Для вас было сложно играть взрослую женщину.

Круглый стол «Коренной перелом. Что должно произойти, чтобы отечественная фантастика перестала числиться по ведомству тривиальной литературы»

По распространенному мнению, российская фантастика переживает очередной кризис. Нет, книг выходит более чем достаточно – около тысячи новых фантастических романов каждый год. Но по большей части в этих текстах бесконечно ротируются одни и те же темы, конфликты, сюжетные повороты, повествовательные приемы, почерпнутые авторами, как правило, из той же российской фантастики. Нет, конечно, есть и другие книги, другие авторы – но на общем однообразном фоне они, увы, теряются бесследно. Так уже было в 1950-х – пока не появились прорывные новаторские романы Ивана Ефремова, братьев Стругацких, Владимира Савченко, Ольги Ларионовой, Кира Булычева, Виктора Колупаева и многих других. Так было в 1970–1980-х, пока «четвертая волна» не достала свои рукописи из заветных ящиков письменных столов. Что такое должно произойти с нашими читателями и писателями, чтобы слово «фантастика» перестало быть синонимом «тривиальной литературы»? Об этом мы поговорим на Петербургской фантастической ассамблее-2018 в рамках круглого стола «Коренной перелом» с социологом и писателем Асей Михеевой , писателем Эльдаром Сафиным , литературоведом и писателем Аланом Кубатиевым и другими участниками «текущего литературного процесса».

«Успеть до полуночи». Доклад О. Романовой

А теперь на бал спеши!

Веселись там от души.

Но не позже, чем в двенадцать

Нужно с бала возвращаться.

(м/ф «Золушка»)

В современных романах (особенно, конечно, в романах-фэнтези и стимпанке) герои часто попадают на балы и городские праздники. При этом балы, будто под копирку, подражают викторианским, а развлечения на площадях срисовываются с полотен Брейгеля. И неважно, какая автором задумана историческая параллель - как дело доходит до большого приема, в голове невольно вспыхивают картинки знакомых фильмов с дамами в кринолинах, вальсами и канапе на шпажках. А на улицах - сплошь менестрели, танцы у костров, пиво и гадальные шатры. Давайте же вспомним разные вариации праздников как во дворцах, так и на площадях.

Хорошо, если герой попадает на праздник через «парадные двери» и ему нет нужды думать об организации мероприятия. Но не всем везет быть богатыми дворянами, кому-то и работать приходится, особенно если герой задуман перспективным трудягой-золушком. Тут у авторов из всего богатства выбора обязанностей почему-то остаются лишь «протереть пыль», «подать вино и закуски» и «оформить зал». В докладе у вас будет возможность обратиться к опыту настоящих организаторов балов, приемов, балетов и других увеселений. Как принять королевский выезд? Когда уместно танцевать? Чем отличается королевский балет от бала? Откуда берутся традиции балов-маскарадов? Как церковь принимала массовые праздники, в какие дни допустимы мистерии, а в какие - фарсы? Какие развлечения, помимо танцев, могли предложить особняки и улицы?

Конкурс фантастических бескрылок

Когда в «Райволе» на регистрации вы получите пакет участника, внимательно изучите содержимое! Там вас ждут, помимо прочего, несколько увлекательных конкурсов. Один из них - конкурс бескрылок.

Бескрылка - это загадка в стихотворной форме (чаще всего четверостишие), которая использует некую крылатую фразу, помещая ее в новый контекст. При этом сама фраза обретает новый смысл. Для отгадывания участник конкурса получает это новое четверостишие без исходной крылатой фразы; требуется, опираясь на размер, рифму и смысл бескрылки, пропущенную фразу («крыло») угадать (подробнее о правилах игры и ассамблейских загадках вы можете прочесть на сайте, а также ознакомиться с примерами:

Пиратский катер «Йохохо» резво подвалил к небольшому транспорту и чмокнул его бок стыковочным рукавом. Абордажный отряд во главе с атаманшей Мешковой мигом переправился к самому люку. Леша-Бройлер достал кулхацкера, завел его на три оборота и запустил под панель копаться в проводах да схемах. Транспорт такой системы вряд ли имел сложный замок, кулхацкер справится минут за пять. Скучающая Мешкова подмигнула товарищам:

Поговорим с хламовозом?

Легко! - согласился Бирон. - «Йохохо» вызывает транспорт-двести тринадцать, алёлёшеньки? Есть кто живой?

Убирайтесь! - взвизгнул динамик. - У меня на борту пять тысяч роботов, если вы не уберетесь, я их активирую, клянусь Кабукой!

