Российское крепостное право. Пикет медиков: «Служебный найм — крепостное право
Мы позвонили в регистратуры поликлиник, и там подтвердили, что прикрепляться к «своему» медучреждению надо. В частности, потому, что медицинские карты пациентов переводятся в электронный вид и создается база данных пациентов. Кроме того, в поликлиниках сослались на Приказ Минздрава № 406н от 26 апреля 2012 года, который утверждает порядок выбора гражданином медицинской организации.
Попытавшись найти ответ на вопрос о том, какое отношение имеет переход на подушевое финансирование поликлиник к самим пациентам, мы выяснили, что бюджет любого фонда обязательного медицинского страхования складывается из количества застрахованных граждан и среднего подушевого норматива финансирования, так называемого «подушевика».
Для поликлиники это значит, что пациент, прикрепляясь именно к ней, доверяет ей свое здоровье и приносит свой «подушевик» из которого складывается финансирование поликлиники. Куда пойдут деньги в конечном итоге, решает пациент. Главврач точно знает свой годовой бюджет, который определяется численностью прикрепленного населения. А дальше он уже должен решать, как качественно обслуживать это прикрепленное население, чтобы его не терять, потому, что вслед за недовольным человеком уйдет в другую поликлинику и финансирование.
По закону каждый пациент имеет право на выбор медорганизации, но при этом он должен проявлять сознательность и своевременно заявить о своем выборе, считают в Фонде ОМС. Организация медпомощи в поликлиниках гражданам осуществляется по территориально-участковому принципу. Поликлиника несет ответственность за прикрепленное население. Прикрепление к конкретной поликлинике как бы не является обязательным условием получения бесплатной медпомощи. Но, тем не менее, если вы не прикреплены к поликлинике, то в ней вы не сможете получить направление к специалисту. Вся запись на прием к врачу ведется исходя из списка прикрепленного населения, – уточнил представитель Фонда. Что касается жителей других регионов России, то, по его словам, по полису ОМС медпомощь им «оказывается в полном объеме». Исходя из этого, можно сделать вывод, что Инне Павловой с дочерью проще было съездить в другой город, чтобы полечить девочке зубы. К сожалению, на нашем полуострове не особенно много других городов. А вопросы: «Почему в другом городе получить такую медицинскую помощь можно, а в своем – нельзя?» и «Платят ли все же страховые компании за всю ту массу мигрирующих россиян, которые лечатся не в «своей» поликлинике?» остались невыясненными.
Также открытыми остались вопросы: Если организация медицинской помощи в поликлиниках осуществляется по территориально-участковому принципу, почему девочке Арине, проживающей на улице Пономарева и имеющей медицинскую карту в стоматологии второй детской поликлиники, упорно отказывали в оказании специализированной медпомощи, тем более что в первой детской нет стоматологии?
Почему врачу, который все-таки пошел навстречу маленькой пациентке, предложили заплатить за этот «несанкционированный» прием частью своей зарплаты. Интересно, какую именно сумму «потеряла» поликлиника, оказав помощь нуждающемуся ребенку?
Почему руководители поликлиники позволяют себе откровенную грубость с пациентами?
И почему главного врача поликлиники Валентину Шевченко невозможно найти на рабочем месте после 15 часов. Может быть, ей надо оставить практику специалиста УЗИ в одной из коммерческих медицинских компаний и заняться непосредственной работой в «родной» поликлинике? А то ее заместители, похоже, совсем забыли о существовании медицинской этики.
Вообще-то, сам по себе страховой принцип предполагает, что пациент может обратиться за помощью в любое медучреждение и к любому врачу, а страховая компания за это заплатит. Но на деле все далеко не так просто. На деле, если ваш ребенок не получил стоматологическую помощь в «своей» поликлинике, в «чужой» можно надеяться только на доброго врача, как и произошло в случае с Ариной Павловой.
А фактический отказ от страховых принципов лишь подтверждает неоднократно высказываемое медиками мнение о бессмысленности фонда ОМС, вся роль которого свелась к финансовому посредничеству между медучреждениями и государством.
Ну и что же нам делать?
Оформить документальное прикрепление к поликлинике придется. Это позволит медучреждению получать за него «подушевик». По действующему законодательству, пациент имеет право на выбор поликлиники один раз в год. Но если вы решите сменить поликлинику на другую, например, в середине года, когда учреждению уже будет переведен его бюджет, учитывающий число зарегистрированных пациентов, то получить ваш «подушевик» будет уже сложнее. Формально отказать в прикреплении нельзя и в этом случае, но в поликлинике могут найти какие-нибудь отговорки. Да и отношение будет соответствующее.
В регистратуре детской поликлиники № 1 сообщили: «Врачи не получают оплату за прием тех посетителей, которые не прикреплены к поликлинике. Конечно, нас это беспокоит, ведь врач не получает зарплату. И если вы не соизволили прикрепиться к поликлинике, врач обслуживает вас бесплатно. При этом ответа на вопрос, какую именно часть зарплаты недополучают сотрудники, мы не добились. Только невнятное: «что невозможно оценить процент неприкрепленных граждан на каждый момент».
«Список на подушевое финансирование формируется только в конце года. Если вы не попали в список, финансирования на следующий год для вас не будет».
В поликлинике № 2: «Конечно, без прикрепления никто не будет вас бесплатно обслуживать! Кому это надо, если врач за вас деньги не получает?»
По сути, закрепленное законом право на бесплатное медицинское обслуживание на всей территории России на практике ограничено выбором одного медицинского учреждения для получения медпомощи. И менять это учреждение можно не чаще раза в год.
Чем-то эти прикрепления напомнили времена крепостного права в Древней Руси, когда большая часть земель была в собственности князей, бояр и монастырей. А «прикрепленные» к этим землям крестьяне были лично свободными людьми и заключали с помещиком арендные договоры. В определенные сроки крестьяне могли свободно оставить свой участок и перейти на другой, исполнив свои обязательства по отношению к помещику. Но это так, навеяло…
Статья 81, часть 2 Федерального закона Российской Федерации от 21 ноября 2011 года № 323 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» гласит: «В рамках территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи органы государственной власти субъектов Российской Федерации устанавливают: …объем медицинской помощи в расчете на одного жителя, стоимость объема медицинской помощи с учетом условий ее оказания, подушевой норматив финансирования»
Те, кто не реализовал свое право выбора поликлиники, имеют лишь возможность получить экстренную медицинскую помощь. То есть, в случае высокой температуры и других тяжелых состояний можно бесплатно вызвать неотложку. Все остальные услуги будут предоставляться по прейскуранту медучреждения.
Но и прикрепление к поликлинике не означает, что можно спокойно пользоваться ее услугами до конца своих дней. Каждый год необходимо подтверждать подкрепление: для этого нужно лично прийти в поликлинику с документами, отстоять очередь в регистратуру, взять новое заявление и подать документы на подтверждение либо забрать документы и прикрепиться в другой поликлинике. Об истечении срока пациентов никто не уведомляет – они должны сами помнить про ежегодную подачу заявлений.
Очевидно, что единого понимания нововведений нет ни у тех, кто их внедряет, ни у тех, кого они непосредственно касаются. И у нас нет иных вариантов, чем все же лишний раз подтвердить прикрепление, чтобы не остаться без бесплатной медицинской помощи.
Татьяна СЕМЕНОВА.
