Введение

Северный Кавказ - регион со сложной социальной и культурной мозаикой. Здесь компактно проживают представители более 40 этнических общностей российского народа, которые имеют давние исторические связи между собой и с остальной Россией и сохраняют свою культурную отличительность. В этой работе будет рассмотрена роль русского населения в структуре Северного Кавказа.

Ареал расселения русских на Кавказе в своем развитии прошел несколько этапов: на первом - его формирование проявлялось в основном в освоении степного Предкавказья. Одновременно в 30-е годы 19 в. русское земледельческое население в значительном количестве стало селиться в Закавказье. На следующем этапе (от окончания Кавказской войны до начала 1960-х гг.) - границы ареала расселения русских постепенно и постоянно смещались на юг, в горные районы, охватывая не только Северный Кавказ, но и Закавказье.

Отсутствие четкой и действенной национальной политики России в этом стратегически важном для нее регионе и многочисленные межэтнические конфликты, охватившие регион, суверенизация, изменили статус русского населения. Многочисленное русское население, став во вновь образовавшихся суверенных государствах национальным меньшинством, испытывает ущемление гражданских прав, ограничение социальных свобод и чаще всего находит выход в репатриации. При этом не малая часть русских покидает Кавказ в составе потоков беженцев. Самым драматичным для русского населения на Кавказе и Российского государства в целом является то, что все проблемы этого этноса, связанные с дискриминацией его представителей в странах ближнего зарубежья, находят проявление в полном объеме в северокавказских республиках.

Общей чертой современного этапа развития Северного Кавказа является стремительное сокращение ареала расселения русских,

История заселения русскими Северного Кавказа

Государственная политика России на Кавказе в XVI-XVII вв. способствовала усилению ее влияния в регионе, развитию политических и экономических связей. Это сопровождалось, как и в других регионах Российской империи, нарастанием центробежных миграционных потоков, представленных в первую очередь русскими во вновь присоединенных территориях, районах активной колонизации.

Активное заселение Кавказа русскими начинается в XVIII в. На Северном Кавказе к концу XVIII в. (1795 г.) проживало (без Области Войска Донского) 111.4 тыс.чел. русских. Они составляли 8.8% региона. К 1835 г. численность русского населения увеличилась почти в 2.5 раза, составив 279.2 тыс.чел. Основными районами их расселения являлись Ставропольская губерния -57.7 %, Терская область - 42.3 %. Конец первой половины XVIII в. и вторая половина отличались интенсивным приростом численности населения, обусловленной во многом благодаря активным миграционным процессам. Материалы Первой Всеобщей переписи населения Российской империи зафиксировали на территории района 1605.3 тыс.чел. Таким образом, в районе, недавно вошедшем в состав страны, проживало почти 3% русских России.

В пореформенный период начался процесс расселения русских в национальных районах региона. В частности, в Дагестане численность русских с 5.8 тыс.чел. в 1867 г. выросла к концу столетия до 13.1 тыс.чел. В конце ХIХ - начале ХХ вв. в Дагестане формировалось три крупных района расселения русских: Кизлярский, Хасавюртовский, Темир-Хан-Шуринский.

За первые два десятилетия ХХ в. численность русских на Северном Кавказе выросла. В предвоенные годы, несмотря на массовые репрессии, раскулачивание, голод 30-х годов, последствия которых в большей степени коснулись районов равнинного Предкавказья, численность русского населения на Северном Кавказе к 1939 г. достигла 876.5 тыс.чел.

В национально-территориальных образованиях Северного Кавказа значительную часть русского населения составляли жители включенных в их состав в различное время т.н. русских районов. Это касается не только сельской местности, но и отдельных городов, возникших как русские крепости, поселения, а в последствие включенные в состав республик. Это существенно изменяло этнический состав населения республик, а в еще большей степени меняло положение русских, характер демографических и миграционных процессов в этих районах, и в первую очередь у русских.

На следующем этапе, в период войны и в послевоенный период, концентрация русских на Северном Кавказе продолжается, несмотря на многочисленные потери русского населения, как среди участников военных действий, так и мирного населения, особенно в период оккупации, В сравнение с довоенным периодом произошло почти полуторакратное увеличение численности русских в национально-территориальных образованиях. В частности, в Дагестане прирост численности русских по сравнению с 1939 г. составил 57%, в Чечено-Ингушетии - 58% и т.д. Сказывались не только переселения русских, но и административно-территориальные преобразования, которые привели к включению в состав республик региона ряда русских районов.

В целом в республиках и автономных образованиях Кавказа проживало 10.1% русских страны.

В 1980-е годы темпы снижения численности русского этноса возросли и получили развитие в большей части республик Северного Кавказа. В числе факторов, определяющих характер миграционного поведения народов и, прежде всего русских, выделялись этнические проблемы. С учетом предстоящих событий 90-х годов можно отметить, что Кавказ отличался мощным миграционным потенциалом, включающим многочисленное русское население. Поток потенциальных мигрантов возрастал и за счет еще целого ряда и других народов, которые не могли рассчитывать на спокойную жизнь в будущих суверенных государствах - осетины и другие.