Эй, парень, мы вскрыли базу таможенных деклараций. Твои роботы домашние.

И что? И что?! Они со стопроцентным интеллектом прототипов! Сейчас спущу их всех на вас, будете кровавыми соплями умываться!

Какой грозный мальчик, - фыркнула Мешкова. - Ты думаешь, мы испугаемся говорящих тостеров и умных пылесосов? Открой люки, и никто не пострадает. Заберем твои игрушки, а потом можешь катиться куда захочешь.

Последний раз предупреждаю, - паника в голосе перевозчика перерастала в истерику, - я их включу, если вы...

Кулхацкер довольно пискнул из недр проводов, что-то щелкнуло, и шлюзовой люк открылся. Абордажная команда влетела в камеру.

А-а-а! - завопил динамик. - Ну держитесь, вы сами на то нарывались!

Леша-Бройлер еще не успел переналадить свою машинку, как внутренний люк пополз вверх, и из недр транспорта на волнах воздуха полетели какие-то мелкие серые комки. Их было так много, что абордажников едва не смело обратно в рукав. Мешкова попыталась отряхнуть комки со своего скафандра и тут же отчаянно завизжала. Бройлер поднес кулак к самому носу и уставился на пойманную тварь - то была мышь.

Десятки мышей устремились по трубе в пиратский катер. Мешкова билась как пойманная бабочка, тщетно пытаясь увернуться от летучих грызунов. Бирон хватал атаманшу за руки, чтобы не дать ей начать пальбу. Бройлер переналаживал кулхацкера, чтобы тот поскорее закрыл чертов люк.

Это что такое, мать твою так?! - верещала Мешкова. - Снимите их с меня! Откуда тут мыши?!

Муахаха! - донеслось из динамика. - Осознали? Это домашние роботы категории петс, домашние любимцы для колоний с дефицитом кислорода и прочих жизненных удобств.

Какой кретин будет держать дома мышей?

У меня крыска была, - внезапно сознался Леша-Бройлер. - Умная скотина, только провода жрать любила.

Провода? - внезапно притихла Мешкова. - По моему катеру теперь носится орда роботов-грызунов с интеллектом крысы? Идиоты, вы хоть понимаете, что это значит?!

Пираты нервно сглотнули.

Не может быть, чтобы у этих треклятых механических мышей не было инструкции по применению, - пробормотал Бирон. - Наверняка есть какая-нибудь команда, по которой они обязаны выползти из норы к хозяину.

Эй ты, транспорт! - позвала Мешкова. - У тебя такая инструкция есть?

Нет. Они же стопроцентно повторяют прототип, - гордо отозвался перевозчик. - Но у меня есть средство против наших мышей. Давайте договоримся: вы отваливаете и переводите на счет нашей компании пятьдесят тысяч у. е. Ну, вроде как вы у меня этих роботов купили. И я оставляю на этом месте контейнер с пультом. Заберете, сами активируете, и мышей не будет. Идет?

Пятьдесят тысяч? Ты не охренел, мальчик? - взвился Леша-Бройлер.

Леха, мы можем вообще остаться без катера! - рявкнула на него атаманша. - А я так с ума сойду, если по мне ночью одна из этих тварей пробежит. Эй, транспорт, на сорока не сойдемся?

Сорок девять и девятьсот девяносто, - вздохнул хозяин роботов. - Вы меня просто грабите.

Бирон, иди, переведешь на его счет эти долбаные деньги. Леша, отступаем. Постарайся захлопнуть рукав побыстрее, вдруг удастся хоть десяток мышей вытряхнуть в космос? Боже мой, да я скафандр не стану снимать, пока мы от них не избавимся! О-о!

Спустя несколько часов катер подобрал контейнер, и мрачная команда, распинывая мышей, вскрыла упаковку. На них вежливо поглядели сто механических кошек.

/upload/iblock/77f/77fc3853b781518cd8d002f3359ac3ce.jpg

Известная актриса ульяновского театра драмы Оксана Романова о работе в театре не мечтала. Но когда в УлГУ открылось актёрское отделение, она решила попробовать. Её приняли на курс Бориса Александрова.

Я не думала, что поступлю. Такой ажиотаж был! – вспоминает Оксана. – Пришло 300 девочек, а нужно только восемь. Все девчонки с косами да с голосами... А у меня как раз случился максималистский взрыв, я очень коротко постриглась, два см волос на голове. Экзамены принимали заслуженный деятель искусств России, профессор кафедр режиссуры и актёрского мастерства Российской академии театрального искусства (ГИТИС) Михаил Скандаров, народные артисты России Борис Александров и Зоя Самсонова и заслуженный работник культуры России Геннадий Родионов. Обстановка была очень доброжелательная.

