodatum ). Ссудой признавался договор, по которому передавалась вещь, определяемая только индивидуальными признаками (дом, участок земли, конкретное орудие труда и т.п.). Эти вещи давались во временное пользование с обязательством вернуть не только с сохранением субстан­ции вещи, но и обусловленного ее качества.

Смысл договора ссуды состоял в том, что одна сторона передава­ла другой (ссудополучателю) право пользования на вещь, остававшуюся в собственности ссудодателя; ссудополучатель мог пользоваться вещью (мог и не пользоваться), мог извлекать из нее иные доходы, но не мог передавать вещи (предмета ссуды) третьим лицам. Для действительнос­ти требовалась только реальная передача вещи-предмета ссуды и не тре­бовалось никаких иных специальных условий о пределах и содержании соглашения, так как это рассматривалось как сопутствующее главному действию. В этом смысле ссуда также относится к категории реальных контрактов, момент реальной передачи вещи был моментом отсчета воз­можной ответственности и возможных претензий.

Предметом договора ссуды признавалась вещь телесная (ограни­чения, сходные с теми, что устанавливались для займа), но не обязатель­но находящаяся в гражданском обороте: может быть передана вещь, зап­рещенная к обороту, но дозволенная к частному обладанию (например, безнравственная или запрещенная книга). Предметом ссуды могла быть и недвижимость - что было важнейшим отличием от договора займа, придавшим ссуде более широкое хозяйственное значение. Качество вещей, становящихся предметом ссуды, необходимо для определения пределов возможной ответственности ссудополучателя.

Хозяйственную выгоду из договора ссуды формально извлекала только одна сторона - ссудополучатель, так как ссуда считалась строго безвозмездным договором, подобно займу; но в отличие от займа здесь невозможно было скрытое соглашение о процентах, о симуляционной оплате и т.п., поскольку не признавалось наличие «валюты» ссуды. Все возможные выгоды для ссудодателя должны были составлять предмет отдельного или сопутствующего, но особого соглашения - пакта. Одна­ко по возможным требованиям и последствиям договор ссуды был дву­сторонним договором.

Ссудодатель (кредитор) обязывался к тому, чтобы предоставить вещь надлежащего качества, гарантирующего ее хозяйственное использование с выгодой для ссудополучателя; при недостаточном качестве вещи на нем лежит дополнительная обязанность или по приведению вещи в нормальное состояние (чтобы плуг вспахивал почву, раб работал, а не болел, и т.п.), или по убыткам, причиненной этой вещью другому (откармливание рабочего скота до нормального состояния, почин­ка повозки и т.д.). Ссудополучатель обязывался, во-первых, вернуть именно эту вещь - или в срок, или по востребованию (с учетом законной отсрочки), а также возместить все возможные ухудшения вещи срав­нительно с тем отправным качеством, в каком она была ему передана. Должник нес ответственность практически за любую свою вину.

При ссуде право собственности на вещь оставалось за кредито­ром, поэтому, по общему правилу римского права, он же нес ответствен­ность за возможную случайную гибель вещи при ее использовании. Ее стоимость (но не такая же вещь) возвращалась - должником только при наличии вины с его стороны. Однако это не значило, что должник находился в более выгодном сравнительно с кредитором положении: бремя доказывания обстоятельств ухудшения вещи (по моей - не по моей вине и в какой степени) возлагалось на ссудополучателя. Кредитору следова­ло доказать только право собственности на вещь, а сам факт пребывания вещи в руках другого обязывал того ко всем гарантиям и к доказатель­ству своей невиновности в ухудшении свойств вещи.

При договоре ссуды кредитор не обязывался принимать особых забот о качестве вещи, предоставляемой в ссуду: она должна только исполнять предположенную хозяйственную функцию, но не исполнять ее наилучшим образом (по принципу «дареному коню зубы не смотрят»), поскольку ссуда рассматривалась как безвозмездный договор и вариант хозяйственной благотворительности (реально хозяйственно используемая вещь не могла улучшать своих свойств).