Одиннадцатилетняя Алина живет у друзей семьи в подмосковных Химках. У девочки неизлечимый рак и сильные боли, однако получить в аптеке морфинсодержащее обезболивающее ее семья не может: у маленькой пациентки нет российского гражданства, поэтому ближайшая поликлиника не имеет права выписать ей рецепт. «Мама и папа сидят круглосуточно рядом, гладят и целуют, но нужен морфин», -- писала на своей страничке в Facebook менеджер детской программы фонда помощи хосписам «Вера» Лидия Мониава, надеясь, что пост прочтут в подмосковном минздраве: «Я уверена, они найдут способ приписать Алину к поликлинике в Химках и обеспечить ее инъекционным морфином по месту проживания». Следующие события Лидия Мониава называет чудом: с семьей Алины связались представители Минздрава, которые спустили просьбу оказать ей помощь в ближайшую поликлинику, где девочке сначала хотели выписать неэффективный в ее случае трамал, а затем через районного онколога прописали инъекционный морфин. Медикамент Алина получила в тот же день.
Пример Алины, к сожалению, типичным назвать нельзя: на сегодняшний день законодательство не предусматривает никакой легальной возможности получить наркотическое обезболивание для лиц без российского гражданства. Для получения рецепта необходимо иметь паспорт и полис ОМС. Без рецепта же приобрести сильнодействующие и наркотические препараты невозможно. «По Конституции на бесплатную медпомощь имеет право каждый гражданин РФ. А вот медпомощь для неграждан осуществляется в рамках международных договоров, ратифицированных Россией. Никто в поликлиниках и больницах об этих договорах не знает», -- комментирует ситуацию «НИ» президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.
Отсутствие законного способа получить наркотические медикаменты, находясь в России, побуждает иностранных пациентов обходить закон. Так, в конце 2012 года Мосгорсуд рассмотрел кассацию женщины (ее имя не разглашается), которая, обладая врожденным заболеванием и получив множественные переломы конечностей, приобрела для личного пользования героин. Женщина, осужденная поначалу за сбыт наркотика, пояснила суду, что в отсутствие российского гражданства получить нужные обезболивающие легально не смогла, а препараты, имеющиеся в свободной продаже, ей не помогли. Дело было переквалифицировано с части 3 на часть 2 статьи 228 УК РФ: оснований для привлечения женщины к ответственности за сбыт героина суд не нашел, однако за покупку и хранение наркотика в крупном размере все же наказал.
Однако сложности с лечением возникают не только у приезжих из-за рубежа, но и у внутренних мигрантов, российских граждан. Основные проблемы связаны с отказами в прикреплении к поликлинике или диспансеру: многочисленные жалобы на такие отказы публикуют пользователи специализированных форумов для онкобольных. Участница форума rakpobedim.ru Регина рассказывает о своем отце, зарегистрированном в подмосковных Бронницах, но фактически проживающем в Москве. Семья пыталась прикрепить больного к столичному онкодиспансеру. «Написали запрос в Министерство здравоохранения о постановке на учет по фактическому месту жительства. Нам отказали, мотивировав это тем, что он должен проходить лечение исключительно по месту прописки», – рассказывает женщина. «Мне 30 лет, у меня рак желудка, 4-я стадия. Я живу и работаю в Москве, но прописка владивостокская. Мне платно сделали операцию в 62-й больнице. Теперь надо встать на учет в онкодиспансер, и также требуется пройти химиотерапию. У меня есть полис ОМС. Я не хочу ехать на лечение во Владивосток, так как уровень медицины там совсем другой. Я хочу продолжить лечение в Москве», – заявляет участница форума onkoforum.ru.
Директор фонда «Справедливая помощь» Елизавета Глинка сообщала в своем ЖЖ о подмосковном инженере, больном раком четвертой стадии: «Лечиться сейчас ему можно только по месту прописки, несмотря на то, что в Москве он прожил с 2003 года. Но без регистрации». А для попадания в столичный хоспис мужчине требовались разрешение Минздрава Московской области и разрешение Департамента здравоохранения Москвы.
Подобные отказы незаконны всегда, объясняет «НИ» юрист горячей линии помощи онкобольным АНО «Со-действие» Пелагея Тихонова: «Закон не ставит прикрепление к поликлинике в зависимость от прописки. Чтобы получить медпомощь, достаточно паспорта и полиса ОМС». При этом, по ее словам, жалобы на отказы лечить больных не по прописке поступают на горячую линию «Со-действия» если не еженедельно, то по нескольку раз в месяц. «Мы рекомендуем просто сходить к главврачу. Обычно проблема исчезает», – говорит г-жа Тихонова. «Люди не крепостные. Если человеку отказывают, он должен жаловаться в Департамент здравоохранения», – добавляет в беседе с «НИ» руководитель паллиативного направления Европейского медицинского центра Михаил Ласков.
Но если добиться приема онколога достаточно несложно, то с получением обезболивающих все обстоит несколько иначе. «Инвалиды могут получать лекарства в любом регионе, предоставив справку из пенсионного фонда, полис ОМС и рекомендацию лечащего врача. Без инвалидности все сложнее, потому что в этом случае прикрепление к поликлинике основывается на разрешении местного департамента здравоохранения: за человеком закреплена региональная льгота», – поясняет юрист Тихонова. По ее словам, и на подобные запросы департаменты нередко отказывают.
Существующий порядок, при котором для лечения и обезболивания жителю другого региона нужно обращаться во властные органы, противоречит Конституции, убежден в беседе с «НИ» Александр Саверский. «Конституция граждан не дифференцирует. Это основная правовая формула. Все остальное – от лукавого, и любые нормативные акты, привязывающие человека к месту проживания, противоречат Конституции. Включая закон «Об охране здоровья граждан», по которому человек имеет право на выбор медучреждения только «с учетом территориально-участкового принципа». То есть права выбора лечебного учреждения у нас на самом деле нет», – считает правозащитник. По его словам, в каждом случае отказа пациент может обратиться в прокуратуру, чтобы она инициировала расследование «по статьям 124, 125, 293 – это нормы, связанные с неоказанием помощи больному, оставлением в опасности, халатностью».
В целом же после гибели в феврале этого года контр-адмирала Вячеслава Апанасенко, застрелившегося из-за невозможности получить обезболивающие лекарства, специалисты отмечают определенные подвижки в процедуре лечения и обезболивания онкобольных. «Было хорошее разъяснение Минздрава о том, что таблетки и пластыри сдавать не надо. Все по традиции сдают, хотя ни в одном приказе это не прописано. Московский эндокринный завод начал производить новые формы лекарств – на западе их около пятидесяти, а у нас две или три», – рассказывает «НИ» Михаил Ласков. На данный момент в Госдуму внесены несколько законопроектов, призванных упростить получение анальгетиков онкобольными. Пересматривается и региональное законодательство: так, столичная прокуратура на прошлой неделе заявила протест руководителю Департамента здравоохранения об изменении норм местного законодательства, по которым онкобольные должны отчитываться об использованных наркотиках. «Но привязка к субъекту, конечно, усложняет дело. На данный момент, насколько я понимаю, никто соответствующие нормы менять не собирается», – подтверждает в беседе с «НИ» Михаил Ласков.
