20 й статьи конвенции оон против коррупции. Криминализация "незаконного обогащения"

Мы, студенты и аспиранты Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова и Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, призываем всех граждан России поставить свою подпись под обращением за ратификацию статьи 20 Конвенции ООН против коррупции, которое после сбора необходимых 100.000 подписей будет направлено Президенту, депутатам Госдумы и членам Совета Федерации.

Что такое 20-я статья Конвенции ООН против коррупции и почему так важно её ратифицировать?

20-я статья является ключевым элементом Конвенции ООН против коррупции, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 31 октября 2003 года: Как показывает успешный опыт борьбы с коррупцией в ряде зарубежных стран, именно нормы 20й статьи представляют собой наиболее действенный антикоррупционный механизм. Именно поэтому они действуют в десятках стран, которые по странному совпадению входят в число наименее коррумпированных.
Сам текст статьи является простым и недвусмысленным:

«Статья 20. Незаконное обогащение

При условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, то есть значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать».

Иными словами, при условии ратификации 20й статьи любой чиновник с официальной зарплатой в 30.000-50.000 рублей, живущий в шикарном трехэтажном особняке и разъезжающий на новеньком Bentley, будет вынужден документально подтвердить законность своих расходов. В противном случае он рискует оказаться на скамье подсудимых и получить в итоге реальным срок лишения свободы.

Возможно, некоторым сердобольным бюрократофилам такие меры покажутся чересчур жесткими. Но российский исторический опыт и мировая практика однозначно свидетельствуют о том, что чиновники, по роду своей деятельности по сути занимающие привилегированное положение в обществе, должны, по меньшей мере, согласиться на пристальный общественный и правоохранительный контроль за своей деятельностью. Иначе чиновничество превращается в особую касту, которая считает себя выше любых законов и важнее всех остальных граждан. Это опасно для страны и её граждан, а стало быть, недопустимо!

В стране в последние годы уже принят целый ряд законов, направленных на борьбу с коррупцией. Разве их недостаточно?

В 2003 году Россия вместе с сотней других государствам подписала, а в 2006 году ратифицировала Конвенцию ООН против коррупции, изъяв из неё важнейший элемент – 20-ю статью, которая позволяет гарантированно привлечь к уголовной ответственности любого чиновника, расходы которого явно превышают официально задекларированные им доходы. В отличие от десятков стран с наименьшим уровнем коррупции, в российском законодательстве такой действенный антикоррупционный механизм не предусмотрен. Это и позволяет наглым чиновникам, официально получающим небольшое вознаграждение, вести вызывающе роскошный образ жизни на фоне бедности, в которой прозябает большинство населения.

Нас пытаются убедить в том, что вступивший в силу с 1 января 2013 года закон «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» представляет собой альтернативу ратификации 20й статьи. Но это не так. Внимательно изучив этот документ, можно прийти к однозначному выводу: умным, предусмотрительным и ладящим с начальством коррупционерам и после принятия нового закона ничего не грозит. Процедуры, по которым расходы чиновников должны проверяться на их соответствие доходам, содержат в себе множество лазеек, позволяющих обойти закон, либо по крайней мере минимизировать его отрицательные последствия, опираясь на особенности российской правоприменительной практики. А значит, даже коррупционеры, нанесшие государству многомиллиардный ущерб, опять не понесут справедливого и заслуженного наказания.

По мнению противников ратификации 20й статьи Конвенции ООН против коррупции, уровень законодательного регулирования противодействия коррупции в нашей стране является достаточным. Тогда почему за последние два десятилетия ни один высокопоставленный чиновник не был привлечен к уголовной ответственности, несмотря на то, что Счетной палатой и правоохранительными органами за этот период были выявлены хищения и нецелевое использование бюджетных средств на десятки миллиардов долларов?

Противоречит ли ратификация 20й статьи Конституции России?

Ещё одним аргументом противников ратификации 20й статьи Конвенции ООН против коррупции является то, что её содержание якобы «вступило в противоречие с российской Конституцией». Имеется в виду «презумпция невиновности» гражданина, закреплённая в 49й статье Основного закона.

Заметим, что вопросы соответствия нормативных правовых актов Конституции решает Конституционный Суд России. А он в Определениях от 15 ноября 2001 г. №277-О и от 30 сентября 2004г №299-О указал на то, что выбор гражданином профессии чиновника является сугубо добровольным. При этом становясь государственным служащим гражданин автоматически соглашается соблюдать ограничения и не нарушать запреты, связанные с исполнением служебных обязанностей. Таким образом запреты и ограничения, обусловленные специфическим статусом, которое приобретает в таком случае лицо, не могут рассматриваться как неправомерные ограничения конституционных прав этого лица.

