Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций. Об утверждении постановления снк ссср и цк вкп(б) IV

ПОЛИТБЮРО ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА ВКП(Б)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 30 января 1930 года
О МЕРОПРИЯТИЯХ ПО ЛИКВИДАЦИИ КУЛАЦКИХ ХОЗЯЙСТВ
В РАЙОНАХ СПЛОШНОЙ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ
I
Исходя из политики ликвидации кулачества как класса и в связи с этим из необходимости провести наиболее организованным путем начавшийся в районах сплошной коллективизации процесс ликвидации кулацких хозяйств решительно подавить попытки контрреволюционного противодействия кулачества колхозному движению крестьянских масс, признавая срочность этих мероприятий в связи с приближающейся с.х. кампанией, ЦК постановляет:
В районах сплошной коллективизации провести немедленно, а в остальных районах по мере действительного массового развертывания коллективизации следующие мероприятия:
1. Отменить в районах сплошной коллективизации в отношении индивидуальных крестьянских хозяйств действие законов об аренде земли и применении наемного труда в сельском хозяйстве (разд. 7 и 8 Общих начал землепользования и землеустройства). Исключения из этого правила в отношении середняцких хозяйств должны регулироваться райисполкомами под руководством и контролем окрисполкома.
2. Конфисковать у кулаков этих районов средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке, кормовые и семенные запасы.
3. В целях решительного подрыва влияния кулачества на отдельные прослойки бедняцко-середняцкого крестьянства и безусловного подавления всяких попыток контрреволюционного противодействия со стороны кулаков проводимым советской властью и колхозами мероприятиям, принять в отношении кулаков следующие меры:
а) первая категория - контрреволюционный кулацкий актив немедленно ликвидировать путем заключения в концлагеря, но останавливаясь в отношении организаторов террористических актов, контрреволюционных выступлений и повстанческих организаций перед применением высшей меры репрессии;
б) вторую категорию должны составить остальные элементы кулацкого актива, особенно из наиболее богатых кулаков и полупомещиков, которые подлежат высылке в отдаленные местности Союза ССР и в пределах данного края в отдаленные районы края;
в) в третью категорию входят оставляемые в пределах района кулаки, которые подлежат расселению на новых отводимых им за пределами колхозных хозяйств участках.
4. Количество ликвидируемых по каждой из трех категорий кулацких хозяйств должно строго дифференцироваться по районам, в зависимости от фактического числа кулацких хозяйств в районе с тем, чтобы общее число ликвидируемых хозяйств по всем основным районам составляло в среднем, примерно, 3 - 5%.
Настоящее указание (3 - 5%) имеет целью сосредоточить удар по действительно кулацким хозяйствам и безусловно предупредить распространение этих мероприятий на какую-либо часть середняцких хозяйств.
Выселению и конфискации имущества не подлежат семьи красноармейцев и командного состава РККА. В отношении же кулаков, члены семей которых длительное время работают на фабриках и заводах, должен быть проявлен особо осторожный подход с выяснением положения соответствующих лиц не только в деревне, но и у соответствующих заводских организаций.
II
О высылке и расселении кулаков
В качестве мероприятий для ближайшего периода провести следующее:
1. Предложить ОГПУ репрессивные меры в отношении первой и второй категории кулаков провести в течение ближайших четырех месяцев (февраль - май), исходя из приблизительного расчета - направить в концлагеря 60000 и подвергнуть выселению в отдаленные районы - 150000 кулаков; озаботиться принятием всех мер к тому, чтобы к 15 апреля эти мероприятия были осуществлены в отношении, во всяком случае, не менее чем половины указанного количества. Проведение этих мероприятий должно быть постановлено в зависимость от темпа коллективизации отдельных областей СССР и согласовано с краевыми комитетами ВКП(б).
2. Члены семей высылаемых и заключенных в концлагеря кулаков могут, при их желании и с согласия местных райисполкомов, остаться временно или постоянно в прежнем районе (округе).
3. Ориентировочно, в соответствии с данными мест, установить по областям следующее распределение заключаемых в лагеря и подлежащих высылке:
Концлагерь Высылка
Средняя Волга 3 - 4 тыс. 8 - 10 тыс.
Сев. Кавказ и Дагестан 6 - 8 20
Украина 15 30 - 35
ЦЧО 3 - 5 10 - 15
Нижняя Волга 4 - 6 10 - 12
Белоруссия 4 - 5 6 - 7
Урал 4 - 5 10 - 15
Сибирь 5 - 6 25
Казахстан 5 - 6 10 - 15.
В отношении остальных областей и республик аналогичную наметку поручить произвести ОГПУ по согласованию с соответствующими крайкомами и ЦК ВКП(б).
4. Высылку произвести в округа Северного края - 70 тыс. семейств, Сибири - 50 тыс. семейств, Урала - 20 - 25 тыс. семейств, Казахстана - 20 - 25 тыс. Районами высылки должны быть необжитые и малообжитые местности с использованием высылаемых на сельскохозяйственных работах или промыслах (лес, рыба и пр.).
Высылаемые кулаки подлежат расселению в этих районах небольшими поселками, которые управляются назначаемыми комендантами.
5. Высылаемым и расселяемым кулакам, при конфискации у них имущества, должны быть оставлены лишь самые необходимые предметы домашнего обихода, некоторые элементарные средства производства в соответствии с характером их работы на новом месте и необходимый на первое время минимум продовольственных запасов, денежные средства высылаемых кулаков также конфискуются с оставлением, однако, в руках кулака некоторой минимальной суммы (до 500 рублей на семью), необходимой для проезда и устройства на месте.
6. В отношении кулацких хозяйств, оставляемых на месте с отводом им новых участков вне колхозных полей, руководствоваться следующим:
а) окрисполкомами должны быть указаны места расселения с тем, чтобы поселение в отведенных районах допускалось лишь небольшими поселками, управление которыми осуществляется специальными комитетами (тройка) или уполномоченными, назначаемыми райисполкомами и утверждаемыми окрисполкомами;
б) расселяемым кулакам этой категории средства производства оставляются в размерах, минимально необходимых для ведения хозяйств на вновь отводимых им участках;
в) на расселяемых возлагаются определенные производственные задания по сельскому хозяйству и обязательства по сдаче товарной продукции государственным и кооперативным органам;
г) окрисполкомам срочно проработать вопрос о способах использования расселяемых кулаков как рабочей силы в особых трудовых дружинах и колониях на лесоразработочных, дорожных, мелиоративных и других работах;
д) в отношении кулацких семей, выселенных за пределы районов, необходимо в частности иметь в виду возможность их расслоения с противопоставлением - где это возможно - отдельных элементов молодежи остальной части кулаков. При этом следует использовать такие методы, как собирание ими подписки на газеты и литературу, создание библиотек, организация общих столовых и другие культурно-бытовые мероприятия. Считать возможным в некоторых случаях привлечение отдельных групп молодежи к выполнению в порядке добровольчества тех или иных работ для местных советов, для обслуживания бедноты и т.п., а также создание особого вида производственных артелей и с.х. объединений, например, в связи со строительными и мелиоративными работами, а также с облесением, корчевкой леса и т.д. Все эти мероприятия должны проводиться под строжайшим контролем местных органов власти.
7. Списки кулацких хозяйств (вторая категория), выселяемых в отдаленные районы, устанавливаются райисполкомами на основании решений собраний колхозников, батрацко-бедняцких собраний и утверждаются окрисполкомами. Порядок расселения остальных кулацких хозяйств (третья категория) устанавливается окрисполкомами.
III
О конфискации и распоряжении конфискованным имуществом
1. Конфискация имущества кулаков производится особоуполномоченными райисполкомов с обязательным участием с/совета, представителей колхозов, батрацко-бедняцких групп и батрачкомов.
2. При конфискации производится точная опись и оценка конфискуемого имущества с возложением на с/советы ответственности за полную сохранность конфискованного.
3. Конфискуемые у кулаков средства производства и имущество передаются РИКами в колхозы в качестве взноса бедняков и батраков с зачислением конфискованного в неделимый фонд колхозов с полным погашением из конфискуемого имущества причитающихся с ликвидируемого кулацкого хозяйства обязательств (долгов) государственным и кооперативным органам.
4. Колхозы, получающие землю и конфискуемое имущество, должны обеспечить полный засев передаваемой земли и сдачу государству всей товарной продукции.
5. Конфискуемые жилые кулацкие постройки используются на общественные нужды с/советов, колхозов или для общежития вступающих в колхоз и не имеющих собственного жилья батраков.
6. Сберкнижки и облигации госзаймов у кулаков всех трех категорий отбираются и заносятся в опись с выдачей расписки о направлении их на хранение в соответствующие органы Наркомфина. Всякая выдача выселяемым кулацким хозяйствам их взносов в сберегательные кассы, а также выдача ссуд под залог облигаций в районах сплошной коллективизации безусловно прекращаются.
7. Паи и вклады кулаков всех трех категорий в кооперативных объединениях передаются в фонд коллективизации бедноты и батрачества, а владельцы их исключаются из всех видов кооперации.
Принимая настоящие решения относительно ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации, ЦК категорически указывает, что проведение этих мероприятий должно находиться в органической связи с действительно массовым колхозным движением бедноты и середняков и являться неразрывной составной частью процесса сплошной коллективизации. ЦК решительно предостерегает против имеющихся в некоторых районах актов подмены работы по массовой коллективизации голым раскулачиванием. Лишь в сочетании с самой широкой организацией бедноты и батрачества и при сплочении бедняцко-середняцких масс на основе коллективизации необходимые административные меры по раскулачиванию могут привести к успешному разрешению поставленных партией задач в отношении социалистического переустройства деревни и ликвидации кулачества.
ЦК подчеркивает, что все указанные мероприятия должны быть проведены на основе максимального развертывания инициативы и активности широких колхозных, в первую очередь батрацко-бедняцких, масс и при их поддержке. Решениям о конфискации кулацкого имущества и выселении кулаков должны предшествовать постановления общего собрания членов колхоза и собрания батрачества и бедноты. Предупреждая против недооценки трудностей, связанных с осуществлением этих мероприятий, и требуя от местных организаций принятия всех мер для максимально организованного их проведения, ЦК обязывает крайкомы и нац. ЦК установить не на словах, а на деле постоянное руководство за проведением настоящих решений в жизнь.
IV
Особые постановления
1. В помощь местным парторганизациям по проведению указанных выше мероприятий ЦК постановляет мобилизовать на 4 месяца из промышленных областей (Московской, Ленинградской, Иваново-Вознесенской, Нижегородской, Харьков-Донбасс и т.д.) 2500 партийцев не ниже окружного масштаба. Мобилизованные должны выехать на места не позднее 20 февраля.
2. Предоставить ОГПУ право на время проведения этой кампании переправлять свои полномочия по внесудебному рассмотрению дел ПП ОГПУ в областях. В этих случаях рассмотрение дел производится совместно с представителями крайкомов ВКП(б) и прокуратуры.
3. На текущий бюджетный 1929/30 гг. увеличить штаты ОГПУ на 800 чел. уполномоченных с отпуском потребных для этого средств для обслуживания тех административных районов, где таких уполномоченных нет. Этих 800 товарищей разрешить ОГПУ мобилизовать, прежде всего, за счет старых чекистов из запаса. Кроме того, увеличить состав войск ОГПУ на 1000 штыков и сабель (на текущий бюджетный год). РВСР передать ОГПУ соответствующее количество личного состава.
4. Предложить Совнаркому СССР в трехдневный срок рассмотреть смету необходимых расходов, связанных с проведением указанных мероприятий, сметы на расходы по выселению кулаков в отдельные районы и сметы на организацию новых дополнительных лагерей в районы Сибири и Северного края. ОГПУ - представить эти сметы.
5. Поручить НКГСу и ОГПУ в 5-дневный срок разработать план необходимых железнодорожных перевозок.
6. Поручить НК Труду и ВЦСПС и вместе с тем ВСНХ и НКПС принять немедленные меры по очистке промышленных предприятий в городах от отдельных кулацких элементов (не допуская какой-либо общей кампании чистки на предприятиях), а также принять жесткие меры к дальнейшему недопущению таких элементов на производстве.
7. Обязать партийные комитеты (особенно Москвы, Ленинграда, Харькова и Киева), ОГПУ и НКПросы союзных республик принять более решительные меры по борьбе в вузах и втузах с контрреволюционными группировками молодежи, связанной с кулацкими элементами в деревне.
8. Срочно пересмотреть законодательство о религиозных объединениях в духе полного исключения какой бы то ни было возможности превращения руководящих органов этих объединений (церковные советы, сектантские общины и пр.) в опорные пункты лишенчества и вообще антисоветских элементов.
Поручить Оргбюро ЦК дать директиву по вопросу о закрытии церквей, молитвенных домов сектантов и проч. и о борьбе с религиозным и сектантским движением, в целях устранения тормозов в госаппарате, мешающих проведению в жизнь принятых подавляющей массой крестьянства решений о закрытии церквей, молитвенных домов сектантов и т.п. В этой директиве указать также на необходимость особо осторожного проведения этих мероприятий в отсталых национальных районах.
9. Вытекающие из настоящего Постановления законодательные изменения поручить СНК СССР издать в 5-дневный срок с тем, чтобы они были введены в действие крайисполкомами и правительствами национальных республик в районах сплошной коллективизации немедленно, а в остальных - в зависимости от темпа развития сплошной коллективизации в этих районах.
10. Срочно (в 3-дневный срок) издать не подлежащий опубликованию декрет о повсеместной (а не только в районах) сплошной коллективизации:
а) запрещении свободного переселения кулаков из мест своего жительства без разрешения райисполкомов под угрозой немедленной конфискации всего имущества;
б) запрещении распродажи кулаками своего имущества и инвентаря под угрозой конфискации и других репрессий.