| ОНКОБОЛЬНЫЕ В США МОГУТ ПОЛУЧАТЬ ЛЕКАРСТВА В ЛЮБОМ ШТАТЕ Отрасль американской фармацевтической индустрии по производству и продаже наркотических обезболивающих лекарств, как и все остальные отрасли здравоохранения, никак не связана с административным делением страны. Соответственно и страховые компании не «привязывают» своих пациентов только к месту их проживания. Больной человек безо всяких проблем и хлопот может жить в одном штате, а лечиться в клинике или какой-либо больнице другого штата. И в том, и другом случае больной может пользоваться наркотическими обезболивающими средствами, но только официально утвержденными департаментом здравоохранения. В случае заболеваний граждане из других стран, находящиеся в США на основе официальной документации, также могут получить в аптеках наркотики, но только по рецептам местных врачей. Не говоря уже о том, что в критических ситуациях любой иностранец получает соответствующее лечение в больницах любого города. |
| ИНОСТРАНЦЕВ В ГЕРМАНИИ ЛЕЧАТ НАРАВНЕ С ГРАЖДАНАМИ Едва ли не главный принцип немецких онкологов – больной не должен испытывать физические страдания. Поэтому проблемы получения онкологическими больными обезболивающих наркологических препаратов в Германии не существует. Врач выписывает все необходимые препараты, которые по рецепту можно получить в каждой аптеке. Сколько бы ни стоило лекарство, его оплачивает больничная касса. Максимальная доплата из своих средств не бывает выше десяти евро. Больным с тяжелой стадией рака, как правило, находящимся в стационаре в отдельной палате, обезболивающие препараты подбираются индивидуально, с тем чтобы человек находился в адекватном состоянии. Если онкологический больной приехал в Германию лечиться за свои средства из-за границы, то его оперируют, лечат и обезболивают наравне с немецкими пациентами. |
Из этих реформ особое место занимает крестьянская реформа, отме-
нившая крепостное право и монополию дворян на населенные земли.
Подготовка крестьянской реформы заняла довольно много времени. В
1857 г. по указанию императора был образован Секретный комитет,
переименованный позднее в Главный комитет по устройству сельского
населения. Проекты крестьянской реформы рассматривались и в дво-
рянских губернских комитетах. Разработанные проекты рассматрива-
лись специальными Редакционными комиссиями, закончившими работу
в 1860 г. и передавшими материалы в Главный комитет по крестьян-
скому делу.
крепостного права и издал в связи с этим Манифест об освобождении
крестьян от крепостной зависимости. Кроме Манифеста, были изданы:
Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости;
Положение об устройстве дворовых людей; Положение о выкупе; По-
ложение о губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях;
четыре местных положения о поземельном устройстве крестьян в раз-
личных губерниях России; Правила о порядке приведения в действие
Положений о крестьянах.
Особые Дополнительные правила были приняты в отношении уст-
ройства крестьян мелкопоместных владельцев, посессионных крестьян и
крепостных рабочих.
В 1863 г. было утверждено Положение о крестьянах, водворенных на
землях имений государевых, дворцовых и удельных. В связи с реформой
в отношении государственных крестьян в 1866 г. бьш принят закон "О
поземельном устройстве государственных крестьян в 36 губерниях".
Путем издания ряда специальных актов было проведено осво-
бождение крестьян от крепостной зависимости в национальных районах
страны. Подготовка крестьянской реформы, начавшаяся в 1857 г., пол-
ностью была в руках дворянства, что, естественно, отразилось в ее до-
кументах.
Правовое положение крестьян
Наиболее тяжкие сословные ограничения были ликвидированы. По
Общему положению, крестьяне стали иметь "права свободных сельских
обывателей, как личные, так и по имуществу" (ст. 2). Крестьяне полу-
чили право вступать в брак без разрешения помещика, заключать сдел-
ки, принимать обязательства, обращаться в суд, быть свидетелями и по-
ручителями (ст. 21-24).
В Общем положении были закреплены такие права крестьян, как
право открывать и содержать фабрики и другие промышленные пред-
приятия, свободно заниматься ремеслом и торговлей. Следует отметить,
что это положение давало возможность выделившейся верхушке кресть-
янства - кулачеству принимать участие в развитии капиталистических
отношений в России.
Общее положение наделяло крестьян довольно полной право-
способностью: крестьяне имели право приобретать в собственность
движимое и недвижимое имущество, могли отчуждать его, передавать
по наследству и т. д.
Следует подчеркнуть, что права "свободных сельских обывателей"
крестьяне получили не сразу и не в полной мере1.
В течение первых двух лет после отмены крепостного права кресть-
яне еще оставались в значительной зависимости от своих прежних вла-
дельцев, продолжая отбывать в пользу помещика прежние повинности.
Помещики сразу же со дня обнародования Положений теряли право
продажи крестьян, отдачи их в услужение или на другие работы и право
" Общее положение (ст. 7) устанавливало двухлетний срок для составления
так называемых уставных грамот-документов, определявших поземельные от-
ношения между помещиками и крестьянами.
переселения крестьян и отдачи их в исправительные учреждения (с
этого же документа).
Временнообязанные крестьяне. После подписания уставной грамоты
и получения вслед за этим земельного надела между помещиком и кре-
стьянами возникали обязательные поземельные отношения. Помещик
сохранял право собственности на всю прежнюю землю. Крестьяне же за
полученные по реформе в пользование земельные наделы отбывали
барщинную или оброчную повинность. Эти крестьяне назывались вре-
меннообязанными (ст. 15 Общего положения) и, по сути, оставались
зависимыми от помещика. Только после заключения выкупной сделки
или выкупа земли (а это они могли сделать только с разрешения поме-
щика) они переходили в разряд крестьян-собственников и переставали
отбывать феодальные повинности.
По отношению к временнообязанным крестьянам помещик имел и
другие права. Так, гл. VI Общего положения сохраняла за помещиками
права вотчинной полиции: право надзора "за охранением общественного
порядка и общественной безопасности".
Кроме того, помещик получал право контроля, надзора за органами
крестьянского самоуправления, учрежденными по реформе сельскими
старостами и волостными старшинами, сельскими и волостными схода-
ми. Помещик имел право требовать смены сельских старост и других
лиц сельской администрации; сельский староста обязан был безотлага-
тельно выполнять требования помещика по целому ряду вопросов; по-
мещик имел право требовать отмены мирского приговора и созыва
сельского схода и т. д.
Крестьяне-собственники. После выкупа земельных наделов (либо
после заключения выкупной сделки) крестьяне переходили в разряд
крестьян-собственников. Сроки перевода крестьян на выкуп не были
определены Положениями и зависели от воли помещика. Поэтому для
многих помещичьих крестьян перевод из состояния временнообязанных
затянулся на многие годы и десятилетия. В 1870 г. количество времен-
нообязанных крестьян составляло 32,54%.
В 1881 г. царское правительство издало закон об обязательном пере-
воде крестьян на выкуп и о прекращении временнообязанного состоя-
В течение первых 9 лет после объявления реформы крестьяне-
собственники не имели права продавать свои земельные наделы.
Уставные грамоты заключались не с отдельными крестьянами, а с
сельским обществом - миром1. Мир отвечал круговой порукой за все
платежи, подати и повинности, отбываемые крестьянами.
* Сельское общество создавалось из крестьян, живших на земле одного
мещика (ст. 40 Общего положения).
Крестьянин не имел права свободно уйти из сельского общества.
Глава V Общего положения дает подробный перечень многочисленных
условий выхода из мира.
Органы крестьянского управления. Согласно Положениям в селах
для бывших помещичьих крестьян создавались органы крестьянского
самоуправления. Все крестьяне-домохозяева сельского общества состав-
ляли сельский сход - низшее звено системы органов крестьянского
управления.