Как наши подписи помогут добиться ратификации статьи 20 Конвенции ООН против коррупции?

В своей предвыборной статье «Демократия и качество государства» действующий президент страны В.В. Путин выдвинул идею об обязательном рассмотрении высшими органами власти всех обращений граждан, которые наберут более 100.000 подписей, в т. ч. и в сети Интернет.

Мы считаем, что это даёт нам как гражданам страны особое «активное право» выдвигать общественно важные инициативы и добиваться их принятия парламентом и президентом России.

Мы отдаём себе отчёт в том, что парламентское большинство Госдумы, Совет Федерации и Президент могут проигнорировать обращение тысяч неравнодушных граждан России или ограничиться принятием очередного пустопорожнего «косметического» закона, выхолащивающего всю суть борьбы с коррупцией.

В этом случае мы как граждане страны дадим властям соответствующую оценку на выборах и оставим за собой право прибегнуть к любым законным активным действиям, чтобы в конечном итоге добиться ратификации 20й статьи Конвенции ООН против коррупции!

Мы призываем всех неравнодушных граждан проявить свою активную гражданскую позицию и поддержать ратификацию 20й статьи, поставив свою подпись под нижеследующим обращением к депутатам, сенаторам и президенту России.

В предвыборной гонке вновь всплыла тема, будто бы Россия до сих пор не ратифицировала 20-ю статью Конвенции ООН против коррупции. Похоже, этот вопрос поднимается из-за недостаточной информированности в сути дела. Давайте разберемся. На самом деле, Россия ратифицировала эту конвенцию Федеральным законом № 40-ФЗ от 8 марта 2006 года, причем целиком, без исключения каких бы то ни было статей. Но с оговорками, о которых ниже.

Сначала о самой конвенции. В ней, помимо 20-й, ещё 70 статей. ООН приняла эту конвенцию 31 октября 2003 г., Россия её подписала 9 декабря того же года, а ратифицировала в 2006-м. В статье 5-й конвенции сказано, что «каждое государство-участник, в соответствии с основополагающими принципами своей правовой системы, разрабатывает и осуществляет или проводит эффективную и скоординированную политику противодействия коррупции». То есть та или иная страна борется с коррупцией на основе собственного законодательства.

Теперь о пресловутой 20-й статье. Домыслов о ней великое множество, а вот сам текст этой статьи мало кто читал. Поэтому стоит процитировать её целиком:

«При условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, т.е. значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать».

В 3-й главе конвенции, помимо 20-й статьи, предлагающей признать самостоятельным составом преступления незаконное обогащение, есть и немало других, в которых предлагают считать преступными подкуп должностных лиц, злоупотребление влиянием или служебным положением, хищение имущества, отмывание доходов от преступлений, воспрепятствование осуществлению правосудия и т. д.

Теперь об оговорках. В пункте 1 статьи 1-й закона о ратификации было сделано заявление, что «Российская Федерация обладает юрисдикцией в отношении деяний, признанных преступными согласно статье 15, пункту 1 статьи 16, статьям 17 — 19, 21 и 22, пункту 1 статьи 23, статьям 24, 25 и 27 Конвенции, в случаях, предусмотренных пунктами 1 и 3 статьи 42 Конвенции». Как видим, из конкретных составов преступлений пропущены пресловутая 20-я статья, а также 26-я. Но о второй никто не вспоминает. Отчего?

Дело в том, что 26-я статья предлагает признавать преступной коррупционную деятельность не людей, а юридических лиц. Однако по российскому законодательству юридическое лицо, как искусственное образование, не может привлекаться к уголовной ответственности. Проще говоря, целый завод или агрокомплекс нельзя отправить за решётку. И это у нас никого не беспокоит.

Почему же именно 20-я статья служит поводом для таких ожесточенных дискуссий? Дело в том, что большинство составов преступлений, упомянутых в 3-й главе конвенции, в российском уголовном законодательстве уже есть. Но вот такого преступления, как «незаконное обогащение» у нас нет. И это не случайно. Но вовсе не потому, что коррупционеров кто-то покрывает.

Во-первых, согласно отечественному уголовному и гражданскому праву любое имущество и денежные средства, полученные в результате совершения корыстных преступлений, уже являются незаконными и подлежат конфискации в доход государства (см., например, ст. 104.1 УК РФ). Следовательно, такое обогащение и сейчас в России считается преступным.