Решение Политбюро и приказ Наркома вывели массовый террор, начавшийся в СССР весной 1937 г., на новый уровень. Расправившись с частью высшей партийно-государственного и военного руководства, Сталин и его окружение решили наносить удары по «враждебным» социальным группам. Это стало апогеем террора, который тем самым перерос масштабы политических репрессий и приобрел социальный характер.

Столкнувшись с потенциальной угрозой своему режиму, Сталин не мог выявить всех противников, которые могут отстранить его от власти. Решившись на уничтожение тысяч товарищей по партии, Сталин тем более не был склонен жалеть уголовников, членов антикоммунистических партий и другие социальные группы, объективно не сочувствовавшие сталинской политике. В этих условиях было принято решение провести тотальную чистку советского общества, нанести «удары по площадям». Это решение было принято несмотря на то, что тотальный террор наносил значительный ущерб хозяйственному развитию. Ведь люди, обречённые на уничтожение, работали на самых разных должностях. Чистка «зараженных контрреволюцией» кадров армии, дипломатии, Коминтерна и разведки вела к ослаблению внешнеполитических позиций СССР. «Имидж» СССР в среде западноевропейских интеллектуалов серьезно пострадал. Но внутриполитические ставки Сталина были важнее всех этих потерь. Террор стал средством осуществления тоталитарной стратегии Сталина – уничтожением всех, кто мог оказывать сопротивление тотальной управляемости общества из руководящего центра.
Пойдя на такие издержки, Сталин принял решение уничтожить и потенциальный актив народного недовольства – всех людей, которые были «по определению» недовольны режимом или самим своим существованием представляли для него проблему – бывшие активисты оппозиции, то есть люди, проявившие критическое мышление, уголовники, бывшие кулаки, обиженные режимом. Упрощенный характер «следствия» и «суда» позволял местным сотрудникам НКВД, входившим в «тройки», уничтожить любого человека, к которому имелись претензии либо политического, либо криминального, либо даже личного характера.
Людей арестовывали сотнями тысяч, расстреливали и отправляли на гибель в лагеря системы ГУЛАГ. Чистка развивалась как эпидемия по каналам распространения слухов, дружеских и родственных связей. Арест брата, старого товарища или человека, с которым раньше делился информацией, означал смертельную угрозу. Страх атомизировал общество, связи обрывались, общение прекращалось, каждый человек теперь был связан только с вышестоящим начальником (официально) и со Сталиным, которому всегда можно было написать донос на начальника.
«Утилизация» маргинальных низов советского общества была оборотной стороной разгрома бюрократических групп. Все социальные группы, в которых зрело недовольство, должны были пройти через чистку. Одним предстояло стать «разоблаченными врагами», а другим – активными помощниками партии. В регионы выезжали комиссии во главе с членами Политбюро. Эти карательные экспедиции тщательно охранялись, опасаясь сопротивления. После убийства Кирова считалось, что недовольные партийные работники могут использовать в своих интересах террористов – «отщепенцев», пострадавших от компартии – будь то бывший кулак или эсер.
Арест человека сопровождался арестами так или иначе связанных с ним людей. По работе или по родству с несчастным были связаны либо бывшие кулаки, устроившиеся работать в городе, или «спецы», когда-то состоявшие в оппозиционных партиях. В августе 1937 г. начались тотальные аресты этих социальных групп, а заодно и связанных с ними людей – коммунистов, вовремя «не выявивших врагов», знакомых «врагов». Приказ Ежова ставил перед его сотрудниками противоречивую задачу – разоблачить связи тысяч заговорщиков, и в то же время уничтожить их как можно скорее. Так что «разоблачение преступных связей» происходило под пытками. Арестованные подвергались побоям, многие «ломались» и называли всё новых «членов заговорщических групп». Следователи были рады выполнить и перевыполнить спущенный Сталиным и Ежовым план. Также проводились «массовые операции» - аресты представителей национальных меньшинств, большинство соотечественников которых проживало за пределами СССР. Использовались и депортации. Так, корейцев переселили подальше от границ захваченной японцами Манчжурии, опасаясь японского шпионажа. Недоверие к этническим меньшинствам не знало пределов: на Сахалине, например, японскими шпионами были объявлены почти все грамотные представители коренного населения.
Что бы не делали люди, после ареста в их действиях находили «вредительство». Разгромив Саратовский обком, члены Политбюро А. Андреев и Г. Маленков докладывали Сталину о его недавних руководителях: «Установлены новые факты в отношении Криницкого и Яковлева - проведение ими через обком явно вредительских мер по сельскому хозяйству, прямая защита изобличаемых правых и троцкистов и даже вынесение решений обкома, реабилитирующих изобличенных врагов». Вредительством объявлялось то, что раньше считалось халатностью и «головотяпством» – хозяйственные и технические ошибки, попытка защитить свои кадры от арестов.
Одновременно в лагеря ГУЛАГа направился новый поток рабской рабочей силы.
Однако чистка так и не выполнила этой задачи создания идеально управляемого общества. Аппарат НКВД использовал обстановку для сведения личных счетов и злоупотреблений. С мест пошли просьбы увеличить квоты на расстрелы. К концу 1938 г. по этой операции было арестовано около 400 тыс. человек. При таких темпах работы тройки не вникали в суть дела.
В то же время решения о «массовых операциях» доказывают, что уничтожение тысяч ни в чем неповинных людей не было вызвано инициативой и злоупотреблениями НКВД. О.В. Хлевнюк считает: «утверждения о высокой степени автономности и бесконтрольности местной репрессивной инициативы кажутся преувеличенным». Это подтверждают и «материалы руководящих инстанций, в том числе «особые протоколы» заседаний Политбюро, в которых фиксировались решения о проведении репрессивных акций. Основываясь на этих документах, можно утверждать, что «чистка» 1937-1938 гг. была целенаправленной операцией, спланированной в масштабах государства. Она проводилась под контролем и по инициативе высшего руководства СССР… Даже короткое перечисление далеко не всех акций, составлявших то, что известно как «большой террор», дает основания для вывода о сугубой централизации массовых репрессий. Это не означает, конечно, что в репрессивных операциях 1937-1938 гг., как и во всех других государственно-террористических акциях, не присутствовала известная доля стихийности и местной «инициативы». На официальном языке эта стихийность называлась «перегибами» или «нарушениями социалистической законности». К «перегибам» 1937-1938 гг. можно отнести, например, «слишком большое» количество убитых на допросах или превышение местными органами лимитов на аресты, установленные Москвой, и т.д. (Например, по неполным данным, тройка НКВД Туркмении осудила с августа 1937 по сентябрь 1938 г. 13259 человек, хотя имела лимиты лишь на 6277 человек.) Однако подобная «стихийность» и «инициатива» местных властей были запланирована, вытекала из сути приказов из центра, из назначения на первые роли в НКВД жестоких исполнителей и пресечения малейших попыток противодействовать террору».
Известная степень автономии местным карателям предоставлялась: они могли сами решать, кто будет расстрелян, кто отправится в лагеря, а кого, в виде исключения, не тронут. Цель Сталина заключалась в том, чтобы дезорганизовать социальную базу сопротивления, конкретные судьбы его редко волновали.
Нанося удары по широким слоям общества, по самым его низам, Сталину важно было показать, что в борьбе с врагами он опирается на «маленьких людей». В пример ставилась честная коммунистка товарищ Николаенко. «Николаенко – это рядовой член партии, – говорил Сталин. – Она – обыкновенный «маленький человек». Целый год она подавала сигналы о неблагополучии в партийной организации в Киеве, разоблачала семейственность, мещанско-обывательский подход к работникам … засилье троцкистских вредителей. От нее отмахивались, как от назойливой мухи. Наконец, чтобы отбиться от нее, взяли и исключили ее из партии…» Сталин направил массы рядовых «Николаенко» против партийной элиты и против собственных соседей, и таким образом показал массам рядовых людей, что в их бедах виноват не он, а враги, прокравшиеся в руководство и во все поры общества. Миллионы людей на массовых митингах требовали расстрела «шпионов и убийц», и большинство - вполне искренне. Доносительство стало повальным. Объяснением всех житейских проблем стали происки «врагов».
Одновременно режим заботился и о том, чтобы сомнение в правильности курса Сталина не возникло позднее. Ему было важно, чтобы не воскрес альтернативный коммунизм или социализм, подобный троцкизму или взглядам эсеров. Носителей этих взглядов уничтожали. Со временем идейные коммунисты могли прийти к тем же выводам, что и «выкорчеванная» оппозиция. Сталин внимательно следил за ходом мыслей партийных интеллигентов и уничтожал всех, кого подозревал в оппозиционных взглядах.
Были уничтожены выдающийся режиссер левых взглядов В. Мейерхольд, писатели и поэты, критиковавшие Вождя даже с помощью намеков (например, Б. Пильняк и О. Мендельштам), ведущий коммунистический журналист М. Кольцов и т.п.
Творчества непартийной интеллигенции, не участвовавшей в идейной борьбе, Сталин не опасался – сохранил жизнь выдающимся русским литераторам А. Ахматовой, М. Зощенко и М. Булгакову, далеким от коммунистических взглядов.
Террор привел к дезорганизации партийной системы управления страной. НКВД господствовал над партийно-государственной структурой. Из арестованных партийных и военных деятелей выбивались показания, которые можно было огласить на новом процессе. Но летом 1938 г. Сталин принял решение о прекращении дальнейшего раскручивания маховика террора, который угрожал уже ближайшим сподвижникам Сталина и новому поколению партийных руководителей, выдвинувшемуся в ходе чистки. Задачи, поставленные перед террором, были выполнены, и в июле 1938 г. был осуществлен массовый расстрел ранее арестованных бывших партийных и государственных руководителей. Этот уничтожение без суда было началом конца террора. Осенью 1938 г. массовые репрессии стали более упорядоченными, их число снизилось.
Количество жертв террора колоссально. По данным КГБ СССР в 1930-1953 гг. репрессиям подверглись 3778234 человека, из которых 786098 было расстреляно, а остальные направлены в лагеря - гигантские рабовладельческие хозяйства системы ГУЛАГ. В 1937-1938 гг. было арестовано 1372329 человек, из которых 681692 были расстреляны. В 1937-1938 гг. в лагерях умерло 115922 заключенных. Всего в 1934-1947 гг. в лагерях умерло 962,1 тыс. чел., из которых более половины - во время войны. Таким образом, можно говорить о более чем полутора миллионах погибших в результате репрессий 30-х гг.

Послать секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий следующую телеграмму:
«Замечено, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом по истечении срока высылки, вернувшихся в свои области, - являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте, и в некоторых отраслях промышленности.
ЦК ВКП(б) предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные менее активные, но все же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД.
ЦК ВКП(б) предлагает в пятидневный срок представить в ЦК состав троек, а также количество подлежащих расстрелу, равно как и количество подлежащих высылке».

СЕКРЕТАРЬ ЦК И. СТАЛИН.

Конквест Р. Большой террор. Т.1. Рига, 1991.

Население России в ХХ в. Исторические очерки. Т.1. М., 2000.

Роговин В. Партия расстрелянных. М., 1997.

Советское руководство. Переписка. 1928-1941. М., 1999.

Сталин. Сталинизм. Советское общество. М., 2000.

Сталинское Политбюро в 30-е гг. Сборник документов. М., 1995.