Сельский сход избирал сельского старосту и других должностных
лиц. Кроме того, ведению сельского схода подлежали вопросы о поряд-
ке и своевременности отбывания различного рода повинностей, уволь-
нения членов общества и приеме в него, о пользовании землей, взыска-
нии недоимок и др.
Сельские органы подчинялись волостному управлению, земской по-
лиции и органам администрации.
Несколько сел объединялись в волость, где создавались волостной
сход во главе с волостным старшиной, волостиое управление и сослов-
ный крестьянский волостной суд.
Волостной сход решал хозяйственные и финансовые вопросы, ведал
раскладкой сборов и повинностей.
Создание сословного крестьянского суда ярко свидетельствует о со-
хранении значительных элементов феодального строя. Волостной суд
имел право разбирать имущественные споры между крестьянами (до 100
руб.) и судить крестьян за мелкие преступления, совершенные в отно-
шении крестьян же.
В качестве наказания волостной суд мог приговаривать к об-
щественным работам на срок до 6 дней, аресту до 7 дней, штрафу до 3
руб. и телесным наказаниям до 20 ударов розгами.
Согласно Положениям для реализации крестьянской реформы и для
контроля над органами сельского управления были созданы специаль-
ные учреждения, ведавшие крестьянскими вопросами: мировые посред-
ники, уездные мировые съезды из мировых посредников и губернские
присутствия по крестьянским делам.
Мировые посредники назначались из наиболее родовитых и богатых
помещиков данной местности. Они намечались уездным дворянским
собранием, представлялись губернатором и утверждались Сенатом.
Мировым посредникам поручалось наблюдение за органами кресть-
янского управления. Так, органы сельского и волостного самоуправле-
ния обязаны были беспрекословно исполнять все требования мировых
посредников. Волостной старшина в своей должности утверждался ми-
ровым посредником.
Порядок наделения крестьян землей. Согласно реформе помещики
сохраняли право собственности на всю землю, однако они были обязаны
предоставить крестьянам так называемую усадебную "оседлость", т.е.
землю для дома с приусадебным участком, которую крестьяне имели
право выкупить, а также полевой надел, выкуп которого мог быть осу-
ществлен лишь с согласия помещика.
Наделение крестьян землей производилось по ревизским душам.
Женщины землей не наделялись. Крестьяне были обязаны взять предос-
тавленный им надел. Только по истечении 9 лет крестьяне имели право
от него отказаться.
Местные положения устанавливали размеры душевых наделов в за-
висимости от конкретных условий, имевшихся в различных губерниях.
Обычно определялись максимальный (высший) и минимальный (низ-
ший) размеры душевого надела.
Установленные положениями нормы душевых наделов были, как
правило, меньше того количества земли, которым крестьяне пользова-
лись до реформы. Помещики имели право "отрезать" часть земли от
крестьянского дореформенного надела, если этот надел был выше нормы.
Помещик имел также право уменьшить надел до 1/4 высшего надела,
если крестьянин соглашался принять его без выкупа (так называемый
"дарственный" надел). Этот надел получил у крестьян название
"кошачьего" - настолько он был мал. Однако многие крестьяне вынуж-
дены были воспользоваться этим положением реформы.
дел, достигло 461 тыс.
В результате помещики "отрезали" у крестьян 20% прежних кресть-
другие места и широко пользовались этим правом для того, чтобы луч-
шие земли оставить за собой, а крестьянам дать менее удобные, мало
пригодные для обработки земли.
Кроме того, помещики имели право требовать обмена невыкуплен-
ных крестьянами наделов, если там обнаруживались полезные ископае-
мые или если эта земля оказывалась им нужной для каких-либо хозяй-
ственных целей (гл. 2 Местного положения для великороссийских, но-
вороссийских и белорусских губерний). Лес, как правило, крестьяне по
реформе не получали.
формы крестьянского землевладения. Царское правительство, гото-
Община была сохранена во всех губерниях, где она существовала до
реформы. Причем выход из общины был чрезвычайно затруднен, почти
невозможен. Таким образом, пребывание в общине носило фактически
принудительный характер. Земля находилась в пользовании, а затем в
собственности всего крестьянского общества и периодически делилась
между крестьянскими дворами.
Сохранение общины давало возможность царскому правительству и
помещикам взимать с крестьян государственные подати и обеспечивать
отбывание повинностей в пользу помещика. Община отвечала за каждо-
го своего члена круговой порукой, привязывала крестьян к земле. Сле-
дует подчеркнуть, что крестьяне получили, по сути, нищенские земель-
ные наделы, владея которыми нельзя было прокормиться. К тому же
крестьянин фактически не мог распоряжаться своим наделом. В резуль-
тате помещики сохранили в своих деревнях дешевую рабочую силу.
Крестьяне вынуждены были брать землю в аренду на кабальных усло-
Сохранение общины явилось, безусловно, феодально-крепостниче-
ским пережитком, тормозившим развитие капиталистических отноше-
ний в России.
Кроме общинного землевладения, реформа установила (для тех гу-
берний, где и до реформы не было общины) подворно-участковый на-
следственный принцип владения землей. Этот принцип больше отвечал
интересам капиталистического развития, так как давал крестьянину
большую возможность распоряжаться земельными наделами.
Выкуп земельных наделов. Земельные наделы давались крестьянам
за выкуп. Крестьянин имел право выкупить свою усадьбу. Выкупить же
полевой надел он мог только с согласия помещика или даже по одно-
стороннему его требованию. Вопрос о размере выкупа, об организации
выкупной операции решался в специальном положении о выкупе. Сум-
ма выкупа определялась путем капитализации годового оброка. Оброк,
который помещик получал от своего крестьянина, принимался за посто-
янный доход, составлявший 6% капитала.
Крестьянин не мог в большинстве случаев заплатить выкуп. Поэтому
царское правительство, учитывая стремление помещиков получить день-
ги сразу, решило выплатить им всю выкупную сумму. С этой целью
была организована так называемая выкупная операция, направленная,
как это утверждало царское правительство, "на содействие крестьянам в
приобретении земли в собственность".
В чем заключалась эта выкупная операция?
Помещику причиталось 75% (если крестьяне получали неполный на-
дел) или 80% (если надел был полный) выкупной суммы из государст-
венной казны деньгами или ценными бумагами. Остальные 20-25% кре-
стьянин должен был внести помещику сам. Сумму, полученную поме-
щиком из царской казны, крестьянин должен был погашать в течение
49 лет по 6% ежегодно.
Таким образом, выкупная операция, с одной стороны, удовлетворяла
интересы помещиков, ибо помещики сразу получали все причитавшиеся
им деньги и могли эти деньги пустить в оборот. С другой стороны, госу-
дарственная казна также имела выгоду, ибо получала большие про-
С помощью выкупной операции крестьяне заплатили за землю в не-
сколько раз больше, чем она стоила на рынке в это время. Рыночная
стоимость всей выкупленной крестьянами земли составила 543 млн.
руб., а крестьяне заплатили за наделы свыше 2 млрд. золотом.
Выкупные платежи тяжким бременем лежали на плечах кре-
стьянства в течение почти полувека. Крестьяне в ряде случаев не могли
вовремя выплатить государству причитающиеся проценты за ссуду.
Вместе с долгом росла и зависимость крестьян от помещика.
Таким образом, в результате реформы помещики не только сохрани-
ли за собой огромные поместья и дешевую рабочую силу, но и обеспе-
чили на долгое время доход, который они получали от крепостных кре-
стьян до реформы.