Во-вторых, предложение считать отдельным преступлением «необоснованное обогащение», как оно прописано в конвенции, посягает на конституционный принцип: никто не должен доказывать свою невиновность. Проще говоря, если «компетентные органы» не могут доказать, что имярек разбогател преступным путем, значит, он считается невиновным. И вовсе не обязан убеждать доблестных правоохранителей, что он не коррупционер.

Да и само понятие «незаконное обогащение», сформулированное в 20-й статье, слишком неконкретно, размыто и содержит оценочные суждения. Скажем, что считать «значительным увеличением активов» или «разумным обоснованием»? Здесь сколько людей, столько же и мнений. При такой конструкции правовой нормы под подозрением может оказаться любой, кто живет богаче соседа. А люди в погонах получат ещё один инструмент для возможных злоупотреблений.

Чтобы понять субъективность термина «незаконное обогащение» достаточно вспомнить нашу недавнюю историю. Немногим более 30 лет назад, пришедший на вершину власти в СССР Михаил Горбачев отметился борьбой не только с пьянством, но и с «нетрудовыми доходами». Тогда был принят ряд указов и постановлений, после чего, скажем, каждый купивший два десятка досок, пару банок краски или килограмм гвоздей должен был хранить и предъявлять милиции и дружинникам товарные чеки — доказывать, мол, не украл на ближайшей стройке. И что в итоге? Да ничего — гора родила мышь! Зато спустя несколько лет настоящие жулики вышли из тени и смогли за бесценок скупать целые заводы, которые строила вся страна. Теперь они олигархи и «уважаемые люди», к которым никто не пристает с «глупыми вопросами»…

В российском законодательстве и сейчас вполне достаточно правомочий для борьбы с коррупцией. Это и глава 30-я в Уголовном кодексе РФ, и обязанность государственных чиновников отчитываться о доходах. Но кто сказал, что хороших и строгих законов уже достаточно для наведения порядка? К примеру, в последние годы серьёзно ужесточили ответственность за нарушение правил дорожного движения. Но, положа руку на сердце, кто осмелится утверждать, будто на наших улицах и дорогах порядка стало намного больше? Значит, дело не в правильных и суровых законах, а в людях, которые должны их соблюдать. То есть в нас с вами…

В последнее время депутаты Госдумы РФ все чаще обсуждают вопрос о необходимости своего рода "до-ратификации" Конвенции ООН, направленной против коррупции. Речь идет о ее 20 статье, где говорится о борьбе против нечистых на руку чиновников. Однако Комитет по международным делам Госдумы считает, что такая "до-ратификация" не будет способствовать оперативному решению антикоррупционных задач. О том, чем обоснована такая позиция, "Российская газета" беседует с председателем Комитета Константином Косачевым.

Российская газета: В последнее время депутаты, представляющие коммунистическую партию в ГД обвиняют своих коллег законодателей в том, что они не поддерживают их предложение о "до-ратификации" Конвенции ООН против коррупции. Почему вы против "до-ратификации" 20-ой статьи, которая озаглавлена "Незаконное обогащение"?

Константин Косачев: Налицо подмена понятий. Первый вопрос - что такое борьба с коррупцией как таковая? За нынешний мандатный период Госдумы по инициативе партии "Единая Россия" в этом направлении сделано на порядок больше, чем за все предыдущие годы. В числе прочего принята Национальная стратегия противодействия коррупции, федеральный закон "О противодействии коррупции", Национальный план противодействия коррупции на 2010-2011 годы.

Конвенция ООН против коррупции реально стала частью российского законодательства и основой для принятия соответствующих правовых актов антикоррупционной направленности. Однако, всем разбирающимся в международном праве в частности и юриспруденции в целом известно, что Конвенция - это не документ прямого действия, как, например, Уголовный кодекс. Конвенция - лишь своего рода набор рекомендаций, которые, в зависимости от уровня развития национального законодательства, степени законопослушности граждан и развития правоохранительной системы могут применяться для борьбы с коррупцией.

При ратификации Конвенции действительно было сделано заявление, в отношении каких ее статей Россия обладает юрисдикцией. 20-я статья там и правда не указана. Почему? Да потому что ее содержание вступило в противоречие с российской Конституцией.

РГ: Чем именно борьба с незаконным обогащением противоречит Основному закону?

Косачев: Согласно данной статье, цитирую, "при условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, т.е. значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать".