Хлевнюк О.В. Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы. М., 1996.

Шубин А.В. «1937: «Антитеррор» Сталина». М., 2010.

Как документ объясняет необходимость расширения масштабов террора?

Какие органы должны были решать судьбу репрессированных в соответствии с документом?

Какие слои населения попали под удар террора летом 1937 г.?

Кто и почему был заинтересован в расширении масштабов террора?

Каковы были результаты террора 1937-1938 гг.?

Владимир Тольц: У микрофона в Праге – Владимир Тольц, а в московской студии Свободы – Анна Иванова.

В советском прошлом жанр нашей сегодняшней передачи именовался "По следам наших выступлений " или что-то вроде.

Анна Иванова: В передаче "Разница во времени " 10 апреля этого года, посвященной положению Русской православной церкви во время войны, мы, среди прочего, приводили следующие слова доктора философских наук, преподавателя МГУ и президента Международного фонда "Единство православных народов" Валерия Алексеева.

Валерий Алексеев: И не так давно я нашел вообще уникальный документ – совершенно секретное постановление Политбюро от 11 ноября 1939 года. В папке там много всяких других очень важных решений, очень важных, да, в том числе был такой и очень простенький вопрос, он назывался "Вопросы религии". Там, значит, один из ленинских документов был отменен. Были специальные указания НКВД радикально изменить отношение, то есть там так и написано: впредь прекратить преследование верующих по религиозным мотивам. Более того, по этому постановлению было принято решение выпустить из заключения этих священников. И это – в 1939 году!

Анна Иванова: Итак, Алексеев утверждает, что политика советской власти в отношении Православной церкви изменилась не в 1943 году, когда было восстановлено патриаршество и когда Сталин встретился с церковными иерархами, а еще до войны. После выхода передачи мы заинтересовались открытием Валерия Алексеева и узнали, что сотрудник Института российской истории Академии наук Игорь Курляндский написал в журнале "Вопросы истории" большую статью, объясняющую, что документ, обнаруженный Алексеевым, является фальшивкой.

Курляндский утверждает, что постановление Политбюро 1939 года, которым якобы отменялась ленинская политика в отношении церкви и выпускались на свободу арестованные священники, было сфабриковано в 1999 году для создания образа православного Сталина. И тогда же появилось в газете "За родину, за Сталина!" и в мемуарах бывшего советского министра обороны Язова.

Если бы циркуляция этого документа ограничивалась сталинистскими кругами, можно было не обращать на это внимание, но на документ ссылаются в научной литературе. Не только Валерий Алексеев, но и, например, профессора исторического факультета МГУ Александр Барсенков и Александр Вдовин. Мало того, документ даже вошел в учебники и хрестоматии, рекомендованные Министерством образования для студентов вузов. Поэтому сегодня мы решили подробнее разобраться в этом вопросе.

У нас в студии – профессор МГУ Валерий Алексеев и сотрудник Института российской истории Академии наук Игорь Курляндский.

Валерий Аркадьевич, расскажите, пожалуйста, кратко, в чем содержание документа и его историческое значение?

Валерий Алексеев: В свое время, еще в 1989 году, мною была опубликована в центральном журнале Центрального комитета партии статья о так называемой тайной или "вечерней" встрече, как ее называли, Сталина с духовенством. И, собственно говоря, результатом этой встречи стала как бы некая легализация Русской православной церкви, избрание патриарха и прочее. Но, оказывается, у этого события была и своя предыстория. В Ульяновске в 1942 году состоялся первый церковный Собор. Да, конечно, он не представлял всей полноты, это был епископский Собор, но он решал очень важные задачи. И этот, и другой факты, вот 1942 года, упорно меня вели, так сказать, к мысли о том, что некая кульминация этих событий лежит еще раньше. И, собственно говоря, логика этих размышлений, этих поисков, она меня привела к тому, что неслучайно был обнаружен, в том числе, и документ вот от 11 ноября 1939 года.

Анна Иванова: Игорь Александрович, какой-то комментарий на то, что было сказано Валерием Аркадьевичем и по поводу документа тоже.

Игорь Курляндский: Да, действительно, в связи с войной стало меняться отношение государства к церкви, и действительно, в 1943 году это решение не свалилось с неба, какая-то подготовительная работа велась. Но не в предвоенные годы, а именно в связи с войной, в связи с фактором патриотического подъема народа и необходимости использовать какие-то церковные структуры ради победы. Но здесь мы несколько ушли в сторону. У нас все-таки разговор о том, был ли этот самый документ и коренной перелом до войны непосредственно. Если взять за основу этот документ, то мы должны пересмотреть наши старые взгляды, которые бытуют в историографии, что именно война сподвигла Сталина пойти навстречу церкви и верующим.

Несколько лет велись мной кропотливые исследования и в этом направлении, и изучались многие архивные документы, опрашивались и те публикаторы, которые вот это вот публиковали, пропагандировали. И в результате я пришел к выводу, что не существовало как такового ни указания Ленина от 1 мая 1919 года, ни постановления Политбюро, которое его отменило. То есть это такая сфабрикованная фальшивка по типа слоеного пирога.

Анна Иванова: А какие основные, вот так кратко по пунктам, аргументы, которые у вас есть, за то, что это фальсификация?

Игорь Курляндский: Прежде всего это документы-призраки, документы-невидимки, которых не существует ни в каких известных государственных и ведомственных архивах, документы, которые не вписываются в делопроизводство тех или иных лет, соответственно, в делопроизводство Совнаркома 1919 года и не вписываются в делопроизводство Политбюро 1939 года. Вплоть до того, что досконально были изучены все решения Политбюро за 11 ноября 1939 года, в том числе под грифом "Особая папка", это делопроизводство, которое велось очень строго, - и ничего подобного даже под другим каким-то название, с другим содержанием, но именно идущее навстречу религии, не выходило.

Не было никакой амнистии по церковным делам. То есть была амнистия, так называемая "бериевская оттепель", когда после окончания большого террора, весной и летом 1939 года выпустили некоторое количество заключенных.

Мы посылали официальный запрос в Архив ФСБ, есть ли у них документы, что такие целенаправленные выпуски были, и есть ответ, соответственно, из архива, что не было этого. Еще что важно, что продолжались церковные гонения и в 1939-м, и в 1940-м, и в 1941 годах. Продолжались и аресты. Конечно, не в таких масштабах, как в годы ежовщины, но продолжали фабриковаться групповые церковные дела.

Валерий Алексеев: В общем-то, так сказать, аргументов-то и нет…

Игорь Курляндский: Как же нет?

Валерий Алексеев: Они примерно такие же, как я и ожидал. Ну, то, что вы не нашли этот документ или вам его не дали, - это не значит, что его нет в природе. Я думаю, что и вы тоже со мной согласитесь, что не на каждую просьбу наши архивные работники обязательно тут же выдадут все, так сказать архивы, которые представляют, видимо, в какой-то степени государственную тайну.

Я хотел бы сказать о том, что действительно ведь это тоже не аргумент, что, дескать, после этого постановления были аресты, хотя и более в таком ограниченном масштабе, священнослужителей. Но ведь они были даже и после этого знаменитого как бы официального поворота в отношениях в 1943 году, они продолжались до смерти Сталина. Но, тем не менее, в церковной исторической среде и среди ответственных историков есть твердое мнение, что это была действительно оттепель, что это был другой характер отношений. Он действительно был.

Владимир Тольц: Валерий Аркадьевич, вот вы говорите, что вас осенила догадка, и что нужно изменить прежнюю концепцию в наших представлениях об отношении церкви и государства. Ну, догадка – одно дело, а другое – документальное ее подтверждение. Вы говорите, что, возможно, Игорь Александрович является вашим оппонентом, потому что он не имеет тех документов своем распоряжении, которыми мы подтверждаете свою догадку. А у вас-то есть этот документ? Вы можете конкретно сослаться на документ, его номер, его архивное дело, листы и так далее?

Валерий Алексеев: Спасибо большое, Владимир, за очень хороший вопрос и, так сказать, за направление нашей дискуссии в правильное русло. Я хочу сказать о том, что уж куда конкретнее. Я называю точную дату, год…

Игорь Курляндский: Вы не называете архивных ссылок. Где вы его нашли, где вы его видели? Вам кто-то его принес? Какие-то ксерокопии откуда-то?

Валерий Алексеев: Да, я видел этот документ.

Игорь Курляндский: Вы в архиве его видели?

Валерий Алексеев: Эти документы, наверное, есть в архиве…

Игорь Курляндский: Да нет их! Их нет и не может быть. Они противоречат буквально всему! Они невежественно составлены просто…

Анна Иванова: А давайте, просто чтобы снизить немножко накал, мы послушаем еще одного нашего эксперта. Это историк Никита Петров, заместитель председателя общества "Мемориал".

Никита Петров: Вообще говоря, после снятия Ежова Берией была проведена некоторая, так сказать, корректировка курса, и порядка 150 тысяч человек получили свободу в начале 1939 года и в течение 1939 года. Но причина здесь не в том, что это была своего рода амнистия. Причина в том, что их не успели еще осудить раньше, с помощью чрезвычайных механизмов, которые существовали, на "тройках", на комиссии НКВД и прокурора, так называемые "двойки". А так как все массовые операции прекратились в 1938 году по решению, естественно, Сталина, Политбюро, и было специальное постановление Совета народных комиссаров по этому поводу, то есть "Большой террор" как таковой кончился, то продолжать эти дела Берия не считал возможным. Я понимаю, что среди отпущенных могли быть и священнослужители, но не в таком уж большом количестве. Таким образом, изменение вот в отношении репрессий, оно произошло вообще в ноябре 1938 года, именно с окончанием "Большого террора".

То есть [это] фальшивый документ, - он, на самом деле, не только по форме фальшив, когда мы говорим, что вот есть такие же документы, оформленные так-то и так-то, а этот выбивается из их ряда… Он выбивается не только делопроизводственными какими-то особенностями, но и содержанием своим. Иногда документы бывают парадоксальные, но тогда им находятся подтверждения в десятках других документов.

Не будем забывать главного: к 1943 году, когда вот было принято решение вновь об учреждении патриаршества, и когда Сталин принял иерархов Православной церкви в сентябре 1943 года, ситуация была такая, что в Челябинской области, например, вообще, по-моему, не было ни одного действующего храма. Если у нас кто-то считает, что в 1939 году изменилась политика, кто мешал открывать храмы? Храмы не открывались. Храмы стали открываться только на оккупированной немцами территории – это общеизвестный факт. И только после этого советская власть вынуждена была, - в том числе Сталин, - менять как-то отношение к этой проблеме. И немцы часто сами участвовали в богослужениях. И этот был тот самый пример для Сталина, что нужно что-то с этим делать, если он хочет не растерять симпатии населения и в этой сфере. Почему и произошел поворот.

Анна Иванова: Валерий Аркадьевич, вот краткий вопрос: а почему действительно не стали после 1939 года открывать храмы?

Валерий Алексеев: Дело в том, что после 1939 года на европейской части страны действительно не было массового открытия храмов, но и не было закрытия. Наконец, второй вопрос: что такое 1939 год, конец года? Это время, когда принималось политическое решение о присоединении Бессарабии, Прибалтики, Западной Белоруссии. Мы знаем, что все эти территории имели большое количество храмов, монастырей. В соответствии с этой директивой ни один из этих монастырей и храмов не был закрыт.

Анна Иванова: Послушаем еще один комментарий – это комментарий представителя Русской Православной церкви, преподавателя Московской духовной академии, протоиерея Владислава Цыпина.

Владислав Цыпин: Я думаю, что по логике вещей такого документа, который бы отменял и упразднял основы политики Ленина, - формально отменял и упразднял, - быть не должно. Но это не значит, что политика не пересматривалась по самым разным вопросам постоянно. Она пересматривалась. Менялся идеологический курс. Надо сказать, начал меняться, в особенности это проявляется по отношению к оценке прошлой истории, еще с середины 30-х годов. В общем-то, реабилитировалась история России дореволюционная, в частности, кстати, и с приближением к церковной тематике. Например, вышло какое-то тоже партийное решение, решительно осуждавшее пьесу Демьяна Бедного, посвященную крещению Руси.