Условия освобождения других категорий крестьян от крепостной
зависимости. Реформа 1861 г. затронула всех крестьян. В отношении
дворовых, крестьян было издано специальное положение, по которому
они освобождались без земли и без выкупа. Однако и в отношении дво-
ровых крестьян принцип постепенности освобождения от крепостной
зависимости был сохранен.
Положение о дворовых крестьянах устанавливало, что названные
крестьяне должны были в течение двух лет работать на помещика и
только после этого они могли получить освобождение без земли и без
Были приняты специальные дополнительные правила об устройстве
крестьян мелкопоместных помещиков, по которым последние имели
право освобождать крестьян без земли в случае, если этой земли у них
было мало. Они также имели право наделять крестьян такими земель-
ными наделами, размеры которых были меньше душевой нормы.
Специальные дополнительные правила были установлены в отноше-
нии посессионных и крепостных рабочих. На них также распространя-
лось Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависи-
мости, однако имелись и некоторые особенности.
Крепостные и посессионные рабочие, как правило, не наделялись
землей. Крепостные рабочие получали усадьбу и полевой надел только
в том случае, если они пользовались ими до реформы. Такие же права
были и у мастеровых и посессионных рабочих.
Почти одновременно с помещичьими крестьянами были освобожде-
ны от крепостной зависимости удельные и государственные крестьяне.
Удельные крестьяне были освобождены в 1863 г. с наделом несколько
большим, чем надел помещичьих крестьян, однако и у них отрезали
часть земли. Удельные крестьяне были переведены на выкуп сразу. Го-
сударственные крестьяне также были освобождены от крепостной зави-
симости с земельным наделом, причем государственным крестьянам,
как правило, сохранялся тот земельный надел, которым они пользова-
лись ранее.
По специальному Указу 1863 г. для крестьян западных губерний Ук-
раины и Белоруссии прекращалось состояние временнообязанных. Они
были переведены в разряд крестьян-собственников, земельные наделы
для них были увеличены.
В 1863 г. в связи с вспыхнувшим в Польше восстанием царское пра-
вительство вынуждено было провести и в Польше аграрную реформу на
лучших для крестьян условиях, нежели в русских губерниях.
В 1864 г. царское правительство издало именной Указ об устройстве
крестьян Царства Польского. Согласно Указу крестьяне получили в
собственность землю без выкупа, за ними были сохранены те земельные
наделы, которыми они пользовались ранее. Крестьяне освобождались от
повинностей, которые, они несли в пользу помещика. Однако вместо
выкупного платежа на плечи польского крестьянства тяжелым бременем
лег так называемый поземельный налог, большой по размеру и очень
тяжелый для польского крестьянина.
Реформа, проведенная царизмом, не могла полностью ликвидировать
прежнюю систему общественно-экономических отношений, что способ-
ствовало неизбежно сохранению феодально-крепостнических пережит-
ков в деревне.
Крестьяне в период реформы испытывали на себе давление как
помещичьего гнета, сохранившегося в результате реформы, так и гне-
та растущей буржуазии и кулачества. Широкое развитие в послере-
форменной России получили так называемые "отработки" и
издольщина.
Однако, несмотря на все издержки, крестьянская реформа имела
огромное значение для развития капитализма в России: промышлен-
ность получила свободные наемные руки; в сельском хозяйстве уста-
навливались капиталистические отношения (в результате ликвидации
сословного права дворян на землю последняя стала продаваться); быст-
рее стал развиваться внутренний рынок. В России строятся новые фаб-
рики и заводы, развиваются рыночные отношения, увеличивается число
предпринимателей и рабочих, формируются новые классы.
Одна из базовых черт российского менталитета, активно пропагандируемая Кремлем и вполне разделяемая большинством – это то, что человек, родившийся в России, навсегда остается «собственностью» этой страны.
В России конец лета и начало осени ознаменовались новым витком репрессий против украинцев или проукраински настроенных российских граждан. Так, 11 сентября Верховный суд Крыма приговорил к восьми годам лишения свободы заместителя председателя Меджлиса крымскотатарского народа Ахтема Чийгоза по обвинению в организации массовых беспорядков 26 февраля 2014 года. Ахтем Чийгоз вину не признал, и в своем последнем слове назвал свой приговор «приговором всему крымотатарскому народу ». Эти же слова повторили затем его адвокат Николай Полозов и другие крымскотатарские активисты.
Тем временем в конце августа на принудительную медицинскую экспертизу в Институт Сербского в Москве был доставлен другой заключенный, россиянин Денис Бахолдин. Его история весьма показательна. Активный участник протестных акций, в том числе пикетов против войны с Украиной, Бахолдин в конце 2014 года вынужден был уехать в Киев из-за начавшегося давления властей. Однако в марте 2017 года активист, по словам его адвоката, рискнул отправиться в Россию, чтобы навестить больных родителей. Он был задержан при пересечении границы, после чего сотрудники ФСБ принялись пытать и избивать его, надеясь выбить признания об участии в деятельности «Правого сектора». О том, что ее сын задержан и находится в СИЗО Брянска, мать Дениса узнала лишь несколько месяцев спустя. На данный момент арест Дениса продлен до 10 декабря. Как сообщает адвокат задержанного Светлана Сидоркина, в институте травля Бахолдина со стороны других пациентов (обвиняемых соответственно в краже и убийстве) продолжилась при полном попустительстве со стороны персонала.
Денис Бахолдин на антивоенных акция, 2014.
Еще одного российского активиста, председателя отделения партии «Яблоко» в Торопце Тверской области Владимира Егорова, некоторое время проживавшего в Украине, задержали в Беларуси и оттуда отправили в Россию, где на данный момент содержат под стражей по обвинению в «призывах к экстремизму».
На первый взгляд, эти категории дел имеют мало общего, и находятся в разной плоскости. Ахтем Чийгоз – это гражданин Украины, заместитель председателя Меджлиса, признанный крымскотатарский лидер. Основным мотивом его уголовного преследования и правозащитники, и сами крымские татары называют проведение акции устрашения в отношении всего народа.
Бахолдин и Егоров – россияне, рядовые протестные активисты, не являющиеся заметными лидерами оппозиционного движения. Их объединяет лишь то, что они выступали против политики российских властей, поддержали Украину (или просто обратились в ней за политубежищем), а затем оказались в зоне досягаемости ФСБ (в Беларуси или на российско-украинской границе). Уголовные дела в отношении них не афишировались публично, «в назидание другим», их имена известны немногим, а деятельность активистов за рубежом не наносила существенного вреда российским властям. В категорию «заложников» молодые люди тоже вряд ли попадают: являясь российскими, а не украинскими гражданами, они не могут быть обменяны на очередную партию «заблудившихся» ГРУшников.
Владимир Егоров
И все же в этой череде репрессий, на мой взгляд, прослеживается весьма определенная логика, притом та же самая, что и в деле Чийгоза, и в принципе в отношении Москвы к Крыму, Украине, да и всем остальным постсоветским странам. Это логика крепостного права. Помнится, в 2014 году разгорелся скандал по поводу статьи председателя Конституционного суда России Валерия Зорькина, в которой он оправдывал крепостничество и доказывал, что его отмена нанесла колоссальный вред обществу и в итоге привела к революции.