ДО СИХ ПОР ПОМНЮ, КАК ЗОЯ МИХАЙЛОВНА СИДЕЛА, УЛЫБАЛАСЬ, ЗА ВСЕХ ПЕРЕЖИВАЛА, КАК МАМА.

Александров, опустив голову, курил где-то в углу. Он казался закрытым, мало на нас смотрел, больше слушал.

Мы учились сломя голову

– У Александрова учиться было очень хорошо. Он был фанатиком театра. Студенты с утра до ночи находились в постоянном движении. Это было сумасшедшее время, мы учились сломя голову, почти круглосуточно. В университете и в театре царила потрясающая творческая атмосфера. Мы репетировали после занятий, что-то придумывали, готовили на завтрашний день бесконечные самостоятельные работы. Очень много приходилось читать по зарубежной истории театра, истории российского театра, философии. Интернет не был так доступен, как сейчас, а количество книг в актёрском доме и в библиотеке было ограничено. Если кто-то успел взять книгу, значит, другому не досталось. Тогда мы собирались в коридорчиках и закуточках малой сцены или у кого-нибудь дома и читали вслух пьесы и другие произведения.

НЕВОЗМОЖНО БЫЛО ДАЖЕ ПРЕДСТАВИТЬ, ЧТОБЫ КТО-ТО ПРОГУЛЯЛ ЗАНЯТИЯ, МЫ БОЯЛИСЬ ЧТО-ТО НЕ УСПЕТЬ.

Нам всегда твердили, что актёр должен быть синтетическим, уметь всё: петь, танцевать, двигаться, фехтовать. Учиться было тяжело чисто физически. Даже занятия по вокалу проходили в движении. К нам приезжала потрясающая преподавательница, чья методика связана с итальяноской школой пения – через освобождение от мышечных зажимов. Мы по-новому начинали ощущать своё тело, понимали, что мы не те люди, которыми себя знали, обнаруживали в себе другие глубины и возможности. Мы знали друг про друга такие вещи, которых не знали порой даже самые близкие люди. Кайф был невероятный. Для меня это была просто вновь обретённая семья, совершенно другие люди, не такие, как на улице, во дворе, в школе, Нам было всё равно, во что мы одеты, что едим. Мы питались жареными пирожками, но никто не полнел. Мы жили бедно, стипендия маленькая, очень много ребят из неполных семей, но это никому не мешало. Мы очень весело отмечали дни рождения. Особенно приветствовались капустники. Это, пожалуй, самый дешёвый и самый весёлый способ поздравить именинника. И только Александров смотрел капустники в свою честь абсолютно без эмоций, потом говорил: «Ну, теперь давайте обсудим, в чём ваши ошибки». И мы шли обсуждать, как на Голгофу… Однажды Борис Владимирович дал нам задание вести дневники.

– И вдруг обучение закончилось. Мы вышли из университета, где нас пестовали, и окунулись в совершенно другой мир, во взрослую жизнь… У многих очки розовые трескались. Я тогда сказала Борису Владимировичу: «Не хочу с Вами расставаться! Я бы так у Вас училась и училась». И он ответил: «Хорошо, будешь преподавать на кафедре сценическую речь». Я проработала 12 лет, подготовила четыре курса.

Театр и кино

– Ваша специальность называется «актёр театра и кино». Никогда не хотелось сыграть в кино?

– Мечтать о кино, живя в Ульяновске, как-то странно. Вообще это две разные вещи. Театр предполагает серьёзную внутреннюю работу, другую степень проживания. В спектакле ты на два часа выпадаешь из жизни. Если в репертуаре есть слаженные, хорошо сделанные с актёрской и с режиссёрской точек зрения работы, если ты сжился с ролью, то тебя просто нет. А кино – это дубли, отрывки. Я не сомневаюсь, что в кино порой гораздо труднее, но мне больше нравится театр. Я бы не работала, если бы мне не нравилось. И люди здесь потрясающие. Вот все. Серьёзно. Я знаю, что если мне нужно поговорить на любую тему, меня выслушают, поймут, и мы придём к какому-то решению.

– Ваш муж – человек, далёкий от театра. Как вы познакомились?