И конечно, 1939 год, когда закончились массовые репрессии, в том числе и среди духовенства, он обозначал некоторый поворот в политике церковной, в политике религиозной Сталина, власти тогдашней. Проявился он, скажем, в том, что если решительное сокращение масштабов репрессий во внутренних наших областях можно просто объяснить тем, что почти массовое было проведено уничтожение, как бы уже и некого было особенно, то на территориях, которые в 1939-м, а потом в 1940 году были присоединены к Советскому Союзу, там ничего подобного не было. Там были десятки репрессированных, но притом, что было, скажем так, от 3 или 4 до 5 тысяч число не просто духовенства, я имею в виду псаломщиков, а именно священников и дьяконов на этой территории, то здесь, конечно, эти массовые репрессии не произошли, как не произошло и закрытие церквей. Разумеется, это свидетельство пересмотра политики.

Владимир Тольц: Позвольте несколько замечаний мне из моего далека сделать. Вопрос-то мой состоял в очень простом: если Валерий Аркадьевич видел этот документ в архиве, в каком архиве? Имеется ли у него там номер фонда, как обычно, номер дела, номер листа?.. Если Валерий Аркадьевич не может нам сообщить этих данных, то я хотел бы услышать ответ, почему. И попутно, если позволите, вопрос уже Игорю Александровичу Курляндскому. Он полагает, что фотокопия этого документа, которая имеется в интернете, - это подделка – по ряду признаков формальных это устанавливается. У меня вопрос такой: во-первых, по каким, признакам, из чего видно, что это подделка? И во-вторых, как она может быть мотивирована, и кем она может быть создана?

Валерий Алексеев: Давайте я вам предоставлю…

Игорь Курляндский: Что касается вопроса о признаках подделки, документ этот отменяет так называемое указание Ленина "О беспощадной борьбе с попами и религией", и обычно указание Ленина во всех публикациях, которые мы имеем, оно к этому документу прилагается. Что, собственно, было отменено? Указание номер 13666/2, - с тремя шестерками! Это фальсифицированный бланк, там с какими-то подписями, печатями и так далее. Я вам хочу сказать, что «указаний» в делопроизводстве советском Совнаркома не существовало, таких в номенклатуре документов. Вот есть очень хорошее фундаментальное издание – "Декреты Советской власти", и там можно почитать, какие существовали названия документов. Были постановления, были декреты, ну, еще было так название документов, как распоряжения. Как правило, распоряжения издавал Совет труда и обороны. Никогда не было указаний.

Притом что делопроизводственные порядковые номера и постановлениям, и декретам не присваивались. Здесь же – указание с каким-то фантастическим номером и с фантастическим же содержанием. Указание предписывает повсюду и везде уничтожать попов, где только можно. Тогда как мы знаем, что с 1919 года велась последовательная политика по расколу и развалу Церкви, что, естественно, противоречит идее этого указания всюду уничтожать духовенство.

Валерий Алексеев: Вот объясните, по каким принципам вы сразу считаете, по каким признакам, вот назовите. Там подпись не та, дата не та, еще что-то не то?…

Игорь Курляндский: Я вам сказал, что существует конкретная историческая сторона…

Анна Иванова: Он же назвал: документов под названием "указание" больше не найдено никаких.

Валерий Алексеев: Ну, чепуха какая! У Ленина это была практика, он давал постоянно указания.

Игорь Курляндский: Ленин не издавал никаких указаний, и у него нет нигде, чтобы покончить везде с попами и религией. У него была более гибкая политика! Притом, что у меня нет никакого пиетета к фигуре Ленина.

Валерий Алексеев: Давайте я отвечу…

Владимир Тольц: Ответьте на мои вопросы! Итак, я напомню, это вопросы, связанные с местом нахождения этого документа, его архивными поисковыми номерами. И если вы не можете ответить на вопрос по какой-то причине, может быть, укажете нам эту причину…

Валерий Алексеев: Значит, я хотел, во-первых, сказать, что, к сожалению, я от моего молодого коллеги не получил хорошего, внятного, профессионального, как от историка, от архивиста, ответа на то, что этот документ является фальшивкой. Значит, писал Ленин указания, не писал – это все так, - беллетристика.

Игорь Курляндский: Это не важно…

Валерий Алексеев: Впервые, когда я опубликовал вот эту знаменитую, так сказать, записку Карпова, она не имела никакого номера архивного, она имела внутренний номер специальных, так сказать, хранений документов. Когда мы в 1989 году этот документ нашли, он был не в каком открытом хранении. Логика была такова, что готовилась встреча Горбачева с патриархом Пименом, и всем казалось, что это такая революционная встреча. Но умные люди нам подсказали: вы не городите огород, такая встреча была в 1943 году. А где взять этот документ? Мы его взяли в том архиве, потому что я входил в группу по подготовке этой встречи.

Анна Иванова: А в каком архиве?

Валерий Алексеев: Ну, в «особом» архиве – так его назовем. Этот документ был тогда, так сказать, нами выужен оттуда, и нам было дано специальное разрешение, и через год, как нам дали такое разрешение, мы его опубликовали. И только после этого документ был введен в научный оборот, ему присвоили номер, и вы уже с ним познакомились. С этим документом предстоит такая же самая работа.

Анна Иванова: Можно пока просто рассказать, действительно, где вы вот этот документ 1939 года видели?

Валерий Алексеев: Я его читал таким же, так сказать, образом, как я читал эту записку Карпова.

Анна Иванова: А каким?

Игорь Курляндский: Где вы его читали?

Валерий Алексеев: Там же, так сказать…

Анна Иванова: А кто вам его принес?

Игорь Курляндский: В каком архиве и где? В каком архиве, у кого?

Валерий Алексеев: Ну, вам достаточно того, что он опубликован?

Игорь Курляндский: Мне недостаточно. Я сказкам не верю!

Анна Иванова: То есть вы нам не можете сказать, кто вам принес документ?

Валерий Алексеев: Ну, я тоже сказкам не верю, я верю документам, поэтому я его опубликовал. Если бы я слушал сказку, я бы, конечно, как к сказке отнесся. Но учитывая, что меня убедила в этом…

Игорь Курляндский: Пока вы не сослались, пока вы не привели точные данные, где вы его видели, вы выступаете как сказочник.

Владимир Тольц: Снова вмешаюсь. Валерий Аркадьевич, значит, мне ясно: вы не можете назвать по каким-то соображениям, в каком архиве вы это видели. Но можете объяснить, по каким соображениям? Вы дали подписку о неразглашении, в чем дело-то?..

Валерий Алексеев: Ну, по одной простой причине. Потому что у этого документа, так сказать, есть тот номер, который невозможно проверить в открытом его хранении. Как я буду называть…

Анна Иванова: То есть вы не можете назвать, где вы видели, потому что мы не сможем этого проверить.

Валерий Алексеев: Совершенно правильно.

Игорь Курляндский: То есть вы считаете, что Александр Сергеевич Степанов, начальник департамента Архива президента, он лжет, когда пишет, что в Архиве президента Российской Федерации эти документы не выявлены?

Валерий Алексеев: Почему? Я не знаю, лжет он или нет…

Игорь Курляндский: Или лжет Христофоров, начальник Управления ФСБ?

Валерий Алексеев: Я не знаю, где вы это все смотрели.

Анна Иванова: Это официальные отзывы из архивов.

Валерий Алексеев: Ну, замечательно.

Анна Иванова: Давайте послушаем мнение еще одного эксперта. Вот что говорит доктор исторических наук Михаил Иванович Одинцов, опубликовавших множество архивных документов по истории отношений церкви и советской власти.

Михаил Одинцов: Я свыше 30 лет работаю в архивах, знаю все эти архивы, связанные с войной, и никаких документов, подтверждающих вот наличие такой справки, о которой пишут и говорят, нет. Если люди нашли такой документ, они должны представить его, я не знаю, копию, подлинник, указать, где он хранится, связать его с обстоятельствами появления. Мало ли что, в каких папках лежит… Это же может быть инородное тело, положенное потом! Поэтому все должно быть во взаимосвязи.

Анна Иванова: Игорь Александрович, а правильно я понимаю, что касается постановления 1939 года, что вот в этом документе, на который ссылается Валерий Аркадьевич, у него номер 88, а в архиве Политбюро есть постановление тоже…

Игорь Курляндский: Да, есть. Там нумерация «особых папок», и, собственно, «особая папка» эта – протокол Политбюро номер 9 за 11 ноября 1939 года. Все решения…

Анна Иванова: То есть номер не сходится.

Игорь Курляндский: …за этот день рассекречены, все они доступны исследователям, и обычные, и по материалам «особой папки», и там совершенно другие сюжеты, и ничего подобного нет.

Валерий Алексеев: Я думаю, что люди с опытом, они вам скажут, что особенно в сталинский период решений Политбюро от одного дня оформлялись и по двум, и по трем папкам, и по четырем.

Игорь Курляндский: Этого не было.

Валерий Алексеев: Ну, я вам говорю это.

Анна Иванова: Значит, как я понимаю, аргументы относительно фальшивости можно разделить на два типа – содержательные и источниковедческие. Грубо говоря, первое – содержательные: документ не имеет подтверждения в реальности, то есть храмы в 1939 году не начинают открываться, репрессии, если и сокращаются, в том числе среди духовенства, то это происходит на год раньше, когда заканчивается "Большой террор", в 1938 году, а также можно отметить, что после 1939 года, несмотря на постановление, все равно репрессии священнослужителей сохраняются.

Игорь Курляндский: Конечно.

Анна Иванова: Второй тип – источниковедческий: что документа не нашли в архивах, что ему нет подтверждения в других документах. И вот это как бы содержательные и источниковедческие аргументы.

Валерий Алексеев: Конечно, такой подборки материалов, как у моего коллеги, у меня нет, но она меня очень воодушевила. Наоборот, она меня убедила в том, что мы стоим на правильном пути, что вся логика исторического развития и логика политических решений политического руководства, она подтверждает, так сказать, этот документ, который я сам видел своими глазами.

Игорь Курляндский: Этих документов не было. И не могло быть. Потому что они противоречат многим-многим-многим реалиям. Все это в совокупности дает и определенный ответ, что перед нами фальшивки, созданные в политических целях.

Владимир Тольц: Все! Время передачи истекает. Думаю, и накал дискуссии, и те умолчания, к которым прибегает один из ее участников, скажут о документе, который мы обсуждали сегодня, достаточно много. В том числе и то, что он заслуживает дальнейшего изучения, а результаты этого достойны самой широкой огласки.

Спасибо организатору и автору этой передачи – историку Анне Ивановой, страстно отстаивавшим каждый свое доктору философских наук Валерию Алексееву и кандидату исторических наук Игорю Курляндскому, высказавшим свои мнения протоиерею Владиславу Цыпину, историкам Никите Петрову и Михаилу Одинцову!

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПОЛИТБЮРО ЦК ВКП(б)

ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СНК СССР И ЦК ВКП(б)

« О ПОРЯДКЕ ПРОИЗВОДСТВА АРЕСТОВ»

Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП(б) постановляют:

1. Во изменение инструкции от 8-го мая 1933 г., аресты по всем без исключения делам органы НКВД могут производить лишь с согласия соответствующего прокурора.

2. В случае необходимости произвести арест на месте преступления уполномоченные на это по закону должностные лица из НКВД обязаны о произведенном аресте немедленно сообщить соответствующему прокурору для получения подтверждения.

3. Разрешения на аресты членов ЦИКа Союза ССР и ЦИКов союзных республик даются лишь по получении органами прокуратуры и НКВД согласия председателя ЦИКа Союза ССР или председателей ЦИКов союзных республик, по принадлежности.

Разрешения на аресты руководящих работников наркоматов Союза и союзных республик и приравненных к ним центральных учреждений (начальников управлений и заведующих отделами, управляющих трестами и их заместителей, директоров и заместителей директоров промышленных предприятий, совхозов и т.п.), а также состоящих на службе в различных учреждениях инженеров, агрономов, профессоров, врачей, руководителей учебных и научно-исследовательских учреждений – даются по согласованию с соответствующими народными комиссарами.

4. Разрешения на аресты членов и кандидатов ВКП(б) даются по согласованию с секретарями районных, краевых, областных комитетов ВКП(б), ЦК нацкомпартий, по принадлежности, а в отношении коммунистов, занимающих руководящие должности в наркоматах Союза и приравненных к ним центральных учреждениях, – по получении на то согласия председателя Комиссии Партийного Контроля.

5. Разрешения на аресты военнослужащих высшего, старшего и среднего начальствуюшего состава РККА даются по согласованию с наркомом обороны.

6. Разрешения на аресты даются в районе районным прокурором, в автономных республиках – прокурорами этих республик, в краях (областях) – краевыми (областными) прокурорами.

По делам о преступлениях на железнодорожном и водном транспорте разрешения на аресты даются участковыми прокурорами, дорожными прокурорами и прокурорами бассейнов по принадлежности; по делам, подсудным военным трибуналам, прокурорами военных округов.