Среди факторов, определяющих характер миграционного поведения русских, явственно обозначились межэтнические проблемы.

C конца 1980-х годов и по настоящее время, русские на Северном Кавказе утратили многое из того, что создавалось ими более ста лет.

Самой драматичной оказалась судьба почти 300 тысячного русского населения Чеченской республики: ко времени начала антитеррористических военных действий 1999-2000 гг. на территории республики вследствие интенсивной вынужденной миграции осталось по разным оценка от 50-60 до 25 тыс.чел.

В других республиках Северного Кавказа масштабы оттока русских оказались значительно меньшими, но сам отток имеет весьма устойчивый характер.

С переброской на Терек Агроханское казачье войско было расформировано, и на его основе создавались два новых войска: Терско-Кизлярское и Терско-Семейное.

По приказу командующего Низового корпуса генерал-аншефа В.Я. Левашова с целью увеличения численности терских казаков к составу формирующегося Терско-Кизлярского войска были причислены горцы, перешедшие на русскую сторону и служившие в районе крепости Святого Креста. Казаков войска, прекрасно знавших горские народы, их обычаи, нравы, хорошо ориентировавшихся на местности, активно использовали в качестве проводников и переводчиков.

Терско-Семейное казачье войско было образовано из уцелевших, после переселения с Агрохани, донских казаков. Это войско заняло пространство между крепостью Кизляром и Гребенскими станицами. Терско-семейные казаки основали на левом берегу Терека 3 станицы: Бороздиновскую, Дубовскую, Каргалинскую. В служебные обязанности новой линейной части входила охрана участка границы от Кизляра до постов станицы Курдюковской. Таким образом, действия российских властей, по переселению гребенско-терских казаков на левый берег Терека и возведение Кизляра, положили начало строительству Кавказской военно-оборонительной линии.

К середине XVIII века российское государство, в ответ на захватническую политику Турции, приняло решение о строительстве дополнительной крепости на левом берегу Терека в районе урочища Моздок.

При Моздокской крепости, построенной в 1763 году, возникло поселение, населенное крещеными горцами. Из их числа была сформирована в 1765 году отдельная Горско-Моздокская казачья команда, под командованием кабардинского князя Андрея Кончокина-Черкасского.

Для надежной защиты 80 верстового участка от Моздока до постов станицы Червленой, по распоряжению российских властей, в 1770 году с Волги переселили 517 казачьих семей. Из числа этих казаков был сформирован Моздокский казачий конный полк.

Казаками, по левому берегу Терека, было основано 5 станиц: Галюгаевская, Ищерская, Наурская, Мекенская и Калиновская. В 1799 году, когда из состава Моздокского гарнизона, Моздокскому казачьему полку, была передана Московская легионная команда. Казаки этого подразделения основали новую станицу – Стодеревскую, которая находилась между Моздоком и станицей Галюгаевской.

Одновременно с переселением волжских казаков, с Дона было переведено 100 казачьих семей, основавших в 1770 году на окраине Моздока станицу Луковскую.

После войны с Османской империей 1768-1774 годов и заключения Кючук-Кайнарджийского мирного договора российским правительством было принято решение обеспечить защиту Северо-Кавказской границы на всем ее протяжении. Потому что, Терско-Моздокская линия оберегала лишь незначительную часть русских пределов. Через обширные пространства между Моздоком и Азовом свободно проникали разбойничьи отряды закубанских черкес и татар. По проекту Г.А. Потемкина, с 1777 по 1780 года была выстроена новая Азово-Моздокская линия, которая обладала мощными фортификационными сооружениями, состояла из 10 крепостей. В 1780 году была основана крепость Константиногорская на реке Подкумке, которая послужила основой для строительства, в последующие годы, города-курорта Пятигорска.

Таким образом, создание новой укрепленной Азово-Моздокская линии, которая соединилась со старой пограничной линией по Тереку, означало образование единой границы русских владений на Северном Кавказе.

Для обеспечения охраны и защиты новых рубежей, параллельно с возведением крепостей, были построены казачьи станицы, в которые поселили казаков Волжского казачьего войска и Хоперского казачьего полка.

К 1779 году казаки Волжского войска были поселены в пяти станицах, которые были расположены при крепостях: Екатерининской, Павловской, Марьинской, Георгиевской и Александровской. На их плечи легла непростая задача по охране участка линии от Моздока до крепости Александровской. Для исполнения поставленной задачи, войско обязано было комплектовать и содержать в полной боевой готовности 1 конный полк.

По распоряжению Г.А. Потемкина в 1777 году Хоперский казачий конный полк, в составе 516 человек, был переведен на Азово-Моздокскую линию. Хоперцы к 1779 году заселили возле крепостей 4 станицы: Северную, Ставропольскую, Московскую и Донскую.