В российском Уголовном кодексе в настоящее время нет такого состава преступления, как "незаконное обогащение". А значит, не проработаны соответствующие санкции и механизмы определения его признаков. Кроме того, под "публичным должностным лицом", согласно Конвенции, понимаются отнюдь не только чиновники, а все "государственные люди", выполняющие публичные задачи. Скажем, не только полицейские начальники, но и рядовые постовые, не только начальники департаментов культуры, но и режиссеры государственных театров, не только депутаты федерального и регионального уровня, но и члены органов самоуправления на местах, даже если они не получают за свою работу зарплату. То есть потенциальный круг лиц, на которых должно будет распространяться данное положение, насчитывает не один десяток миллионов человек. Таким образом, миллионы наших граждан, коммунисты предлагают сегодня лишить одного из конституционных прав - "презумпции невиновности". Ведь обосновывать то, что ты законопослушный гражданин, например, командиру десантного батальона или советнику поселкового собрания придется самому.

Однако статья 49 нашей Конституции (а это именно правовой документ прямого действия) в своем втором пункте гласит: "Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность". Именно это несоответствие Конституции и стало причиной того, что в 2006 году статья 20 не была упомянута в толковательном заявлении. И сегодня в этом отношении ничего не изменилось. Компартия хочет отменить "презумпцию невиновности"? Или кто-то наивно верит, что те, кто встал на преступный коррупционный путь, не позаботились о том, чтобы "отмыть" свои активы или не записали их на своих троюродных племянников или тещ. И вы будете отлавливать их "голыми руками"?

РГ: Что означает такое понятие, как "толковательное заявление" в отношении Конвенции ООН, которое сопровождало ее ратификацию в 2006 году?

Косачев: С юридической точки зрения инициатива коммунистов о "до-ратификации" Конвенции ООН выглядит безграмотно. Они не понимают разницы между "оговоркой", на которую имеет право каждое государство при подписании многостороннего договора, и "толковательным заявлением", которое никоим образом не отражается на обязательствах и правах государства, подписавшего международный договор и сделавшего при этом заявление. Так вот, в нашем случае речь идет именно о толковательных заявлениях, которые сопровождали ратификацию в 2006 году. Мы ратифицировали Конвенцию целиком, без каких-либо изъятий, и дополнительных "до-ратификаций" поэтому не требуется.

Кстати, тогда фракция КПРФ в Госдуме в полном составе, без единого воздержавшегося, проголосовала "за" принятие ратификационного закона именно с этими заявлениями. Включая и соавтора нынешнего законопроекта В.Ф.Рашкина.

РГ: Ваши оппоненты ссылаются на то, что на их сторону встал Конституционный суд?

Косачев: А вот это уже откровенная неправда. Мне, например, известны постановления Конституционного суда Российской Федерации от 27 апреля 2001 года № 7-П и от 24 июня 2009 года № 11-П, согласно которым подтверждено, что Конституция Российской Федерации возлагает обязанность по доказыванию вины в совершении противоправного деяния применительно к сфере уголовной ответственности на соответствующие государственные органы, а не на гражданина.

Кроме того, в нашем Уголовном кодексе уже существуют составы преступлений за различные способы незаконного обогащения, например, в главах УК, посвященных преступлениям против собственности, в сфере экономической деятельности, против интересов службы в коммерческих и иных организациях и т.д. Уверен, что, по крайней мере, в сегодняшних условиях главное в борьбе с коррупцией - добиться неукоснительного соблюдения уже существующих норм права, совершенствовать механизм их применения, повышать эффективность правовой практики, а не заниматься собственным политическим пиаром, вводя некоторых доверчивых людей в заблуждение.

Действительно ли для эффективной борьбы с коррупцией в нашей стране так необходима эта 20 статья Конвенции или это очередной предвыборный ход наших оппонентов? Почему коммунисты пытаются якобы бороться с преступниками в рядах чиновничества таким "кривым" способом - через упоминание в ратификационном законе статьи о незаконном обогащении, а не вносят соответствующие поправки в Конституцию Российской Федерации, в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, не разрабатывают соответствующий правовой инструментарий?

Ответ очевиден. Налицо попытки нажить политический капитал на естественном отрицательном отношении наших граждан к проворовавшимся или зарвавшимся в своей тяге к обогащению чиновникам. Ратификация Конвенции, которая была подписана по прямому указанию президента Российской Федерации (в то время В.В.Путина) и прошла в Государственной Думе при полной поддержке "Единой России" и завершилась более пяти лет назад. И теперь только перед новыми выборами коммунисты вспомнили о ней.