(VIII.3.3) Договор хранения в римском праве.

Еще один пример оборота-передачи вещи одной стороной другой представлял договор хранения , или поклажи ( depositum ). По договору хранения передавалась вещь любого качества и любой спецификации на безвозмездное сохранение с обяза­тельством хозяйственно не использовать вещь и вернуть ее в целости и надлежащем качестве.

Смысл договора хранения состоял в том, что одна сторона (поклажедатель) не передавала никакого вещного права на данную вещь, усту­пая только фактическое владение на время, т.е. это было своего рода обязательство по поводу услуги в отношении некоей вещи. Для действи­тельности договора необходима только реальная передача вещи (даже без обмена какими-либо условиями, молчаливо принятая); дополнительное соглашение может устанавливать условия возврата, порядок дополнительных гарантий, обеспечения и т.п., но не касается основных обязанностей сторон из этого договора.

Предметом договора поклажи признавалась любая телесная вещь - определяемая индивидуально или родовыми признаками, безразличного свойства в отношении возможности к гражданскому обороту. Кре­дитор (поклажедатель) может и не быть собственником этой вещи, так как признавалось возможным хранить и чужие вещи у другого лица.

Поклажеприниматель выступал перед всеми третьими, посторон­ними данному договору лицами в качестве фактического добросовестно­го владельца, но право владения его было весьма ограниченным. Любые посягательства на предмет поклажи со стороны третьих лиц отвергались правовыми средствами преторской защиты, но, с другой стороны, поклажеприниматель не имел права хозяйственно использовать вещь: за это он нес ответственность как за причинение ущерба.

Хозяйственную выгоду из поклажи извлекал формально только поклажедатель (кредитор), поскольку договор также считался как строго безвозмездный; наличие какой-либо оплаты а условиях договора покла­жи дискредитировало договор и переводило его в другое качество. Риск случайной гибели вещи, отданной на хранение, оставался на кредиторе, должник нес обязанности только добросовестно хранить вещь, как «доб­рый хозяин», но не более, т.е. не проявляя особой рачительности.

Договор был двусторонним в отношении возможных претензий и обязанностей вследствие поклажи. Поклажедатель обязан был дополнитель­но возместить возможные и тем более реально понесенные должником издержки по хранению вещи (например, по кормлению отданного на по­стой коня, по выгуливанию скота и т.д.), а также возможные причиненные вещью убытки. Поклажеприниматель обязывался к тому, чтобы вернуть вещь в физической целости, но без строгого соблюдения ее первоначаль­ного качества (например, отданная на хранение статуя покрылась паутиной, мрамор заветрел и т.п.). В случае поклажи вещей, определенных ро­довыми признаками, возникал особый случай договора - т.н. необычная поклажа (depositum irregulare ). В этом случае должник обязан был возмес­тить все прямые потери, происходившие с вещами во время хранения (уменьшение количества зерна, молока и т.п.). К нерегулярной поклаже относилось и отдание на хранение денег - в незапечатанном виде (с запе­чатанными деньгами спецификации не возникало). По признаку смешения вещей они переходили в собственность поклажепринимателя (как прави­ло, банкира), а поклажедатель приобретал вытекающее из поклажи требо­вание о возмещении суммы, а кроме того - о прямых потерях, в качестве которых теперь выступали проценты по пользованию деньгами.

Еще один специализированный случай поклажи с особыми по­следствиями для сторон наступал в экстраординарных обстоятельствах, когда кредитор вынужден был прибегнуть к помощи хранителя (стихий­ные бедствия, пожар и т.п.) - depositum miserabile . Если договор возни­кал как вынужденный ответ на предложение услуги со стороны поклажепринимателя, то, чтобы избежать злонамеренного использования тягостных обстоятельств, поклажедателю давался иск о возмещении воз­можных убытков от незаботливого хранения в двойном размере против реальной стоимости его вещей.