При всех издержках крепостничества именно оно было главной скрепой, удерживающей внутреннее единство нации - экс-глава Конституционного суда РФ Валерий Зорькин
Однако, исходя из всей политики России на протяжении 20-го и 21-го веков, можно сделать вывод, что «главный защитник Конституции» переживает абсолютно зря: крепостное право в России сохранилось практически неповрежденным если не на бумаге, то уж точно в головах чиновников, силовиков и широких масс народа. Одна из базовых черт российского менталитета, активно пропагандируемая Кремлем и вполне разделяемая большинством – это то, что человек, родившийся в России, навсегда остается «собственностью» этой страны . Он уже не может выбрать для себя другую родину, другую страну или просто занять другую сторону, он не имеет право поддерживать тех, кого Россия в очередной раз объявила врагами, и вообще не имеет права выбора идентичности и самоопределения.
Никакие юридические факторы не способны поколебать этой фанатичной уверенности Кремля. Любой человек, родившийся в России или хоть как-то с ней связанный, до конца обязан хранить верность «барской вотчине». Тот факт, что у него уже может быть другое гражданство, что он сознательно и абсолютно законно приносил присягу на верность другому государству, что он может не быть русским по национальности, что человек может уже долгие годы жить и работать на благо своей новой родины, ничего не меняют. Отношение к такому человеку будет только одно – как к беглому крепостному, украденной собственности, которую необходимо строжайше наказать за сам факт побега.
Лучше всего эту логику сформулировал одиозный российский пропагандист Владимир Соловьев в своем скандальном выступлении в июне этого года, назвав участников протестных акций в Москве «двумя процентами дерьма».
«Ты мерзкий, вонючий, гадский клоп. Ты думаешь, что ты власть не любишь? Нет, ты Россию ненавидишь. Только тебе не повезло. Ты родился в России. И что бы ты ни делал, ты останешься россиянином. Даже если сбежишь заграницу, ты никуда не денешься. Потому что настоящим россиянином ты не стал, а ущербненьким на всю свою жизнь остался». - Владимир Соловьев в эфире одному из радиослушателей
Здесь Соловьев с поразительной искренностью выводит главные постулаты российского отношения к собственным гражданам. Во-первых, он признает, что родиться в России – это, цитируя дословно, невезение. Во-вторых, настаивает, что такое рождение – это своего рода клеймо, избавиться от которого невозможно, «что бы ты ни делал», включая отъезд за границу. Беглому крепостному отказывается в самой возможности стать полноценным гражданином другого государства. По логике Кремля, он не способен стать американцем или, допустим, немцем, а лишь остается «ущербным россиянином».
Владимир Соловьев
Именно этой логикой объясняется «вылавливание» российскими силовиками своих граждан, «посмевших» поддержать Украину и предпочитающих ее России. Даже если в отслеживании и похищениях обычных оппозиционных активистов для Кремля нет никакой прямой выгоды, они уже не могут выйти из собственной логики отношения к людям, нарушившим крепостное право. Сюда же можно отнести примеры и оппозиционного политика Леонида Развозжаева, и бывшего сотрудника ФСБ Ильи Богданова, которого российские спецслужбы тоже похитили и пытались вывезти на родину – к счастью, безуспешно. Тех же, кого Кремлю и его спецслужбам оказывается не под силу вернуть, попросту устраняют. Самыми яркими примерами здесь являются журналист Павел Шеремет и бывший депутат Госдумы Денис Вороненков.
В этой же области лежат абсурдные обвинения в госизмене против домохозяек и продавщиц лишь за отправленные иностранцам невинные смс или телефонные звонки. Общение с иностранцами без разрешения барина и тем более – в ущерб барину – это тоже нарушение крепостного права. Доводы об обычной человеческой дружбе с гражданами других стран в расчет не принимаются, поскольку, как мы знаем, крепостные не имеют права выбирать себе друзей, не угодных барину.
Вспомним и другой пример отрицания права человека на собственный выбор – своеобразную «русификацию мертвых », то есть привычку россиян записывать в ряды своих великих деятелей культуры науки, культуры и т.д., тех, кого сама же Россия (СССР) выдавили в эмиграцию. Эти люди были приняты другими странами, где им были созданы все условия для работы и творчества, получили гражданство этих стран, и стали великими деятели культуры или науки другого государства. Более того, многие из них сами ощущали себя американцами, французами, англичанами, немцами и т.д., и наверняка не хотели бы, чтобы их достижения приписывали отвергнувшей их самих стране. Однако, как уже говорилось, ни юридические формальности, ни собственная воля человека не имеет никакого значения для российского крепостничества.
Выражением этой же абсурдной логики стало решение Верховного Суда России, «прекратившего» в марте 2015 года деятельность информационного агентства «Новый Регион» по иску Роскомнадзора. Слово «прекратившего» здесь не случайно взято в кавычки, поскольку агентство продолжало спокойно работать вплоть до гибели его основателя Александра Щетинина в августе 2016 года. Дело в том, что на момент подачи иска Роскомнадзором, и уж тем более рассмотрения дела в Верховном Суде, «Новый Регион» уже давно официально являлся украинским СМИ, и потому решения российского суда распространялись на его работу не больше, чем магия вуду. Однако даже для высшей судебной инстанции России этот бесспорный юридический факт не имел никакого значения. Им было достаточно лишь того, что «Новый Регион» когда-то был российским СМИ, изначально созданным в России, а значит, в их сознании, продолжал оставаться им навсегда, даже вопреки существующей реальности.
Такой же, как высшие суды, уровень «правосознания» демонстрируют и российские чиновники. Так, после закрытия Генконсульства России в Сан-Франциско и пары торговых представительств, сопровождавшихся последующими осмотрами помещений американской стороной, «голос» российского МИДа Мария Захарова угрожала американским диппредставительствам проведением аналогичных «инспекций». Таким образом, она продемонстрировала неспособность видеть разницу между действующим консульским учреждением и зданием, которое уже несколько дней не является таковым, поскольку в ее логике то, что когда-либо было названо территорией России, должно оставаться ею вечно.
Порождением этого же извращенного мышления является политика «собирания русских земель» вообще и репрессии в отношении крымских татар в частности, поскольку аннексированный Россией Крым в сознании Москвы стал точно такой же землей с крепостными , которые обязаны были принять власть нового барина и оформить соответствующее подданство, то есть российское гражданство. Те же, кто отказался это сделать (в первую очередь, представители коренного народа Крыма), тоже нарушили крепостной закон, поскольку права не признать нового хозяина земли у крепостных нет.
Крепостное право реализуется в России и по отношению к отдельным гражданам, и к целым регионам и народам, которым упорно отказывают в возможности самоопределения. То же отношение проявилось в случае с Украиной и другими постсоветскими республиками, когда сам факт выбора европейского пути развития был воспринят, как предательство, не только российскими властями, но и подавляющим большинством народа. Если спросить среднестатистического россиянина, он скажет, что украинцы «должны были нас поддержать», но «предали и переметнулись к врагам». Это убежденное долженствование – тоже показатель отношение к другим народам, как к крепостным. Свободный человек (страна), совершая свободный выбор, не может никого предать по определению, но крепостной обречен на предательство уже самим своим желанием уйти от хозяина.
Самым порочным в этом стиле мышления, как уже говорилось, является то, что он разделяется не только высшей властью России (включая, в первую очередь, президента), а и большинством народа. Жажда российскими диаспорами в других странах «русского мира» – это, если хотите, тоже проявление «Стокгольмского синдрома крепостничества », желания возвращения под власть барина. Жаль только, что желающие добровольного закабаления сторонники «русского мира» не понимают одной простой вещи – попав «на радар» своему «барину», они, исходя из кремлевской логики, уже никогда не смогут вырваться от него.