Еще раз повторю вывод, к которому пришел Комитет по международным делам: принятие предложения, сделанного представителями фракции КПРФ по "до-ратификации" Конвенции ООН, ни в коей мере не будет способствовать оперативному решению антикоррупционных задач, стоящих перед нашим государством и обществом. Те, кто считают, что появление новых статей в Уголовном и Уголовно-процессуальном кодексах позволит эффективнее бороться с коррупционерами, забывают, что никто не мешает им выступить с инициативой изменения данных кодексов без каких-либо дополнительных "постатейных ратификаций" рамочной Конвенции.

Иными словами - если ты действительно хочешь улучшать наше законодательство в этой области, а это, без сомнения, и актуально, и возможно, то заниматься этим надо профессионально, компетентно, без шумихи в СМИ и огульных обвинений. Это надо делать через существующую и вполне дееспособную процедуру внесения поправок в национальное законодательство. Однако коммунистам подготовить соответствующие поправки в Уголовный кодекс с проработкой соответствующих санкций и необходимого правового инструментария, без которого закон просто не сможет применяться, гораздо сложнее, чем инициировать пустопорожние дискуссии вокруг "недоратификации" международной Конвенции.

Завелась у нас в деревне коррупция. А это беда, скажу я вам, похлеще июньских заморозков. А заразная - что твой свинячий грипп. Глядишь - а уже все повязано. Медичка без шоколадки и в горло не глянет, зато участковый за пузырь любого под замком с сарае сутки продержит. Председатель сельсовета за мзду справки раздает, а без мзды - пендали.

Завалил выпимший Ильюха своим трактором три забора и поросенка бабки Перселенки - и ничо, откупился. Теперь, не саданув стаканюги, к "Беларуське" и не подходит. Поймали Базелиху на димидроле, которым она самогонку бодяжила - тоже утряслось. В результате обпившийся ее бормотухи тракторист ее же и задавил, перед тем как коньки двинуть.

От коррупции одни убытки, а победить ее ну никак не получается. Создали при председателе антикоррупционный комитет - не помогает. Запретили сельским чиновникам собственность за околицей иметь - бесполезно. Ратифицировали мы общим собранием двадцатую статью конвенции ООН - нема толку.

Надоела мне эта возня, и взял я дело борьбы с коррупцией в свои руки. Пошел к сельсовету, звякнул в рельсу. Подождал, пока деды да бабки приковыляют. И говорю:

Скажите мне, граждане и старушки, для чего человек взятку дает?
- Известно для чего, - гудят в толпе, - чтоб хорошее получить, а от плохого убежать.
- Правильно, - говорю, толкуете. А ежели человек сдаст взяточника?
- Дык, тогда он хорошего, за чем гнался, не дождется, а плохого-то огребет.
- Опять в цель. Ну а давайте мы тому, кто взяточника сдал, будем отдавать то, что он хотел.
- ****ю придумал. Вон, Митрич задумал у Харламыча пол-огорода оттяпать. И оттяпает ведь, собака - все видели, как он в амбар председателя из своего мешки таскал. Ну, так ежели он председателя сдаст, то ему пол-огорода и отдавать? А у Харламыча спросил кто? Согласен он свой огород на алтарь борьбы с коррупцией положить?

Тут Харламыч подрывается:
- А вы мне ком-пен-сируйте! Я этого взяточника с потрохами сдам, и пол-огорода забирайте. Только пол-огорода председателева мне отдайте. А вторую половину - придержите до следующей необходимости. У них, сук коррупционных, только полной конфискацией все отбирать надо.

Народ репы чешет - каждый к своей беде предложение примеряет. Если взяточник согласился помочь, значит ничего сверхъестественного у него не просили. Значит, это действительно можно получить. С другой стороны, если любой чиновник знает, что сдать его с потрохами ВЫГОДНО, а плата - конфискация, не станет и рисковать.

Ну ладно, Тимофеич, а что делать с отмазами? - спрашивает из толпы дед Клыпа, - Вот, к примеру, прирежу я по пьяни соседа, договорюсь с участковым, чтоб он не заметил такого бесчинства. Отнесу ему магарыч. И сдам. Так что ж, по-твоему, меня прощать надо? Так я завтра всех резать начну от безнаказанности.
- Никакой безнаказанности! Только наказание, которое тебе полагается, целиком на взяточника переложим. Зафугуем участкового на двадцать лет на нары. С конфискацией, само собой.
- Э-э-э, - орет из задних рядов участковый, - Да пошли вы! Что я, дурак чужую вину на Колыме заглаживать? Хрен вам всем! При таких делах - фигу вам. Все будет по закону, а кто будет взяткой соблазнять - мой наипервейший враг по гроб жисти.