Ответственность по договору поклажи начиналась с момента при­нятия вещей на хранение и строго обуславливалась поступлением этих вещей в реальное обладание, т.е. поклажа также относилась к категории реальных контрактов.

(VIII.3.4) Купля-продажа в римском праве.

Вторым главнейшим институтом хо­зяйственного оборота, наряду с займом, стала купля-продажа ( emptio - venditio ) - сделка, в едином правовом акте объединявшая два самостоя­тельных действия: передачу вещи и ее оплату. Купля-продажа - «договор такой, посредством которого одна сторона передает другой в собствен­ность вещь, а вторая сторона передает первой обусловленную цену в деньгах.Смысл договора купли-продажи в двойном действии: одна сторона получает необходимую ей по тем или другим соображениям вещь в собственность, вторая сторона (продавец, или кредитор) получает в собственность деньги в оговоренном размере - иначе говоря, происходит взаимная передача прав собственности в отношении разных, не совпадающих друг с другом вещей (купли-продажи нет, если цену проданной вещи бу­дет составлять сама эта вещь).

Предметом договора купли-продажи могут быть вещи как теле­сные, так и бестелесные (можно продать и обязательство); главное - не­изъятие этих вещей из гражданского оборота. Можно продать и купить даже право требования (но нельзя - право, вытекающее из публичных, семейных обязанностей, в том числе право наследования). Можно прода­вать и покупать вещи как родовые, так и определенные индивидуальны­ми признаками. Но для действительности купли-продажи любая вещь должна быть точно определена, в отношении родовых вещей - выделе­на и поддаваться коммерческому исчислению (мере, весу и т.п.). Особен­ность римского отношения к купле-продаже заключалась в том, что вещь должна быть предварительно выделена (т.е. происходила покупка не во­обще зерна, а, скажем, 20 мер зерна, обособленных и ставших как бы са­мостоятельным целым - в этом было трансформированное представле­ние о купле-продаже, пришедшее из самых древних для римского права времен, как о конкретном обмене двумя совокупностями вещей: товара и денег). Могли также продаваться вещи, должные появиться в будущем (урожай будущего года) или даже шансы (вся добыча, взятая при захвате крепости, и т.п.).

Хозяйственную выгоду в результате купли-продажи получают две стороны, поэтому это двусторонний договор с одинаковыми по силе встречными обязанностями и, соответственно, возможностями для встреч­ных требований. Помимо этого, двусторонность договора подразумевает наличие специально обусловленного отношения к совершаемому дей­ствию также с обеих сторон.

Необходимое для действительности договора согласие должно подразумевать конкретную вещь, о которой согласились обе стороны, и также конкретную цену, о которой они договорились; отсутствие любого из этих моментов изначально уничтожает куплю-продажу. Поскольку предполагалось, что согласие о товаре логически первенствует (договор не начинается: «продай мне что-нибудь за 1000 талантов»), согласие о цене служит правовым завершением заключения сделки, выплата ценовых денег для действительности согласия не существенна: «Не уплата цены, но согласие совершает куплю-продажу». При отсутствии обоих элемен­тов - и товара, и цены - также нет и договора. Цена должна быть выра­жена в деньгах, а не в чем-либо ином, пусть и равной ценности. Необхо­димое для действительности согласие должно подразумевать и приемле­мость товара, также оговоренную с двух сторон: со стороны его качества и со стороны его обладания продавцом.

Купля-продажа в своем юридическом свойстве распадается на 2 стадии: соглашение о договоре и собственно исполнение договора ; ста­дии могут совпадать по времени, но могут быть отдалены значительным промежутком (в отношении будущих вещей, например, это безусловно подразумевается). Последующие обязанности сторон порождает уже само соглашение (содержащее два элемента - см. выше), купля-продажа есть консенсуальный по своей категории контракт. Поэтому до исполнения договора его можно расторгнуть только по обоюдному согласию, после исполнения - также только по взаимному и обоюдному согласию.