Разрешения на аресты, производимые непосредственно народными комиссариатами внутренних дел союзных республик, даются прокурорами республик.

Разрешения на аресты, производимые непосредственно народным комиссариатом внутренних дел СССР, даются прокурором Союза.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА

НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР МОЛОТОВ

СЕКРЕТАРЬ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА ВКП(б) И. СТАЛИН

БЕСЕДА С РОМЭНОМ РОЛЛАНОМ

(Окончательный текст)

28.VI. с. г. ровно в 16 часов в сопровождении своей жены и т. Аросева – Ромэн Роллан был принят т. Сталиным.

Дружески поздоровались. Тов. Сталин пригласил присутствующих сесть. Ромэн Роллан поблагодарил т. Сталина за то, что он доставил ему возможность говорить с ним, а, в особенности, выразил благодарность за гостеприимство.

СТАЛИН. Я рад побеседовать с величайшим мировым писателем.

РОМЭН РОЛЛАН. Я очень сожалею, что мое здоровье не позволяло мне раньше посетить этот великий новый мир, который является гордостью для всех нас и с которым мы связываем наши надежды. Если Вы позволите, я буду говорить с Вами в своей двойной роли старого друга и спутника СССР и свидетеля с Запада, наблюдателя и доверенного лица молодежи и сочувствующих во Франции.

Вы должны знать, чем является СССР в глазах тысяч людей Запада. Они имеют о нем весьма смутное представление, но они видят в нем воплощение своих надежд, своих идеалов, часто различных, иногда противоречивых. В условиях нынешнего тяжелого кризиса, экономического и морального, они ждут от СССР руководства, лозунга, разъяснения своих сомнений.

Конечно, удовлетворить их трудно. СССР имеет свою собственную гигантскую задачу, свою работу строительства и обороны, и этому он должен отдать себя целиком: лучший лозунг, который он может дать, это его пример. Он указывает путь и, идя этим путем, его утверждает.

Но все же СССР не может отклонить от себя великую ответственность, которую возлагает на него положение современного мира, в некотором роде «верховную» ответственность – нести заботу об этих массах из других стран, уверовавших в него. Недостаточно повторить знаменитое слово Бетховена: «о человек, помогай себе сам!», нужно им помочь и дать им совет.

Но для того, чтобы делать это с пользой, следует считаться с особым темпераментом и идеологией каждой страны – здесь я буду говорить только о Франции. Незнание этой природной идеологии может вызвать и фактически вызывает серьезные недоразумения.

Нельзя ожидать от французской публики, даже сочувствующей, той диалектики мышления, которая стала в СССР второй натурой. Французский темперамент привык к абстрактно-логическому мышлению, рассудочному и прямолинейному, в меньшей степени экспериментальному, чем дедуктивному. Нужно хорошо знать эту логику, чтобы ее преодолеть. Это народ, это общественное мнение, которые привыкли резонировать. Им всегда нужно приводить мотивы действия.

На мой взгляд, политика СССР недостаточно заботится о том, чтобы приводить своим иностранным друзьям мотивы некоторых своих действий. Между тем, у него достаточно этих мотивов, справедливых и убедительных. Но он как будто мало этим интересуется; и это, по-моему, серьезная ошибка: ибо это может вызвать и вызывает ложные или намеренно извращенные толкования некоторых фактов, порождающие тревогу у тысяч сочувствующих. Так как я наблюдал в последнее время эту тревогу у многих из честных людей Франции, я должен Вам об этом сигнализировать.

Вы скажете нам, что наша роль – интеллигентов и спутников – в этом и заключается, чтобы разъяснять. Мы не справляемся с этой задачей, прежде всего потому, что мы сами плохо информированы: нас не снабжают необходимыми материалами, чтобы сделать понятным и разъяснить.

Мне кажется, что на Западе должно было бы существовать учреждение для интеллектуального общения, нечто вроде ВОКСа, но более политического характера. Но так как подобного учреждения нет, то недоразумения накапливаются, и никакое официальное учреждение СССР не занимается их разъяснением. Считают, по-видимому, что достаточно предоставить им с течением времени испариться. Они не испаряются, они сгущаются. Нужно действовать с самого начала и рассеивать их по мере возникновения.

Вот несколько примеров:

Правительство СССР принимает решения, что является его верховным правом, либо в форме судебных постановлений и приговоров, либо в форме законов, изменяющих обычные карательные меры. В некоторых случаях вопросы или лица, которых это касается, представляют или приобретают всеобщий интерес и значение; и в силу той или иной причины иностранное общественное мнение приходит в возбуждение. Было бы легко избежать недоразумений. Почему этого не делают?

Вы были правы, энергично подавляя сообщников заговора, жертвой которого явился Киров. Но, покарав заговорщиков, сообщите европейской публике и миру об убийственной вине осужденных. Вы сослали Виктора Сержа на 3 года в Оренбург; и это было гораздо менее серьезное дело, но почему допускали, чтобы оно так раздувалось в течение двух лет в общественном мнении Европы. Это писатель, пишущий на французском языке, которого я лично не знаю; но я являюсь другом некоторых из его друзей. Они забрасывают меня вопросами о его ссылке в Оренбург и о том, как с ним обращаются. Я убежден, что вы действовали, имея серьезные мотивы. Но почему бы с самого начала не огласить их перед французской публикой, которая настаивает на его невиновности? Вообще, очень опасно в стране дела Дрейфуса и Каласа допускать, чтобы осужденный стал центром всеобщего движения.

Другой случай, совершенно иного характера: недавно был опубликован закон о наказании малолетних преступников старше 12 лет. Текст этого закона недостаточно известен; и даже если он известен, он вызывает серьезные сомнения. Получается впечатление, что над этими детьми нависла смертная казнь. Я хорошо понимаю мотивы, делающие необходимым внушить страх безответственным и тем, кто хочет использовать эту безответственность. Но публика не понимает. Ей представляется, что эта угроза осуществляется или что судьи по своему усмотрению могут ее осуществить. Это может быть источником очень большого движения протеста. Это нужно немедленно предотвратить.

Товарищи, вы меня извините, может быть, я слишком долго говорил и, может быть, возбуждаю вопросы, какие я не должен был бы возбуждать.

СТАЛИН. Нет, нет, пожалуйста. Я очень рад Вас слушать, я целиком в Вашем распоряжении.

РОМЭН РОЛЛАН. Наконец, я перехожу к очень большому актуальному недоразумению, вызванному вопросом о войне и отношению к ней. Этот вопрос давно уже обсуждался во Франции. Несколько лет тому назад я обсуждал с Барбюсом и с моими друзьями-коммунистами опасность необусловленной кампании против войны. Мне представляется необходимым изучить различные случаи войны, которые могут представиться, и выработать различные положения, которые могут быть приняты в отношении каждого случая. Если я правильно понимаю, СССР нуждается в мире, он хочет мира, но его позиция не совпадает с интегральным пацифизмом. Последний в известных случаях может быть отречением в пользу фашизма, которое в свою очередь может вызвать войну. В этом отношении я не вполне доволен некоторыми резолюциями Амстердамского конгресса против войны и фашизма в 1932 г., так как его резолюции внушают некоторое сомнение в вопросе о тактике против войны.

В настоящий момент взгляды не только пацифистов, но и многих друзей СССР в этом вопросе дезориентированы: социалистическое и коммунистическое сознание смущено военным союзом СССР с правительством империалистической французской демократии – это сеет тревогу в умах. Тут много серьезных вопросов революционной диалектики, которые требуют выяснения. Следует это сделать с максимально возможной искренностью и гласностью.

Вот, мне кажется, все, что я хотел сказать.

СТАЛИН. Если я должен ответить, то позвольте мне ответить по всем пунктам.

Прежде всего, о войне. При каких условиях было заключено наше соглашение с Францией о взаимной помощи? При условиях, когда в Европе, во всем капиталистическом мире возникли две системы государств: система государств фашистских, в которых механическими средствами подавляется все живое, где механическими средствами душится рабочий класс и его мысль, где рабочему классу не дают дышать, и другая система государств, сохранившихся от старых времен, – это система государств буржуазно-демократических. Эти последние государства также готовы были бы задушить рабочее движение, но они действуют другими средствами – у них остается еще парламент, кое-какая свободная пресса, легальные партии и т. д. Здесь есть разница. Правда, ограничения существуют и здесь, но все же известная свобода остается, и дышать более или менее можно. Между этими двумя системами государств в интернациональном масштабе происходит борьба. При этом эта борьба, как мы видим, с течением времени делается все более и более напряженной. Спрашивается: при таких обстоятельствах должно ли правительство рабочего государства оставаться нейтральным и не вмешиваться? Нет, не должно, ибо оставаться нейтральным – значит облегчить возможность для фашистов одержать победу, а победа фашистов является угрозой для дела мира, угрозой для СССР, а, следовательно, угрозой и для мирового рабочего класса.

Но если правительство СССР должно вмешаться в эту борьбу, то на чьей стороне оно должно вмешаться? Естественно, на стороне правительств буржуазно-демократических, не добивающихся к тому же нарушения мира. СССР заинтересован поэтому, чтобы Франция была хорошо вооружена против возможных нападений фашистских государств, против агрессоров. Вмешиваясь таким образом, мы как бы кидаем на чашку весов борьбы между фашизмом и антифашизмом, между агрессией и неагрессией, – добавочную гирьку, которая перевешивает чашку весов в пользу антифашизма и неагрессии. Вот на чем основано наше соглашение с Францией.

Это я говорю с точки зрения СССР как государства. Но должна ли такую же позицию в вопросе о войне занять Коммунистическая партия во Франции? По-моему, нет. Она там не находится у власти, у власти во Франции находятся капиталисты, империалисты, а Коммунистическая партия Франции представляет небольшую оппозиционную группу. Есть ли гарантия, что французская буржуазия не использует армию против французского рабочего класса? Конечно, нет. У СССР есть договор с Францией о взаимной помощи против агрессора, против нападения извне. Но у него нет и не может быть договора насчет того, чтобы Франция не использовала своей армии против рабочего класса Франции. Как видите, положение Компартии в СССР не одинаково с положением Компартии во Франции. Понятно, что позиция компартии во Франции также не будет совпадать с позицией СССР, где Коммунистическая партия стоит у власти. Я вполне понимаю поэтому французских товарищей, которые говорят, что позиция Французской коммунистической партии в основе своей должна остаться той, какой она была до соглашения СССР с Францией. Из этого, однако, не следует, что, если война, вопреки усилиям коммунистов, все же будет навязана, то коммунисты должны будто бы бойкотировать войну, саботировать работу на заводах и т. д. Мы, большевики, хотя мы были против войны и за поражение царского правительства, никогда от оружия не отказывались. Мы никогда не являлись сторонниками саботажа работы на заводах или бойкота войны, наоборот, когда война становилась неотвратимой, мы шли в армию, обучались стрелять, управлять оружием и затем направляли свое оружие против наших классовых врагов.

Что касается допустимости для СССР заключать политические соглашения с некоторыми буржуазными государствами против других буржуазных государств, то этот вопрос решен в положительном смысле еще при Ленине и по его инициативе. Троцкий был большим сторонником такого решения вопроса, но он теперь, видимо, забыл об этом...

Вы говорили, что мы должны вести за собой наших друзей в Западной Европе. Должен сказать, что мы опасаемся ставить себе такую задачу. Мы не беремся их вести, потому что трудно давать направление людям, живущим в совершенно другой среде, в совершенно иной обстановке. Каждая страна имеет свою конкретную обстановку, свои конкретные условия, и руководить из Москвы этими людьми было бы с нашей стороны слишком смело. Мы ограничиваемся поэтому самыми общими советами. В противном случае мы взяли бы на себя ответственность, с которой не могли бы справиться. Мы на себе испытали, что значит, когда руководят иностранцы, да еще издали. До войны, вернее – в начале девятисотых годов германская социал-демократия была ядром социал-демократического Интернационала, а мы, русские – их учениками. Она пыталась тогда нами руководить. И если бы мы дали ей возможность направлять нас, то наверняка мы не имели бы большевистской партии, ни революции 1905 года, а, значит, не имели бы и революции 1917 года. Нужно, чтобы рабочий класс каждой страны имел своих собственных коммунистических руководителей. Без этого руководство невозможно.

Конечно, если наши друзья на Западе мало осведомлены о мотивах действий Советского правительства и их нередко ставят в тупик наши враги, то это говорит не только о том, что наши друзья не умеют так же хорошо вооружаться, как наши враги. Это говорит еще о том, что мы недостаточно осведомляем и вооружаем наших друзей. Мы постараемся заполнить этот пробел.