Ну, порешили мы новый порядок учинить, хоть сомнения и мучили. Первое время еще пытался кой-кто взятки брать. Так ведь каждый норовил ГАРАНТИРОВАННОполучить то, что хотел и затрат не понести. Поэтому сдавали их за милую душу. Ну а через недельку, когда пару дураков свое имущество сдали в общественную собственность, да один чудак, кроме того, на год на зону по чужой краже загремел, кончились взятки.

Так и живем без коррупции.

Вчера инициатива Навального о введении уголовной статьи «незаконное обогащение» набрала 100 000 голосов.
О своем отношении к данной инициативе, ее теоретических и практических недостатках подробно высказывался .

Вопрос о том, ратифицировала ли Россия ст. 20 Конвенции ООН о борьбе с коррупцией - это вопрос исключительно юридической грамотности, которой не хватает авторам инициативы про «незаконное обогащение».

Напомню, что глава Администрации Президента Сергей Иванов заявил , что Россия ратифицировала Конвенцию о борьбе с коррупцией, включая и статью 20.

В ответ Навальный разразился пространным опровергающим постом .

Так кто же в итоге прав?

Конвенция (включая статью 20) действительно ратифицирована Россией без каких-либо изъятий. В этом вы можете убедиться сами: http://base.garant.ru/12145648/

Из текста документа видно, что Россия при ее подписании сделала толковательное заявление, перечислив составы преступлений, которые уже имеются в ее Уголовном кодексе. Поскольку такой статьи, как незаконное обогащение, в УК РФ не было, поэтому и было сделано соответствующее заявление о незаконном обогащении.

Этой же позиции придерживается и Председатель Комитета по международным делам Государственной Думы Косачев:

«РГ: Что означает такое понятие, как «толковательное заявление» в отношении Конвенции ООН, которое сопровождало ее ратификацию в 2006 году?
- С юридической точки зрения инициатива коммунистов о «до-ратификации» Конвенции ООН выглядит безграмотно. Они не понимают разницы между «оговоркой», на которую имеет право каждое государство при подписании многостороннего договора, и «толковательным заявлением», которое никоим образом не отражается на обязательствах и правах государства, подписавшего международный договор и сделавшего при этом заявление. Так вот, в нашем случае речь идет именно о толковательных заявлениях, которые сопровождали ратификацию в 2006 году. Мы ратифицировали Конвенцию целиком, без каких-либо изъятий, и дополнительных «до-ратификаций» поэтому не требуется.»
http://www.rg.ru/2011/07/23/kosachev-site.html

Далее, «мыслитель года» утверждает, что якобы «Минюст готовил предложения по ратификации 20й статьи». Это, мягко говоря, не соответствует действительности, в чем вы можете убедится, пройдя по ссылке из поста «мыслителя» .

Речь идет о том, что инициаторами законопроекта была группа депутатов, а Минюст лишь писал заключение по законопроекту (такова его обязанность в рамках законодательного процесса).

Увы, к сожалению, Председатель Конституционного суда РФ не является экспертом в области международного права, и вслед за Навальным не способен отличить ратификацию от толковательных заявлений.

Это всего лишь частное мнение Председателя КС РФ. Интересно, оно выражено хоть в одном решении КС РФ? Ведь только они имеют силу закона.

Увы, нет. Зато есть решения КС РФ, в которых выражена прямо противоположная позиция - например, постановления Конституционного суда Российской Федерации от 27 апреля 2001 года № 7-П и от 24 июня 2009 года № 11-П.

Наконец, напомню, что Конституционный суд - это не законодательный орган, и мнение его Председателя относительно принятия новых законов с юридической точки зрения ничего не значит. Конституционный суд имеет право только трактовать существующие законы, а не принимать новые.

Впрочем, за юридической «безграмотностью» может скрываться иная, «грамотная» и реальная цель данной инициативы.

Как депутат от КПРФ Иван Мельников, его партия уже вносила такой же законопроект на рассмотрение Госдумы. По утверждению Мельникова, об этом Навальный прекрасно знал: «Почему нужно игнорировать факт наличия этого законопроекта и затевать такую же точно инициативу? Ответ я нахожу только один: извините, но, видимо, статья 20 волнует Фонд борьбы с коррупцией всё-таки меньше, чем собственный пиар. "