Любые «разочарования», желания вернуться к прежнему статусу, разорвать отношения с Россией (будь это добровольно принятое гражданство, простое нахождение на захваченной территории или всего лишь бизнес-связи) будет рассматриваться Кремлем только в одном ключе – как попытка крепостными совершить побег, со всеми вытекающими из этого последствиями. Из кабалы «русского мира», как из сатанистского культа, по логике его адептов, нет возможности уйти ни живым, ни даже мертвым. По крайней мере, до тех пор, пока сама «империя» не рухнет, встретив, наконец, достойный отпор своей агрессии.
Дорогие друзья!
Монахи и попы сами имели рабов, торговали ими и грабили их Труд, Свободу, Здоровье, Радость и Счастье.
И вы сегодня находитесь в этой секте и пустили её в школы?
"Наиболее разорительной для крестьян являлась барщина: работа на земле владельца отнимала время, необходимое для обработки собственного участка. В церковных и монастырских землях особенно активно распространялась эта форма повинностей. В 1590 г. патриарх Иов ввёл барщину на всех патриарших землях. Его примеру сразу последовал Троице-Сергиев монастырь. В 1591 г. крупнейший землевладелец – Иосифо-Волоцкий монастырь - перевёл всех крестьян на барщину: «И которые деревни на оброке были, и те ныне пахали на монастырь». Собственная крестьянская запашка неуклонно сокращалась. Статистика по хозяйственным книгам монастырей свидетельствует, что если в 50-60-е гг. в монастырских вотчинах центральных уездов средний размер участка на крестьянский двор был равен 8 четвертям, то к 1600 г. он снизился до 5 четвертей (к. и. н. А. Г. Маньков). Крестьяне отвечали восстаниями.
Любопытна история волнений в Антониево-Сийском монастыре. Царь подарил монастырю 22 ранее независимых деревни. Крестьяне скоро почувствовали разницу между свободой и рабством. Для начала монастырские власти «учали с них имати насильством дань и оброк втрое»: вместо 2 рублей 26 алтын и 4 денег по 6 рублей 26 алтын и 4 деньги. «Да сверх дани и оброку на монастырские труды имали на всякое лето с сошки по 3 человека», «да сверх того они, крестьяне, зделье делали» – пахали землю и косили сено на монастырь. Наконец, монахи «поотнимали лучшие пашенные земли и сенные покосы и привели к своим монастырским землям», «а у иных крестьян они, старцы, деревни поотнимали с хлебом и с сеном, и дворы ломали и развозили, а из их деревень крестьяне от того игуменова насильства, з женами и з детьми из дворов бежали». Но далеко не все крестьяне готовы были бежать со своей земли. В 1607 г. монастырский игумен подал царю челобитную: «Монастырские крестьяне ему, игумену, учинились сильны, наших грамот не слушают, дани и оброку и третного хлеба им в монастырь не платят, как иные монастырские крестьяне платят, и монастырского изделия не делают, и ни в чем де его, игумена с братией не слушают, и в том ему, игумену чинят убытки великие». У Шуйского и без того хватало проблем с Болотниковым и Лжедмитрием II, поэтому в 1609 г. монастырь принялся решать свои проблемы сам, организуя карательные экспедиции. Старец Феодосий с монастырскими слугами убили крестьянина Никиту Крюкова, «а живота остатки [имущество] в монастырь взяли все». Старец Роман «со многими людьми, у них крестьян, из изб двери выставливали и печи ломали». Крестьяне, в свою очередь, убили нескольких монахов. Победа осталась за монастырем.
Кому-то жизнь в светских вотчинах казалась легче: в 1605-1614 гг. из Троице-Сергиевого монастыря бежали 140 крестьян одного только Владимирского уезда – более четверти всех крестьян уезда. Как видно из «свозных книг» монастыря, около половины «беглых» ушло за «детей боярских», в дворянские имения (Русская повесть XVII века. – М.: Худлит, 1954. - С. 453).
В начале 17 века крепостное право получило официальное одобрение церкви. 9 марта 1607 г. последовало «Соборное уложение о запрещении перехода крестьян», принятое Шуйским вместе «с отцом своим Гермогеном патриархом, со всем освященным собором». «Сего ради приговорили есми и уложили по святым вселенским соборам и по правилам святых отец». «А буде которые отныне, из-за кого выйдя, перейдут к иному кому бы то ни было, и тот, к кому придет, примет против сего нашего соборного уложения, у того крестьянина взять и перевести со всем его крестьянина имуществом туда, откуда он перебежал, да с него же на царя государя за то, что принял противно уложению, взять 10 рублей: не принимай чужого» (Соборное Уложение 1607 года // Хрестоматия по истории России с древнейших времен до 1618 года. – М., 2004. - С. 629-630). В 1649 г. «Соборное Уложение» окончательно утвердившее крещёную собственность, было подписано всеми членами Освященного Собора – собрания высших иерархов Церкви. Не удивительно: у белого духовенства тоже были крестьяне.
Из челобитных немонастырских церковных крестьян 17 в. "Крестьяне Архангельского собора с. Завидова Клинского у. царю... священники [и дь]яконы накладывают на нас, сирот твоих, многие лишние оброки и столовые запасы. И для своих всяких прихотей они, священники и дьяконы, к нам всяких прихотей, сиротам твоим, приезжают и людей своих непрестанно присылают. И таких своих накладных оброков и столовых запасов на нас, сиротах твоих, правят смертным платежом не против прежнего. А прежде, государь, сего мы, сироты твои, таких накладных оброков и столовых запасов никому не плачивали. И мы, сироты твои, от такого их накладного оброку и столового запасу и всяких нападков и от безвременного и смертного правежу разорились вконец без остатку. И таких их накладных оброков нам, сиротам твоим, платить невмочь" (Крестьянские челобитные XVII в.: Из собраний Государственного Исторического музея. - М.: Наука, 1994. - С. 85). "Крестьяне Архангельского собора с. Ильинского Кашинского у.… А как, государь, мы ж, сироты твои, отданы в Архангельский собор, и бывший протопоп Федор с братией наложил на нас в прибавку деньгами восемьдесят один рубль тринадцать алтын две деньги, да для косьбы указали брать с нас и ныне берут в подмосковную вотчину десять человек работников. А как в прошлом в 204-м году протопресвитер Петр Васильевич с священниками разделили нас, сирот, меж себя по поделям, и они, священники, ключарь с братией наложили вновь же прибавочный оброк: бараны, сыры, яйца, грузди, рыжики, грибы, ягоды, брусника, клюква. И ради тех столовых запасов приезжают они, священники, к нам сами и присылают людей своих и из тех припасов бьют нас на правеже смертным боем, и для своих приездов велят готовить про себя обеды, и берут с нас подводы. И оттого мы, бедные, разорились вконец" (Там же. - С. 86). Решение: "Велено… села Ильинского старосте и выборным крестьянам по росписи за их противность и непослушание учинить наказание: бить вместо кнута батоги нещадно". "Такая же участь постигла земледельцев Завидовской вол., Клинского у." (Там же. - С. 237).