В силу множественности оговаривающих подразумеваемых при купле-продаже условий для ее действительности, обязанности сторон при этом договоре также разветвлены и подразделяются на основные, вытекающие из свойств договора, и дополнительные. Основные обязан­ности продавца при купле-продаже: а) предоставить вещь-предмет договора в фактическое обладание покупателя и в дальнейшем не препят­ствовать этому обладанию; б) получить от покупателя оговоренную сум­му. Покупатель обязан: а) оплатить товар в означенной сумме денег и в срок, забирать товар к себе он не обязан (т.е. невзятие товара у продав­ца не уничтожает купли-продажи и не дает основания для требования о признании ее несовершившейся). Из этого последнего обстоятельства вытекала та особенность, что риск случайной гибели вещи при купле-продаже возлагался на покупателя, даже если он не вступил в фактическое обладание этой вещью (разумеется, без препятствий со стороны продавца); в отношении вещей громоздких или недвижимых сложились определенные символические правила уступки вещи (передача ключей от дома или амбара, рострального навершия для корабля и т.п.). Дополнительные обязанности продавца состояли в том, что: а) он обязан был гарантировать качество вещи, предупредить о ее скрытых недостатках, а если покупатель был несовершеннолетний, слепой и т.п. - и о явных; б) он обязан был гарантировать покупателю против истребования вещи кем-то третьим - против evictio , т.е. выступить в качестве полноправ­ного собственника вещи. Покупатель в свою очередь был обязан осмот­реть вещь, при коллизиях вещь подразумевалась осмотренной (нежелание этого было уже пренебрежением своей обязанностью по договору и не уничтожало сделки). Из несоблюдения этих дополнительных обязан­ностей вытекали главные требования, которые стороны могли предъя­вить друг другу.

При несоблюдении продавцом обязанности гарантировать каче­ство вещи покупатель мог требовать восстановления ситуации, т.е. рас­торжения договора и возвращения ему денег; этот иск мог быть предъяв­лен в течение 6 месяцев с момента совершения сделки; покупатель мог также потребовать не расторжения сделки вообще, но уменьшения по­купной цены соответственно выявившимся недостаткам товара - этот иск можно было предъявлять в течение года. При несоблюдении продав­цом второй обязанности, т.е. если вещь оказывалась несобственной, по­купатель, к которому объявившийся собственник предъявлял виндикационный иск, в свою очередь имел право потребовать от продавца двукрат­ного возмещения понесенного им ущерба (стоимости вещи).

При выражении цены товара не в деньгах, а в других единицах или в другой вещи, купли-продажи не возникало. Но такая сделка также признавалась правом в качестве консенсуального констракта «доброй совести» или т.н. безымянного контракта. Мена ( permutatio ) состояла в обмене правами собственности на две разные вещи, принад­лежащие разным сторонам. Содержание договора и обязанности сто­рон были абсолютно схожими с куплей-продажей, но уже гарантиро­вать качество вещей и против эвикции обязывались обе стороны одно­временно. Для действительности соглашения недостаточно простого соглашения, надо, чтобы договор был исполнен хотя бы одной из сто­рон (если вещи не были переданы в течение некоторого времени, дого­вор уничтожался).

(VIII.3.5) Наем в римском праве.

Совокупность разнопорядковых сложных дей­ствий двух сторон по поводу возмездного использования одной из них вещей или действий другой получила обобщенное регулирование в каче­стве договора найма ( locatio - conductio ). Подобно купле-продаже в этом договоре в едином правовом акте соединялись два самостоятельных дей­ствия, в равной степени рождавшие обязанности для двух сторон: пере­дача вещи или действия и их оплата. Наем - это такой договор, по которому одна сторона передает другой вещь или услугу другой на срок, а другая сторона передает первой в собственность вещь или деньги в качестве возмещения.

Смысл договора найма в том, что наймодатель передает наймополучателю предмет договора во временное пользование, а сам получает в порядке возмещения деньги или вещи на праве собственности; т.е. происходит обмен права собственности на право пользования или на чистое обязательство.