Вы говорите, что на советских людей возводится врагами много клеветы и небылиц, что мы мало опровергаем их. Это верно. Нет такой фантазии и такой клеветы, которых не выдумали бы враги про СССР. Опровергать их иногда даже неловко, так как они слишком фантастичны и явно абсурдны. Пишут, например, что я пошел с армией против Ворошилова, убил его, а через 6 месяцев, забыв о сказанном, в той же газете пишут, что Ворошилов пошел с армией против меня и убил меня, очевидно, после своей собственной смерти, а затем добавляют ко всему этому, что мы с Ворошиловым договорились и т. д. Что же тут опровергать?

РОМЭН РОЛЛАН. Но ведь именно отсутствие опровержений и разъяснений как раз и плодит клевету.

СТАЛИН. Может быть. Возможно, что Вы правы. Конечно, можно было бы реагировать энергичнее на эти нелепые слухи.

Теперь позвольте мне ответить на Ваши замечания по поводу закона о наказаниях для детей с 12-тилетнего возраста. Этот декрет имеет чисто педагогическое значение. Мы хотели устрашить им не столько хулиганствующих детей, сколько организаторов хулиганства среди детей. Надо иметь в виду, что в наших школах обнаружены отдельные группы в 10-15 чел. хулиганствующих мальчиков и девочек, которые ставят своей целью убивать или развращать наиболее хороших учеников и учениц, ударников и ударниц. Были случаи, когда такие хулиганские группы заманивали девочек к взрослым, там их спаивали и затем делали из них проституток. Были случаи, когда мальчиков, которые хорошо учатся в школе и являются ударниками, такая группа хулиганов топила в колодце, наносила им раны и всячески терроризировала их. При этом было обнаружено, что такие хулиганские детские шайки организуются и направляются бандитскими элементами из взрослых. Понятно, что Советское правительство не могло пройти мимо таких безобразий. Декрет издан для того, чтобы устрашить и дезорганизовать взрослых бандитов и уберечь наших детей от хулиганов.

Обращаю Ваше внимание, что одновременно с этим декретом, наряду с ним, мы издали постановление о том, что запрещается продавать и покупать и иметь у себя финские ножи и кинжалы.

РОМЭН РОЛЛАН. Но почему бы Вам вот эти самые факты и не опубликовать? Тогда было бы ясно – почему этот декрет издан.

СТАЛИН. Это не такое простое дело. В СССР имеется еще немало выбившихся из колеи бывших людей, жандармов, полицейских, царских чиновников, их детей, их родных. Эти люди не привыкли к труду, они озлоблены и представляют готовую почву для преступлений. Мы опасаемся, что публикация о хулиганских похождениях и преступлениях указанного типа может подействовать на подобные выбитые из колеи элементы заразительно и может толкнуть их на преступления.

РОМЭН РОЛЛАН. Это верно, это верно.

СТАЛИН. А могли ли мы дать разъяснение в том смысле, что этот декрет мы издали в педагогических целях, для предупреждения преступлений, для устрашения преступных элементов? Конечно, не могли, так как в таком случае закон потерял бы всякую силу в глазах преступников.

РОМЭН РОЛЛАН. Нет, конечно, не могли.

СТАЛИН. К Вашему сведению должен сказать, что до сих пор не было ни одного случая применения наиболее острых статей этого декрета к преступникам-детям и надеемся – не будет.

Вы спрашиваете – почему мы не делаем публичного судопроизводства над преступниками-террористами. Возьмем, например, дело убийства Кирова. Может быть, мы тут действительно руководились чувством вспыхнувшей в нас ненависти к террористам-преступникам. Киров был прекрасный человек. Убийцы Кирова совершили величайшее преступление. Это обстоятельство не могло не повлиять на нас. Сто человек, которых мы расстреляли, не имели с точки зрения юридической непосредственной связи с убийцами Кирова. Но они были присланы из Польши, Германии, Финляндии нашими врагами, все они были вооружены, и им было дано задание совершать террористические акты против руководителей СССР, в том числе и против т. Кирова. Эти сто человек белогвардейцев и не думали отрицать на военном суде своих террористических намерений. «Да, - говорили многие из них, - мы хотели и хотим уничтожить советских лидеров, и нечего вам с нами разговаривать, расстреливайте нас, если вы не хотите, чтобы мы уничтожили вас». Нам казалось, что было бы слишком много чести для этих господ разбирать их преступные дела на открытом суде с участием защитников. Нам было известно, что после злодейского убийства Кирова преступники-террористы намеревались осуществить свои злодейские планы и в отношении других лидеров. Чтобы предупредить это злодеяние, мы взяли на себя неприятную обязанность расстрелять этих господ. Такова уж логика власти. Власть в подобных условиях должна быть сильной, крепкой и бесстрашной. В противном случае она – не власть и не может быть признана властью. Французские коммунары, видимо, не понимали этого, они были слишком мягки и нерешительны, за что их порицал Карл Маркс. Поэтому они и проиграли, а французские буржуа не пощадили их. Это – урок для нас.

Применив высшую меру наказания в связи с убийством т. Кирова, мы бы хотели впредь не применять к преступникам такую меру, но, к сожалению, не все здесь зависит от нас. Следует, кроме того, иметь в виду, что у нас есть друзья не только в Западной Европе, но и в СССР, и в то время, как друзья в Западной Европе рекомендуют нам максимум мягкости к врагам, наши друзья в СССР требуют твердости, требуют, например, расстрела Зиновьева и Каменева, вдохновителей убийства т. Кирова. Этого тоже нельзя не учитывать.

Я хотел бы, чтобы Вы обратили внимание на следующее обстоятельство. Рабочие на Западе работают 8, 10 и 12 часов в день. У них семья, жены, дети, забота о них. У них нет времени читать книги и оттуда черпать для себя руководящие правила. Да они не очень верят книгам, так как они знают, что буржуазные писаки часто обманывают их в своих писаниях. Поэтому они верят только фактам, только таким фактам, которые видят сами и могут пальцами осязать. И вот эти самые рабочие видят, что на востоке Европы появилось новое, рабоче-крестьянское государство, где капиталистам и помещикам нет больше места, где царит труд и где трудящиеся люди пользуются невиданным почетом. Отсюда рабочие заключают: значит можно жить без эксплуататоров, значит победа социализма вполне возможна. Этот факт, факт существования СССР имеет величайшее значение в деле революционизирования рабочих во всех странах мира. Буржуа всех стран знают это и ненавидят СССР животной ненавистью. Именно поэтому буржуа на Западе хотели бы, чтобы мы, советские лидеры, подохли как можно скорее. Вот где основа того, что они организуют террористов и посылают их в СССР через Германию, Польшу, Финляндию, не щадя на это ни денег, ни других средств. Вот, например, недавно у нас в Кремле мы обнаружили террористические элементы. У нас есть правительственная библиотека, и там имеются женщины-библиотекарши, которые ходят на квартиры наших ответственных товарищей в Кремле, чтобы держать в порядке их библиотеки. Оказывается, что кой-кого из этих библиотекарш завербовали наши враги для совершения террора. Надо сказать, что эти библиотекарши по большей части представляют из себя остатки когда-то господствующих, ныне разгромленных классов – буржуазии и помещиков. И что же? Мы обнаружили, что эти женщины ходили с ядом, имея намерение отравить некоторых наших ответственных товарищей. Конечно, мы их арестовали, расстреливать их не собираемся, мы их изолируем. Но вот Вам еще один факт, говорящий о зверстве наших врагов и о необходимости для советских людей быть бдительными.

Как видите, буржуазия довольно жестоко борется с Советами, а затем в своей прессе сама же кричит о жестокости советских людей. Одной рукой посылает нам террористов, убийц, хулиганов, отравителей, а другой рукой пишет статьи о бесчеловечности большевиков.

Что касается Виктора Сержа, я его не знаю и не имею возможности дать Вам сейчас справку.

РОМЭН РОЛЛАН. Я тоже его лично не знаю, лично я слышал, что его преследуют за троцкизм.

СТАЛИН. Да, вспомнил. Это не просто троцкист, а обманщик. Это нечестный человек, он строил подкопы под Советскую власть. Он пытался обмануть Советское правительство, но это у него не вышло. По поводу него троцкисты поднимали вопрос на Конгрессе защиты культуры в Париже. Им отвечали поэт Тихонов и писатель Илья Эренбург. Виктор Серж живет сейчас в Оренбурге на свободе и, кажется, работает там. Никаким мучениям, истязаниям и проч., конечно, не подвергался. Все это чушь. Он нам не нужен и мы его можем отпустить в Европу в любой момент.

РОМЭН РОЛЛАН (улыбаясь). Мне говорили, что Оренбург – это какая-то пустыня.

СТАЛИН. Не пустыня, а хороший город. Я вот жил действительно в пустынной ссылке в Туруханском крае 4 года, там морозы 50-60 градусов. И ничего, прожил.

РОМЭН РОЛЛАН. Я хочу еще поговорить на тему, которая для нас, интеллигенции Западной Европы, и для меня лично является особо значительной: о новом гуманизме, провозвестником которого Вы, товарищ Сталин, являетесь, когда Вы заявили в своей прекрасной недавней речи, что «наиболее ценным и наиболее решающим капиталом из всех существующих ценностей мира являются люди». Новый человек и новая культура, от него исходящая. Нет ничего более способного привлечь к целям революции весь мир, как это предложение новых великих путей пролетарского гуманизма, этот синтез сил человеческого духа. Наследство Маркса и Энгельса, интеллектуальная партия, обогащение духа открытий и созидания – наверное наименее известная область на Западе. И тем не менее этому суждено оказать наибольшее воздействие на народы высокой культуры, как наши. Я счастлив констатировать, что в самое последнее время наша молодая интеллигенция начинает воистину обретать марксизм. Профессора и историки до последнего времени старались держать в тени доктрины Маркса и Энгельса или пытались их дискредитировать. Но сейчас новое течение вырисовывается даже в высших университетских сферах. Появился чрезвычайно интересный сборник речей и докладов под заглавием «При свете марксизма», редактированный проф. Валлоном из Сорбонны: основная тема этой книги – это роль марксизма в научной мысли сегодняшнего дня. Если движение это разовьется, – как я надеюсь, – и если мы сумеем таким путем распространить и популяризировать идеи Маркса и Энгельса, это вызовет глубочайшие отклики в идеологии нашей интеллигенции.

СТАЛИН. Наша конечная цель, цель марксистов – освободить людей от эксплуатации и угнетения и тем сделать индивидуальность свободной. Капитализм, который опутывает человека эксплуатацией, лишает личность этой свободы. При капитализме более или менее свободными могут стать лишь отдельные, наиболее богатые лица. Большинство людей при капитализме не может пользоваться личной свободой.

РОМЭН РОЛЛАН. Правда, правда.

СТАЛИН. Раз мы снимаем путы эксплуатации, мы тем самым освобождаем личность. Об этом хорошо сказано в книге Энгельса «Анти-Дюринг».

РОМЭН РОЛЛАН. Она, кажется, не переведена на французский язык.

СТАЛИН. Не может быть. Там у Энгельса есть прекрасное выражение. Там сказано, что коммунисты, разбив цепи эксплуатации, должны сделать скачок из царства необходимости в царство свободы.

Наша задача – освободить индивидуальность, развить ее способности и развить в ней любовь и уважение к труду. Сейчас у нас складывается совершенно новая обстановка, появляется совершенно новый тип человека, тип человека, который уважает и любит труд. У нас лентяев и бездельников ненавидят, на заводах их заворачивают в рогожи и вывозят таким образом. Уважение к труду, трудолюбие, творческая работа, ударничество – вот преобладающий тон нашей жизни. Ударники и ударницы – это те, кого любят и уважают, это те, вокруг кого концентрируется сейчас наша новая жизнь, наша новая культура.

РОМЭН РОЛЛАН. Правильно, очень хорошо.

Мне очень стыдно, что я так долго задержал Вас своим присутствием и отнял много времени.

СТАЛИН. Что Вы, что Вы!

РОМЭН РОЛЛАН. Я благодарю Вас за то, что Вы дали мне возможность с Вами поговорить.

СТАЛИН. Ваша благодарность несколько смущает меня. Благодарят обычно тех, от кого не ждут чего-либо хорошего. Неужели Вы думали, что я не способен встретить Вас достаточно хорошо.

РОМЭН РОЛЛАН (встав со стула). Я по правде Вам скажу, что для меня это совершенно необычно. Я никогда нигде не был так хорошо принят, как здесь.