«В 40—50-х годах, особенно в конце 50-х годов по всей стране прокатывается могучая волна выступлений монастырских крестьян. Эта категория крестьянства, насчитывающая к середине века около I млн. душ мужского пола, принадлежала монастырям, церквам, церковным иерархам (архиереям и т.д.). Положение монастырских крестьян в этот период отличается особой тяжестью. С них требовали и исполнения барщинных работ, и поставки продуктов сельского хозяйства, промыслов, и денежных поборов. Так, в челобитной крестьян Савво-Сторожевского монастыря названо до 30 денежных и натуральных поборов. Крестьяне Волосова монастыря Владимирского уезда должны были платить до восьми разновидностей денежных поборов, обрабатывать свыше 80 десятин пашен и поставлять в монастырь продуктовый оброк (скот, птицу и т.п.). Подобное положение было в сотнях монастырских вотчин. Резко возросли во второй четверти XVIII в. различного рода работы крестьян по заготовке строительного материала для монастырских построек, по заготовке дров, ремонту церквей и хозяйственных помещений. Просвещенная монастырская братия наряду с традиционным хлебом в зерне и печеным хлебом, наряду с мясом, салом, медом, крупами, куриными и гусиными яйцами, солеными и сушеными грибами требовала с крестьян и таких оригинальных поборов, как ягоды шиповника или живые муравьи по полфунту с души мужского пола.
Монастырская система управления вотчинами имела множество мелких, но отвратительных кровососов и пиявок в лице приказчиков, сотских, различного рода посыльных от монастырской братии и т.д. Пожалуй, нигде в это время так не расцвело взяточничество и лихоимство, как в монастырских деревнях. Произвол и угнетение монастырских крестьян в 50-е годы достигло высшей точки. В это время резко увеличивается и число крестьянских волнений. В 50-х годах их втрое больше, чем в 30-х (свыше 60 восстаний).
Крестьянские выступления в качестве главного «программного пункта» обычно выдвигали отказ от выполнения повинностей. Так, крестьяне Боровенского монастыря в сентябре 1730 г. отказались от выполнения всех своих повинностей в пользу монастыря. В 1734 г крестьяне огромной Присёкинской вотчины Троице-Сергиевой лавры также отказались подчиняться монастырским властям. В 1742 г. крестьяне Боголюбского Владимирского монастыря начали волнения с отказа от работ и т.д.
В 50-х годах основным требованием почти всех крестьянских выступлений был уже переход на положение государственных крестьян (волнения крестьян Ново-Спасского, Иосифо-Волоколамского, Троице-Калязинского, Спасо-Преображенского, Хутынского Новгородского и других монастырей).
Во всех этих волнениях крестьянский отказ от работ обычно завершался жестокими порками и экзекуциями присланных воинских команд. Однако в некоторых случаях возникали острые схватки и с солдатами. Крестьяне Шацкого уезда Ново-Спасского монастыря, например, взяли в плен всю воинскую команду и сумели удержаться с августа 1756 по февраль 1757 г., когда восстание было жестоко подавлено.
В 1756 г. взбунтовались крестьяне Николо-Угрешского монастыря. Прежде всего, крестьяне подали на монастырского игумена Иллариона челобитную: 1. «всегда содержит в тяжких и непрестанных работах… и в святую пасху и в другие воскресные, праздничные и торжественные дни… приставленные к тем работам монахи и слуги по приказу его, игумена, бьют нас, нижайших, беспощадно. И от таковых всегдашних и беспрестанных работ и своей крестьянской исправлять нам некогда»; 2. «берет с нас, имянованных, как старост, так и крестьян, всякие немалые денежные взятки [перечисляются восемь видов незаконных денежных поборов]… и ежели кто при взыскивании вышеписанных излишних поборов станет объявлять в платеже невозможность, тех бъет и немилостиво езжалыми кнутами и держит в цепи» (Прошение в Синод монастырских крестьян села Копотни с деревнями и сельца Михайлова о притеснениях, причиняемых им игуменом Николо-Угрешского монастыря Иларионом // Вслед подвигам Петровым. – М.: Молодая гвардия, 1988. – С. 425-430). Крестьяне силой освободили арестованных из монастырской тюрьмы, напали на присланную в помощь монахам воинскую команду и осадили монастырь. В конце-концов, игумен Иларион был переведен в другое место, монастырю запретили незаконные поборы, но новый игумен Варлаам сурово преследовал крестьян, жаловавшихся на его предшественника.
Ещё пример статистики: за 30-50 гг. есть данные об открытых восстаниях по 7 губерниям. Они следующие: помещичьи крестьяне – 37 восстаний, монастырские – 57, т. е. в полтора раза больше (притом, что церковных крестьян в тех же губерниях, напротив, было в два раза меньше, чем помещичьих) (Вслед подвигам Петровым. – М.: Молодая гвардия, 1988. – С. 402). В начале правления Екатерины бунтовало более 100 000 монастырских крестьян (Вслед подвигам Петровым. – М.: Молодая гвардия, 1988. – С. 17). Решению Екатерины о секуляризации церковных земель предшествовали многочисленные челобитные монастырских крестьян о переводе в государственные или дворцовые (Там же. – С. 402-403). И церковные земли были секуляризированы. Екатерина сослалась на то, что «управление столь великого числа деревень духовными, часто переменяющимися властями, происходило тем самым домам архиерейским и монастырским тягостное, а временем, или за расхищением служками, или и за незнанием прямого хозяйства деревенского, беспорядочное и самим крестьянам разорительное» (из Указа Екатерины о секуляризации).
Наконец, отмена крепостного права. Несмотря на отсутствие видимой корысти, церковь оказалась в числе наиболее консервативной части общества, решительных противников реформы. Наиболее авторитетный представитель высшего духовенства, московский патриарх Филарет умолял повременить с реформой, ссылался на Сергия Радонежского, который якобы явившись во сне, предупреждал против реформы (А. Шамаро. Дело игуменьи Митрофании. – Л., 1990. – С. 48). Ссылался он и на право: «При решительном отчуждении от помещиков земли, прежде их согласия… помещики не найдут ли себя стесненными в праве собственности?» (Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам. Т. 5. Ч. 1. - М., 1887. - С. 17).
Вместе с Филаретом против отмены крепостного права выступал ряд деятелей высшего духовенства (А. Яковлев. Александр II. – М.: Тера, 2003. – С. 302). Синод признал «неудобным» помещать в церковной печати статьи, «бичующие злоупотребления помещиков» (Дело канцелярии Синода № 662 за 1860 г). Богословское обоснование подобной позиции можно найти в рецензии митрополита Платона на перевод книги по христианской этике: «В & 403 внушается, что рабы, если только позволят обстоятельства, должны стремиться к своей свободе. Сколь вредные могут произойти следствия от этого внушения – это для всякого очевидно. Между тем, по учению слова Божия, и рабы могут достигать вечного спасения. Апостол ясно говорит: «Каждый оставайся в том звании, в каком призван». Ту же точку зрения выразил В 1859 г. Епископ Кавказский и Черноморский Игнатий (Брянчанинов) доказывал, что «рабство, как крепостная зависимость крестьян от помещиков, вполне законно и, как богоучрежденное, должно быть всегда, хотя в различных формах» (протоирей Симеон Никольский. Освобождение крестьян и духовенство // Труды Ставропольской ученой архивной комиссии, учрежденной в 1906 г. Вып. 1. - Ставрополь, 1911. - С. 10).
Император особого внимания церковному протесту не уделил и даже приказал митрополиту Филарету отредактировать Манифест об освобождении. «Тот, будучи принципиальным противником реформы, отказался от почётного поручения. Только нажим со стороны императора и настойчивые просьбы духовника митрополита заставили последнего взяться за перо. Манифест все равно получился неудачным, чувствовалось, что автор писал его через силу, впадая в ложный пафос и неискренность» (Л. Ляшенко. Александр II. – М.: Молодая гвардия, 2003. – С. 193)."