– Мы познакомились в социальной сети. Андрей написал мне, высказал комплименты по поводу спектаклей. Оказывается, он меня видел ещё в «Короле Лире», где я играла Гонерилью, но тогда подойти не решился. А когда я увидела его – рост 1.97, черноволосый с проседью, глаза синие, да ещё играет в ночной хоккей... Сердце моё дрогнуло. В общем, в семье должен быть один артист. И пусть это буду я. Мы любим проводить время вместе. Если я свободна, ходим на каток. Он купил мне и дочке коньки, научил нас кататься. Я сначала ужасно боялась. Летом – дача, ролики. Мы с ним построили веранду, сами покрыли крышу, провели свет. Вдвоём. Я научилась работать шуруповёртом, шлифовальной машинкой. Оказалось, не так сложно. А с деревом возиться – просто удовольствие. Оно так пахнет… Теперь будем строить баню.

ПУСТЬ ЭТО ПАФОСНО ЗВУЧИТ, НО ОТ НОВОГО ГОДА Я ЖДУ МИРА. ПУСТЬ НЕ БУДЕТ ВОЙНЫ. НИГДЕ.

– Чего вы ожидаете от нового года?

– Пусть как-то разрешится ситуация в Украине и с ИГИЛ… Ещё жду новых работ, новых фестивалей, гастролей, поездок. Максим Копылов готовит постановку по пьесе Аристофана «Лисистрата». Мы никогда ничего подобного греческого не делали. Я имею в виду – пока я работаю в театре. Суть пьесы в том, что женщины объявляют мужчинам «закон скрещённых ног»: «Мы отказываем вам в любви до тех пор, пока вы не прекратите войну». Я думаю, не случайно Максим обратился к этой пьесе, в этом есть некий месседж, послание. Если бы все женщины мира сделали бы так, что-то бы изменилось. Всё в этом мире вертится вокруг женщины. Миром правят не мужчины. Я абсолютно в этом убеждена.

Наша справка: Оксана Романова родилась в Киеве. Окончила факультет культуры и искусства УлГУ в 2002 году. Сразу после окончания вуза её приняли в Ульяновский драматический театр, где она работает по сей день.

На сцене Ульяновского драматического театра им. И.А. Гончарова 6 октября покажут чеховскую «Чайку» в постановке Искандера Сакаева. Её уже увидели зрители других городов России.

Труппа театра на днях вернулась с гастролей - с межрегионального фестиваля «Волга театральная», который в третий раз проходил в Самаре. За неделю в рамках фестиваля было показано 14 спектаклей из 11 городов-участников: Самары, Казани, Уфы, Перми, Ижевска, Ульяновска, Оренбурга, Набережных Челнов, Тольятти, Сызрани и Новокуйбышевска. Ульяновский драмтеатр на суд зрителей и жюри во главе с Натальей Старосельской - театральным критиком, кандидатом филологических наук, представил «Чайку».

После возвращения с фестиваля Оксана Романова - ведущая актриса нашего театра, рассказала порталу сайт, как встречали «Чайку» на самарской сцене, и свои впечатления о спектакле.

Зал принял нас очень тепло, звучали поздравления, слова благодарности от коллег, журналистов, простых зрителей. Сразу после спектакля состоялось обсуждение спектакля с театральным критиком и давним другом нашего театра Натальей Старосельской, а также заслуженным деятелем искусств России Сергеем Коробковым и кандидатом искусствоведения Любовью Лебединой. Они уже знакомы с творчеством Искандера Сакаева, его постановки принимали участие во первых двух фестивалях в Самаре, но эксперты были удивлены такой необычной режиссёрской подачей «Чайки». Члены жюри отметили высокий уровень исполнения мастеров сцены: артисты «копыловской закваски» - заслуженные артисты России Михаил Петров и Виктор Чукин - держали высоту и напряжение, как бы цементировали нас, направляли, молодёжь тянулась за ними.

- А что жюри сказало про молодёжь?

Юлия Ильина в четвёртом акте играет роль Чайки, то есть Нины Заречной, которая направляется в Елец. Она - уже состоявшаяся, блистательная, взрослая актриса, настоящий мастер, произвела огромное впечатление на всех. Её сравнивали с самыми лучшими звёздами театра и кино, называли молодой Анастасией Вертинской. Это и невозможно иначе. Конечно, Юля необыкновенно хороша, и, как коллега, могу сказать, что драматические куски она исполняет всегда очень мощно, всё пропускает через себя. И в «Чайке» невозможно не восхититься героиней, которую играет Юля.

- Расскажите о своей героине в спектакле. Как вы вживались в эту роль, что переживали?

Ну что такое Аркадина!? Это одна из крупнейших ролей в драматургии, жемчужина в мировом репертуаре! Вокруг нее вращается мир усадьбы Сориных. Про неё говорят: «Слишком женщина и чересчур актриса». И здесь, конечно, не обошлось без внутреннего актёрского конфликта: что такое актриса и что такое женщина в семье, с взрослым сыном, и которая хочет любить. Безусловно, Аркадина - мощный персонаж, она проигрывает как женщина, она теряет свою любовь, но выигрывает как актриса.