СТАЛИН. Вы думаете быть у Горького завтра – 29.VI?

РОМЭН РОЛЛАН. Завтра условлено, что Горький приедет в Москву. Мы с ним уедем на его дачу, а позже, может быть, я бы воспользовался Вашим предложением побыть тоже на Вашей даче.

СТАЛИН (улыбаясь). У меня нет никакой дачи. У нас, у советских лидеров собственных дач нет вообще. Это просто одна из многих резервных дач, составляющих собственность государства. Это не я Вам предлагаю дачу, а предлагает Советское правительство, это предлагают Вам: Молотов, Ворошилов, Каганович, я.

Там Вам было бы очень спокойно, там нет ни трамваев, ни железных дорог. Вы могли бы там хорошо отдохнуть. Эта дача всегда в Вашем распоряжении. И если Вы этого желаете, можете пользоваться дачей без опасений, что кого-либо стесняете.

Вы будете на физкультурном параде 30.VI?

РОМЭН РОЛЛАН. Да, да, очень хотел бы. Я просил бы предоставить мне эту возможность.

Может быть, Вы разрешите надеяться на то, что когда я буду на даче у Горького или на даче, которую Вы мне любезно предложили, может быть, я там еще раз увижу Вас и смогу побеседовать с Вами.

СТАЛИН. Пожалуйста, когда угодно. Я в полном Вашем распоряжении и с удовольствием приеду к Вам на дачу. А возможность побывать на параде Вам будет обеспечена.

Переводил разговор т. А. АРОСЕВ. кризис. 7. Вопрос о выступлении генерала Корнилова учитель... тезисы» Ленина. На VI съезде РСДРП (б) был избран членом ЦК . Во время Октябрьского...

Вестн ик 2008 архивиста №2(102) в 2008 году выходит 4 номера журнала основан в 1991 году

Документ

... «колоссального арсенала политического оружия». В выступлении на 2-м съезде архивных работников... г., на VI съезде РСДРП (б) избран членом ЦК . С апреля 1918 г. на дипломатической работе... хозяйства. Среди отчетов Научно-исследовательского института...

Том первый (4)

Документ

Также боевые выступления для захвата денежных средств» («Четвертый (объединительный) съезд РСДРП . Протоколы», 1959 ... руководящих органов ЦК , но и на том факте, что, делая политический отчет ЦК на XII съезде (апрель 1923 ...

ЛЕНИН ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ 20 ПЕЧАТАЕТСЯ ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Документ

... ЦК РСДРП 45 Это вот ново. Это прямое выступление на ... Отчеты ЦК РСДРП , ЦК польской со­циал-демократии, ЦК ... и вместе с ними на VI съезде РСДРП (б) был принят в... политической деятельности. - 204. Фомин, В. П. (Ольгин) - социал-демократ, после II съезда РСДРП ...

Реквизиты

Датировка:

Источник:

Политбюро и крестьянство: Высылка, спецпоселение. 1930-1940 гг. Книга I. Москва. РОССПЭН 2005 стр. 70-76

АП РФ. Ф. 3. Оп. 30. Д. 193. Л. 27-32. Машинописная копия того времени, заверенная работником Секретариата Политбюро Хряпкиной. На л. 27 гриф о строгой секретности штампом.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» 21 .

Из приложения к протоколу заседания политбюро № 116, п. 36 от 5 февраля 1930 г.

Строго секретно.

(Из О[собой] Папки)

Приложение к протоколу ПБ № 116.

Совершенно секретно.

О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации

(Утверждено Политбюро ЦК ВКП(б) 30.1.30 г.)

Исходя из политики ликвидации кулачества как класса и в связи с этим из необходимости провести наиболее организованным путем начавшийся в районах сплошной коллективизации процесс ликвидации кулацких хозяйств и решительно подавить попытки контрреволюционного противодействия кулачества колхозному движению крестьянских масс и признавая срочность этих мероприятий в связи с приближающейся с.х. кампанией, ЦК постановляет:

В районах сплошной коллективизации провести немедленно, а в остальных районах по мере действительного массового развертывания коллективизации, следующие мероприятия:

1. Отменить в районах сплошной коллективизации в отношении индивидуальных крестьянских хозяйств действие законов об аренде земли и применении наемного труда в сельском хозяйстве (разделы 7 и 8 Общих начал землепользования и землеустройства). Исключения из этого правила в отношении середняцких хозяйств должны регулироваться райисполкомами под руководством и контролем окрисполкома 22 .

2. Конфисковать у кулаков этих районов средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке, кормовые и семенные запасы.

3. Одновременно в целях решительного подрыва влияния кулачества на отдельные прослойки бедняцко-середняцкого крестьянства и безусловного подавления всяких попыток контрреволюционного противодействия со стороны кулаков проводимым советской властью и колхозами мероприятиям, принять в отношении кулаков следующие меры:

а) первая категория - контрреволюционный кулацкий актив немедленно ликвидировать путем заключения в концлагеря, не останавливаясь в отношении организаторов террористических актов, контрреволюционных выступлений и повстанческих организаций перед применением высшей меры репрессии 23 ;

б) вторую категорию должны составить остальные элементы кулацкого актива, особенно из наиболее богатых кулаков и полу-помещиков, которые подлежат высылке в отдаленные местности Союза ССР и в пределах данного края в отдаленные районы края;

4. Количество ликвидируемых по каждой из трех категорий кулацких хозяйств должно строго дифференцироваться по районам, в зависимости от фактического числа кулацких хозяйств в районе с тем, чтобы общее число ликвидируемых хозяйств по всем основным районам составляло в среднем, примерно, 3-5 % 24 . Настоящее указание (3-5 %) имеет целью сосредоточить удар по действительно кулацким хозяйствам и безусловно предупредить распространение этих мероприятий на какую[-]либо часть середняцких хозяйств.

Выселению и конфискации имущества не подлежат 25 семьи красноармейцев и командного состава РККА. В отношении же кулаков, члены семей которых длительное время работают на фабриках и заводах, должен быть проявлен особо осторожный подход с выяснением положения соответствующих лиц не только в деревне, но и у соответствующих заводских организаций.

О высылке и расселении кулаков.

В качестве мероприятий для ближайшего периода провести следующее:

1. Предложить ОГПУ репрессивные меры в отношении первой и второй категории кулаков провести в течение ближайших четырех месяцев (февраль-май), исходя из приблизительного расчета -направить в концлагеря 60.000 и подвергнуть выселению в отдаленные районы - 150.000 кулаков; озаботиться принятием всех мер к тому, чтобы к 15 апреля эти мероприятия были осуществлены в отношении, во всяком случае, не менее, чем половины указанного количества. Проведение этих мероприятий должно быть поставлено в зависимость от темпа коллективизации отдельных областей СССР и согласовано с краевыми комитетами ВКП(6).

2. Члены семей высылаемых и заключенных в концлагеря кулаков могут, при их желании и с согласия местных райисполкомов, остаться временно или постоянно в прежнем районе (округе).

3. Ориентировочно, в соответствии с данными мест, установить по областям следующее распределение заключаемых в лагеря и подлежащих высылке:

В отношении остальных областей и республик аналогичную наметку поручить произвести ОГПУ по согласованию с соответствующими крайкомами и ЦК ВКП(б).

4. Высылку произвести в округа Северного края - 70 тыс. семейств, Сибири - 50 тыс. семейств, Урала - 20-25 тыс. семейств, Казакстана - 20-25 тыс. Районами высылки должны быть необжитые и мало обжитые местности с использованием высылаемых на сельско-хозяйственных работах или промыслах (лес, рыба и пр.).

Высылаемые кулаки подлежат расселению в этих районах небольшими поселками, которые управляются назначаемыми комендантами.

5. Высылаемым и расселяемым кулакам, при конфискации у них имущества должны быть оставлены лишь самые необходимые предметы домашнего обихода, некоторые элементарные средства производства в соответствии с характером их работы на новом месте, и необходимый на первое время минимум продовольственных запасов. Денежные средства высылаемых кулаков также конфискуются с оставлением, однако, в руках кулака некоторой минимальной суммы (до 500 рублей на семью), необходимой для проезда и устройства на месте.

6. В отношении кулацких хозяйств, оставляемых на месте с отводом им новых участков вне колхозных полей, руководствоваться следующим:

а) окрисполкомами должны быть указаны места расселения с тем, чтобы поселение в отведенных районах допускалось лишь небольшими поселками, управление которыми осуществляется специальными комитетами (тройка а) или уполномоченными, назначаемыми райисполкомами и утверждаемыми окрисполкомами;

б) расселяемым кулакам этой категории средства производства оставляются в размерах, минимально необходимых для ведения хозяйства на вновь отводимых им участках;

в) на расселяемых возлагаются определенные производственные задания по сельскому хозяйству и обязательства по сдаче товарной продукции государственным и кооперативным органам;

г) окрисполкомам срочно проработать вопрос о способах использования расселяемых кулаков как рабочей силы в особых трудовых дружинах и колониях на лесоразработочных, дорожных, мелиоративных и других работах;

д) в отношении кулацких семей, выселенных за пределы районов, необходимо в частности иметь в виду возможность их расслоения, с противопоставлением - где это возможно - отдельных элементов молодежи остальной части кулаков. При этом следует использовать такие методы, как собирание ими подписки на газеты и литературу, создание библиотек, организация общих столовых и другие культурно-бытовые мероприятия. Считать возможным в некоторых случаях привлечение отдельных групп молодежи к выполнению в порядке добровольчества тех или иных работ для местных советов, для обслуживания бедноты и т.п., а также создание особого вида производственных артелей и с.х. объединений, например, в связи со строительными и мелиоративными работами, а также с облесением, корчевкой леса и т.д. Все эти мероприятия должны проводиться под строжайшим контролем местных органов власти.

7. Списки кулацких хозяйств (вторая категория), выселяемых в отдаленные районы, устанавливаются райисполкомами на основании решении собраний колхозников, батрацко-бедняцких собраний и утверждаются окрисполкомами. Порядок расселение остальных кулацких хозяйств (третья категория) устанавливается окрисполкомами.

О конфискации и распоряжении конфискованным имуществом.

1. Конфискация имущества кулаков производится особо уполномоченными райисполкомов с обязательным участием с/совета, представителей колхозов, батрацко-бедняцких групп и батрачкомов.

2. При конфискации производится точная опись и оценка конфискуемого имущества, с возложением на с/советы ответственности за полную сохранность конфискованного.

3. Конфискуемые у кулаков средства производства и имущество передаются РИКами в колхозы в качестве взноса бедняков и батраков с зачислением конфискованного в неделимый фонд колхозов с полным погашением из конфискуемого имущества причитающихся с ликвидируемого кулацкого хозяйства обязательств (долгов) государственным и кооперативным органам.

4. Колхозы, получающие землю и конфискуемое имущество, должны обеспечить полный засев передаваемой земли и сдачу государству всей товарной продукции .

5. Конфискуемые жилые кулацкие постройки использовываются б на общественные нужды с/советов и колхозов или для общежития вступающих в колхоз и не имеющих собственного жилья батраков.

6. Сберкнижки и облигации госзаймов у кулаков всех трех категорий отбираются и заносятся в опись с выдачей расписки о направлении их на хранение в соответствующие органы Наркомфина. Всякая выдача выселяемым кулацким хозяйствам их взносов в сберегательные кассы, а также выдача ссуд под залог облигаций в районах сплошной коллективизации безусловно прекращаются.

7. Паи и вклады кулаков всех трех категорий в кооперативных объединениях передаются в фонд коллективизации бедноты и батрачества, а владельцы их исключаются из всех видов кооперации.

Принимая настоящие решения относительно ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации, ЦК категорически указывает, что проведение этих мероприятий должно находиться в органической связи с действительно массовым колхозным движением бедноты и середняков и являться неразрывной составной частью процесса сплошной коллективизации. ЦК решительно предостерегает против имеющихся в некоторых районах фактов подмены работы по массовой коллективизации голым раскулачиванием. Лишь в сочетании с самой широкой организацией бедноты и батрачества и при сплочении бедняцко-середняцких масс на основе коллективизации, необходимые административные меры по раскулачиванию могут привести к успешному разрешению поставленных партией задач в отношении социалистического переустройства деревни и ликвидации кулачества.

ЦК подчеркивает, что все указанные мероприятия должны быть проведены на основе максимального развертывания инициативы и активности широких колхозных, в первую очередь батрацко-бедняцких масс и при их поддержке. Решением в о конфискации кулацкого имущества и выселении кулаков должны предшествовать постановления общего собрания членов колхоза и собрания батрачества и бедноты. Предупреждая против недооценки трудностей, связанных с осуществлением этих мероприятий, и требуя от местных организации принятия всех мер для максимально организованного их проведения, ЦК обязывает крайкомы и национальные ЦК установить не на словах, а на деле постоянное руководство за проведение[м] настоящих решений в жизнь.