Предмет договора найма разнообразен, и в зависимости от предмета римское право выделяло внутренние подвиды этого договора: можно нанимать вещи для своего хозяйственного использования (1.-с. rerum ), можно нанимать работу-услуги безотносительно к ее конкретному содержанию, (1.-с. operarum ), можно нанимать человека на работу , имея в виду ее результат, т.е. хозяйственный смысл для наймодателя представляет не процесс, а то, что выйдет в итоге (l .- c . operis ).

Подобно купле-продаже, наем также распадается в своем юридическом свойстве на 2 стадии: соглашение о найме и собственно исполнение договора; в отношении первого подвида может быть совпадение этих стадий по времени, в отношении найма услуг и работы (подряда) безусловно подразумевается разрыв по времени соглашения и исполнения; при найме услуг специально имеется в виду некоторая длительность исполнения, поскольку без этого требования нет качества найма услуг, а пойдет речь только о подряде.

Хозяйственную выгоду из договора получают две стороны, по­этому это двусторонняя сделка, и обязательства в равной мере касаются обеих сторон. Наймодатель обязан предоставить вещь, услуги или рабо­ту точно в срок в соответствии с соглашением и соответственного каче­ства и количества со всеми принадлежностями и подразумеваемыми ито­гами. Наймополучатель обязан, во-первых, принять вещь, услуги или работу и оплатить, во-вторых, либо в точно обусловленной договором сумме, либо пропорционально использованию. Возмещение по найму может иметь вид не строго денежного вознаграждения: например, при найме недвижимости может иметь место выплата вознаграждения в виде продуктов с этого участка (оброка).

В отличие от договора ссуды наем вещей не обязывает наймодателя возмещать издержки по содержанию вещи, поскольку изначально это договор возмездный (поддержание вещи в нормальном состоянии, прокормление нанявшегося в услужение человека лежит на наймополучателе).

Наниматель вещи нес ответственность за сохранение физического качества вещи, но не за неизменность этого качества: поскольку смысл договора заключался в использовании, что предполагало возможность из­нашивания. Улучшение вещи, не вызванное необходимостью, не оплачи­валось; ухудшение расценивалось по мере этого изменения вещи. В про­цессе найма допускалось изменение условий найма в пользу нанимателя по его одностороннему требованию; изменение в пользу наймодателя (либо нанявшегося) не допускалось.

Договор найма считался действительным с момента соглашения, т.е. это был консенсуальный контракт. Обязанности сторон определялись также с момента соглашения: даже если исполненная работа погибнет или не состоится без вины подрядчика, наниматель обязан оплатить ее пол­ностью в соответствии с первоначальным соглашением.

(VIII.3.6) Поручение в римском праве.

Безвозмездное выполнение услуг или ра­боты одной стороной в пользу другой получило регулирование как спе­циальный договор поручения ( mandatum ). Поручение было односторонним договором, и требование безвозмездности было главнейшим определяющим его свойством: «Оплата уничтожает поручение». Соглас­но этому договору предполагалось, что одна сторона дает некоторое по­ручение о выполнении в свою пользу действий, а вторая принимает на себя эти обязанности из соображений вспомоществования или «обыча­ев торгового оборота». Предметом договора поручения могло быть вы­полнение услуг или работы, во-первых, реальных, во-вторых, дозволен­ных, в-третьих, нравственных; кроме того, предполагалось, что первая сторона (поручатель) имеет некоторую хозяйственную выгоду от пору­чения -- отсутствие этого ставило под сомнение договор по причине возможной doli .

Поскольку договор рассматривался как односторонний, поручи­тель мог в любой момент заявить о прекращении договора; вторая сторо­на обязана была выполнить поручение в любом случае, не могла произвольно снять с себя поручения, не могла и изменить условия поручения (продать вещь, например, не за предписанные 100 сестерций, а за 80; но и за 200 тоже не могла). Ответственности за качество и «количество» выполненного тоже не было, главным было следование условиям поручения по форме; все возможные оговорки и исключающие условия мож­но было совершать только в дополнительных соглашениях-пактах к основному договору, которые не имели самостоятельной силы.