- Для вас было сложно играть взрослую женщину?

Это аванс и подарок для меня от Искандера Сакаева. Мне чуть за 30 лет, а Аркадиной гораздо больше. Её, как правило, играют маститые артистки, имеющие звания, например, в Театре наций - Ирина Мирошниченко. Было немножко страшно приступать к работе, то и дело в голове возникал вопрос: "Смогу ли я?". Но я понимала, что истерическая потребность в любви, внимании, понимании, желание иметь рядом с собой любящего мужчину есть в каждой женщине, независимо от возраста. Собственно, и тема боли и страсти применима к любой роли. Но я совершенно не ожидала, что Искандер меня поведёт совершенно другой, удивительно интересной дорогой. Он настолько необычный, азартный и при этом комплиментарный режиссёр, что нам работалось очень легко и радостно. Он позволял буквально всё на сцене: мы дурачились, шалили, придумывали какие-то невероятнейшие мизансцены! Это актерское хулиганство ярко проявилось в спектакле, к примеру, в той же сцене с ловлей рыбы. Но при этом подобные сцены хорошо выражают внутреннее состояние всей усадьбы. Там же все просто сумасшедшие от любви, от желания жить, творить! У нас даже повар Яков и горничная постоянно репетируют что-то из Гамлета. И все хотят быть артистами. За всей этой кутерьмой Аркадина просмотрела и не предотвратила трагический финал, когда застрелился её сын. Костя - бедный никем непонятый человек, и мамой в том числе, не принятый ни в творчестве, ни как мужчина. Во всей этой истории в некотором роде выигрывает только один человек - это сама Нина Заречная, которая смогла вырваться из этой системы. В этом, в общем-то, и был замысел Искандера Сакаева.

Спектакль не совсем соответствует общепринятым представлениям о Чехове, которого все когда-то читали и помнят о «Чайке» как о странной меланхоличной пьесе, где дамы ходят в больших шляпах с перьями, пьют чай и долго-долго говорят, где вроде бы ничего не происходит, а потом - бабах! - и выстрел. В замысле Искандера этот выстрел очень обоснован. Как тут не застрелиться? Абсолютно непонятый, выброшенный из жизни, бедный мальчишка пытается найти свое место в жизни, творчестве, в сердце любимой женщины и в сердце матери, конечно, а все вокруг заняты только собой. Это спектакль для зрителя, который ещё для себя не решил, кто такой Чехов. И мне бы очень хотелось, чтобы его смотрели без предвзятости, без точного понимания со словами: «Я точно знаю, каким он должен быть, меня в школе научили». Наша «Чайка» - это авторский взгляд на пьесу Чехова. Мне кажется, всегда интересней индивидуальная точка зрения, живой диалог со зрителями.

Накануне гастролей вы были задействованы в лаборатории театрального эксперта Олега Лоевского, который на неделю приезжал в Ульяновск. Ваши впечатления?

Это был совершенно сумасшедший, интереснейший опыт. Я была поражена количеству находок, сражена всем тем, что вытворяли наши артисты и режиссёры: мы играли во внутреннем дворике театра под открытым небом, под лестницей в фойе театра, на малой сцене, в декорационном зале. На главной сцене спектакль «Бесприданница» шёл задом наперёд, то есть зрители сидели на подмостках, смотрели в зрительный зал, а сцена, например, Сергея Паратова и Ларисы Огудаловой происходила в царской ложе, к которой была приставлена лестница. Что-то замечательное и невероятное! Для артистов лаборатория стал мощным тренингом. Я играла главную роль Маддалены в спектакле по пьесе Дона Нигро в постановке замечательного режиссёра Евгения Ланцова. Для меня это тоже был исключительный опыт, за пять дней нужно было сделать полностью весь спектакль, а у меня - главная роль, я со сцены не уходила все два часа, пока шёл эскиз. Непросто, но нужно и, как оказалось, возможно в короткие сроки понять, принять и пройти этот путь.

- Вы бы хотели, чтобы что-то из показанного во время лаборатории привилось в нашем театре?

Я так понимаю, что все четыре лабораторных спектакля могут войти в репертуар театра в 2018 году. Сейчас ведутся переговоры. Но если всё состоится, я думаю, будет очень интересно.

Ирина Антонова

Фото: из архива Ульяновского драматического театра им. И.А. Гончарова