Особые постановления.

1. В помощь местным парторганизациям по проведению указанных выше мероприятий ЦК постановляет мобилизовать на 4 месяца из промышленных областей (Московской, Ленинградской, Иваново-Вознесенской, Нижегородской, Харьков-Донбасс г и т.д.) 2.500 партийцев не ниже окружного масштаба. Мобилизованные должны выехать на места не позднее 20 февраля 26 .

2. Предоставить ОГПУ право на время проведения этой кампании передоверять свои полномочия по внесудебному рассмотрению дел ПП ОПТУ в областях. В этих случаях рассмотрение дел производится совместно с представителями крайкомов ВКП(б) и прокуратуры 27 .

3. На текущий бюджетный 1929/30 г. увеличить штаты ОГПУ на 800 чел. уполномоченных с отпуском потребных для этого средств для обслуживания тех административных районов, где таких уполномоченных нет. Этих 800 товарищей разрешить ОГПУ мобилизовать, прежде всего, за счет старых чекистов из запаса. Кроме того увеличить состав войск ОГПУ на 1.000 штыков и сабель (на текущий бюджетный год). РВСР передать ОГПУ соответствующее количество личного состава.

4. Предложить Совнаркому СССР в трехдневный срок рассмотреть смету необходимых расходов, связанных с проведением указанных мероприятий, сметы на расходы по выселению кулаков в отдаленные районы и сметы на организацию новых дополнительных лагерей в районах Сибири и Северного края. ОГПУ - представить эти сметы.

5. Поручить НКПСу и ОГПУ в 5-тидневный срок разработать план необходимых железнодорожных перевозок .

6. Поручить НКТруду и ВЦСПС и вместе с тем ВСНХ и НКПС принять немедленные меры по очистке промышленных предприятий в городах от отдельных кулацких элементов (не допуская какой[-]либо общей кампании чистки на предприятиях), а также принять жесткие меры к дальнейшему недопущению таких элементов на производство.

7. Обязать партийные комитеты (особенно Москвы, Ленинграда, Харькова и Киева), ОГПУ и НКПросы союзных республик принять более решительные меры по борьбе в ВУЗах и ВТУЗах с контрреволюционными группировками молодежи, связанной с кулацкими элементами в деревне.

8. Срочно пересмотреть законодательство о религиозных объединениях в духе полного исключения какой бы то ни было возможности превращения руководящих органов этих объединений (церковные советы, сектантские общины и пр.) в опорные пункты кулачества, лишенчества и вообще антисоветских элементов.

Поручить Оргбюро ЦК дать директиву по вопросу о закрытии церквей, молитвенных домов сектантов и проч. и о борьбе с религиозным и сектантским движением, в целях устранения тормозов в соваппарате, мешающих проведению в жизнь принятых подавляющей массой крестьянства решений о закрытии церквей, молитвенных домов сектантов и т.п. В этой директиве указать также на необходимость особо осторожного проведения этих мероприятий в отсталых национальных районах.

9. Вытекающие из настоящего постановления законодательные изменения поручить СНК СССР издать в 5-тидневный срок с тем, чтобы они были введены в действие крайисполкомами и правительствами национальных республик в районах сплошной коллективизации немедленно , а в остальных - в зависимости от темпа развития сплошной коллективизации в этих районах 28 .

10. Срочно (в 3-хдневный срок) издать неподлежащий д опубликованию декрет о повсеместном (а не только в районах сплошной коллективизации):

а) запрещении свободного переселения кулаков из мест своего жительства без разрешения райисполкомов под угрозой немедленной конфискации всего имущества;

б) запрещении распродажи кулаками своего имущества и инвентаря под угрозой конфискации и других репрессий 29 .

а Исправлено от руки взамен ранее напечатанного тройки.

б Так в документе, следует используются.

в Так в документе, следует решениям.

г Так в документе.

д Так в документе.

21 О подготовке постановления Политбюро от 30 января 1930 г. см.: Ивницкий Н.А. Введение... С. 11.

22 Пункт 1 постановления ЦИК и СНК СССР «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством» от 1 февраля 1930 г. гласил: «Отменить в районах сплошной коллективизации действие закона о разрешении аренды земли и о применении наемного труда в единоличных крестьянских хозяйствах» (Собр. законов. 1930. № 9. Ст. 105; см. также л. 39 наст. дела).

23 Постановлением Политбюро от 30 января 1930 г. предусматривалось направить в лагеря до 60 тыс. чел. Однако, согласно справке ОГПУ о числе репрессированных спецорганами в 1930 г., через «тройки» ОГПУ прошло 179 620 чел. «Из них: а) приговорено к ВМН - 18 966 чел., 10,6%; б) приговорено в ИТД - 99 319 чел., 55,3 %; в) приговорено в ссылку - 38 179 чел., 21,3 %; г) приговорено к высылке - 8 869 чел., 4,9 %» (Трагедия советской деревни... Т. 2. С. 809).

24 Согласно «Справке о выселении кулачества», подготовленной ОО ОГПУ 15 июля 1931 г., в СССР на начало 1930 г. насчитывалось 25 524 тыс. крестьянских хозяйств, из которых 622 526 «кулацких». Доля последних в составе крестьянского населения колебалась от 1,6 % (Казахстан) до 4,7 % (Башкирия). В основных зернопроизводящих районах страны «кулацкие хозяйства» по оценкам ОГПУ составляли: на Украине - ок. 4 %, Северном Кавказе - 4,5, в Нижне-Волжском крае - 4,3, Средне-Волжском крае - 3,7, Центрально-Черноземной обл. - 4,5 %. В течение 1930 г. по данным ОГПУ «раскулачиванию» было подвергнуто ок. 342 тыс. хозяйств (ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 11. Д. 1309. Л. 1).

25 В постановлении Политбюро от 30 января 1930 г. определялся сравнительно узкий круг лиц, чьи семьи не подлежали конфискации имущества и высылке (семьи красноармейцев и командиров Красной армии, а также рабочих, длительное время работавших на производстве). Однако уже в региональных постановлениях о высылке, относящихся к началу февраля 1930 г., упоминались и другие категории. Так, в постановлении Уральского обкома партии от 5 февраля 1930 г. указывалось: «Так же необходимо проявить особенно осторожный подход к хозяйствам, члены семейств которых являлись активными красными партизанами в период гражданской войны» (Раскулаченные спецпереселенцы на Урале. С. 30).

В постановлении Сибкрайисполкома от 12 февраля 1930 г. отмечалось: «Особая осторожность должна быть проявлена в отношении конфискации имущества хозяйств, члены которых участвовали в революционном [и] партизанском движении, в частности, конфискация имущества в хозяйствах бывших руководителей партизанского движения (комсостав партизанских войск) не может проводиться без специального постановления окрисполкома в каждом отдельном случае» (Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1930 - весна 1931 г. С. 40).

После рассмотрения на заседаниях Политбюро 24 февраля и 25 февраля 1930 г. вопросов об отношении к «кулакам иностранного гражданства» и недопущении высылки бывших партизан и участников гражданской войны, Сибкрайисполком разработал дополнение (от 1 марта 1930 г.) к постановлению от 12 февраля 1930 г., в котором были определены группы, не подлежавшие репрессиям: «Не подлежат конфискации и выселению кулацкие хозяйства и семьи (обеих категории), когда а) члены их находятся в Красной Армии, б) когда они являются иностранноподданными тех стран, которые находятся в нормальных дипломатических отношениях с СССР, в) бывшие красные партизаны и действительные участники гражданской войны, имеющие ранения и другие заслуги, за исключением лишь случаев (в отношении последних), когда указанные лица превратились в кулаков, ведущих активную борьбу с коллективизацией и участвующих в к.-р. группировках. Не подлежат конфискации и переселению хозяйства и семьи: татаро-бухарцев, немцев, латышей, эстонцев и латгальцев, если эти села и районы полностью еще не перешли к сплошной коллективизации» (Там же. С. 51).

26 Записка аппарата ЦК от 8 марта 1930 г. о выполнении постановления Политбюро о мобилизации 2500 партработников для помощи местным органам в проведении «раскулачивания» (см. док. № 193-87).

27 4 февраля 1930 г. Президиум ЦИК ССОР принял постановление, позволившее ОГПУ передоверить свои полномочия по внесудебному рассмотрению дел в ходе проведения «раскулачивания» полпредствам на местах (см. док. № 193-33). Вместе с тем возникло некоторое расхождение в формулировках решений Политбюро и ЦИК, касающихся тех, кто наряду с чекистами и органами прокуратуры должен был работать в составе «троек»: в постановлении Политбюро шла речь о представителях крайкомов, в постановлении ЦИК - о представителях крайисполкомов (облисполкомов).

В марте 1930 г. прокурор Верховного Суда СССР П.А. Красиков неожиданно для чекистов обратил внимание на наличие некоторых противоречий, заложенных в документы, которые определяли репрессивную политику в деревне. В обращении от 16 марта к секретарю ЦИК СССР А.С. Енукидзе он писал: «При рассмотрении Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ дел по обв[инению] кулаков в контрреволюционных преступлениях, Прокуратура Верховного СССР по надзору за ОГПУ усматривает наличие некоторой несогласованности между постановлением Президиума ЦИКа СССР от 1-II-30 года о мероприятиях против кулачества в районах сплошной коллективизации и постановлением ЦИКа СССР о правах Особого Совещания при Коллегии ОГПУ от 28- III-24 г., а именно: постановлением от 1- II-З0 г. Краевым Исполкомам и правительствам автономных республик предоставлено право бессрочной высылки из районов сплошной коллективизации кулаков с семьей и конфискацией имущества только по признаку их имущественного положения, в то время как Особое Совещание при Коллегии ОГПУ при наличии совершения кулаком контрреволюционного преступления может лишь выслать на срок до 3-х лет без конфискации имущества и без высылки семьи.

Таким образом[,] активные кулаки[,] привлеченные органами ОГПУ за конкретную контрреволюционную деятельность, попадают в более привилегированное положение по сравнению с неактивными кулаками.

Считая, что такое положение противоречит общей политике ВКП(б) в настоящее время[,] Прокуратура при рассмотрении дел о контрреволюционных преступлениях кулачества Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ, несмотря на наличие прямого нарушения закона, формально не возражает против высылки семей кулаков и конфискации их имущества. Сообщая об этом, прошу в случае признания действий Прокуратуры ОГПУ[,] в частности санкционирования высылки семей кулаков и конфискации их имущества, неправильными, дать соответствующие указания по этому вопросу для руководства в дальнейшей работе» (ГАРФ. Ф. Р-3316. Оп. 2. Д. 915. Л. 9-9 об).

Протест П.А. Красикова рассматривался 13 апреля 1930 г. на заседании комфракции Президиума ЦИК СССР, принявшей формальное решение, которое подтверждало действовавшую в тот момент репрессивную практику, явно противоречившую существовавшему законодательству: «Вопрос считать исчерпанным постановлением Президиума ЦИК Союза ССР от 15-го июня 1927 г. по вопросу о предоставлении ОГПУ права рассматривать во внесудебном порядке дела белогвардейцев, контрреволюционеров, шпионов и бандитов» (Там же. Л. 10).

28 Постановление ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г. «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством» (см. док. № 193-23).

29 На принятии законодательного акта, запрещающего передвижение «кулаков» и распродажу ими своего имущества, настаивали региональные партийные руководители и чекисты. 21 января 1930 г. Г.Г. Ягода и нач. СОУ ОГПУ Е.Г. Евдокимов разослали полпредам телеграмму, в которой требовали принятия превентивных мер, не дожидаясь законодательного их оформления: «Связи поступающими сведениями учащающихся фактов разъездов и бегства кулаков зпт примите все необходимые меры через соответствующие организации зпт также нашей линии тире вплоть до арестов зпт по отношению к бегущим и разъезжающимся кулакам тчк Не допускать распродажи имущества тчк Ближайшее время этому вопросу будет издан законодательный акт тчк У арестуемых кулаков зпт том числе по нашей директиве 776 зпт хозяйство обязательно должно браться на учет и сдаваться на сохранение местным органам с гарантией за сохранность тчк» (ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 8. Д. 2. Л. 44).

Постановление ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г. «О воспрещении самовольного переселения кулацких хозяйств и распродажи ими имущества» (см. док. № 193-24).