Обязанности оплатить у поручителя за исполненное поручение в собственно правовом смысле не было; у принявшего поручение не было и оснований для требований этой оплаты. Однако следование «добрым нравам» предполагало, что поручение будет оплачено. В отношении по­ручения особым категориям исполнителей (лицам интеллектуальных или почетных профессий - врачам, учителям, юристам) сложилось специ­альное понятие honorarium , которое не имело отношения ни к содержа­нию поручения, ни к его интересности для поручителя, но только к лич­ному качеству того, к чьим услугам прибегали.

Исполнитель поручения мог претендовать на возмещение убыт­ков, понесенных им в ходе исполнения поручения - но только действи­тельных, а не подразумеваемых; упущенная выгода хозяйственной дея­тельности от исполнения поручения также возмещению не подлежала. Исполнимость поручения лежала только на взявшем его: не можешь ис­полнить - не берись.

(VIII.3.7) Товарищество в римском праве.

Объединение хозяйственных усилий нескольких лиц (услуг, работы, но не объединение только вещей!) в дос­тижении совместной цели определялось как товарищество ( societas ) . Римское товарищество характеризовалось как особый институт частного права, восходящий к семейно-патриархальным связям: «Товарищество - своего рода братство».

Товарищество представляло собою объединение средств и уси­лий нескольких лиц (в римском праве не было точного решения, сколько лиц могут минимально считаться товариществом; по-видимому, двое тоже могли образовать товарищество) в достижении единой цели, представля­ющей несколько обособленное качество по сравнению с личными инте­ресами каждого из лиц, т.е. полагалась определенная цель товарищества . Бесцельное товарищество, не стремящееся к выгоде для своих членов, ставило под сомнение действительность договора. В деятельности сто­рон интересы товарищества должны были доминировать: «Прежде всего следует принимать во внимание интерес товарищества, а не одного из членов». Формально члены товарищества находились в нем на равном положении.

Товарищество не создавало самостоятельного субъекта права, тем более оно не признавалось юридическим лицом, способным к самостоя­тельным юридическим действиям. Если в итоге деятельности товарище­ства получалась материальная прибыль или ценностные вещи, то они рассматривались как совместная собственность членов товарищества (condominium - см. § VII .2.1); «вступая в товарищество, никто не пере­стает быть собственником своего имущества» - т.е. особой собственно­сти товарищества не существовало.

Товарищество учреждалось простыми неформальными действи­ями: «Товарищество можно учредить словами, действиями или через ве­стника». Его действительность и обязательность для сторон согласова­ния своих действий с интересом товарищества начиналась с момента соглашения, т.е. товарищество представляло также консенсуальный кон­тракт. Главной целью товарищества предполагалась итоговая прибыль. Распределение этой прибыли должно было быть предметом специально­го соглашения между членами товарищества: она могла распределяться пропорционально имущественному вкладу в деятельность товарищества, вложенным усилиям и т.п. Если не было специального соглашения, то распределение прибыли осуществлялось равными долями. Не допускалось (т.е. ставило под правовое сомнение смысл договора) т.н. «львиное товарищество», когда в пользу одной стороны шли все прибыли от дея­тельности, а на другие возлагались все обременения деятельности. Убытки от возможной деятельности товарищества также возлагались либо поров­ну, либо в соответствии с вкладами. Установление внутренней вины сре­ди членов товарищества (кто больше виноват в убытке, кто меньше) пра­вом не принималось.

Прекращалось товарищество с выходом хотя бы одного из его чле­нов, согласия на это других не требовалось (правда, в конце классической эпохи устанавливались некоторые временные ограничения, обязывающие товарищей к продолжению предпринятой деятельности). Прекращалось, товарищество с окончанием (исполнением) его цели (например, дом выст­роен). Перед третьими лицами от имени товарищества мог выступать только специальный представитель, член товарищества действовал от себя.