Спустя несколько лет после возведения Азово-Моздокской линии, в 1784 году, граница российских владений передвинулась на реку Кубань, где начала строиться Кубанская оборонительная линия. А граница от Таманского полуострова до устья Лабы в 1792-1793 была заселена бывшими запорожскими казаками, которые, переселившись на территорию Северного Кавказа, образовали Черноморское казачье войско. В 1794 году при кубанских укреплениях было поселено 1000 семей донских казаков, из числа которых был сформирован Кубанский казачий полк. Казаками на новых рубежах было основано 6 станиц: Прочноокопская, Усть-Лабинская, Григориполисская, Кавказская, Темнолесская и Воровсколесская.

С 1802 по 1804 годы для увеличения казачьих частей и обеспечения безопасности слабозаселенных мест Кубанской линии, в первую очередь участка между станицами Усть-Лабинской и Кавказской из казаков бывшего Екатеринославского войска был сформирован Кавказский казачий полк. В 1802-1804 годы они основали на Кубани станицы: Тифлисскую, Казанскую, Ладожскую, Воронежскую, а переселенные из войска Донского казаки основали станицу Темижбекскую.

С созданием Кавказского полка, число линейных частей на Кавказской линии было увеличено до 8, и общая численность населения в линейных казачьих частях составила около 30000 человек.

Казачья колонизация северокавказских земель носила в основе своей официальный характер. Она была тесно связана со строительством военно-оборонительных линий и укреплений. Заселение казачеством новых земель не только сокращало военные расходы правительства, но и давало ему уверенность в более надежной защите новообретенных территорий. Таким путем расчищалась дорога гражданской крестьянской колонизации мало заселенных земель Северного Кавказа.

Пополнение казачьего населения на землях Север­ного Кавказа проводилось двумя путями: во-первых, переводом сюда донских, волжских и запорожских ка­заков и, во-вторых, за счет государственных крестьян Кавказской области и внутренних губерний России.

Увеличение численности Кавказского линей­ного казачества в первой половине XIX века было по­стоянной заботой как местных, так и центральных влас­тей. Были сделаны попытки пополнить казачьи полки даже за счет горских народов, перешедших на рус­скую сторону. Например, в 1786 году Екатерина II спе­циально выделила 50 тысяч рублей в год для жалова­ния горцам, поступившим в казаки.

В 19 в. началось пере­селение казаков Волгского и Хоперского полков на новые места. В 1825-1827 годах было переселено 11 станиц с общим число 8093 человек. Они основали на новых местах станицы Барсуковскую, Николаевскую, Невинномысскую, Новопавлов­скую, Новогеоргиевскую и другие. Хоперские казаки, выселившиеся из ст. Ставропольской, в частности, были поселены в двух новых: Баталпашинской (ныне г. Черкесск) и Карантинной (с 1883 г. - Суворовская). Ка­заки Волжского полка, про­живавшие ранее в ст. Алек­сандровской (ныне с. Алек­сандровское), положили начало трем новым стани­цам: Ессентукской, Кисловодской и Бургустанской.

Правительство постоянно стремилось пополнить казачество за счет переселенцев из малороссийских казаков, однодворцев, государственных крестьян. Однако все меры, направленные к увеличению казачьего населения и укреплению пограничных районов, не давали желаемых результатов. Выходом из этого положения правительство считало перевод многих казенных селений в разряд казачьих станиц, а казенных крестьян в казаки.

В 1832 году, по Высочайшему указу все казачьи полки, поселенные на Кавказской военно-оборонительной линии, были сведены в одно территориально-военное образование - Кавказское ли­нейное казачье войско. Первым наказным атаманом, которого стал генерал-майор Петр Семенович Верзилин. Первоначально центром войска стал город Пятигорск. Штаб войска находился в здании, которое сейчас занимает Литературный отдел государственного музея-заповедника М. Ю. Лермонтова. А в 1837 году штаб был перемещен в город Ставрополь, где и располагался вплоть до расформирования войска.

В декабре этого же года был издан указ, подписанный Николаем I "Об усилении Кавказской Линии посредством обращения в сословие линейных казаков жителей некоторых ближайших казенных селений". По этому указу в число казачьих станиц были переведены селения Новодонецкое, Новомалороссий­ское, Ильинское, Дмитриевское, Расшеватское, Сенгилеевское, Михайловское, Старомарьевское, Калиновское, Новоалександровское, Новотроицкое, Рож­дественское, Незлобное и другие - всего 31. Позднее было переведено в разряд станиц еще несколько селений. Следует, отметить, что до официального перевода крестьян в казаки многие из местных жителей сами добровольно изъявляли желание стать казаками. Так, в 1825 году крестьяне-однодворцы с. Николаевского, находившегося неподалеку от Ставрополя, по собст­венному желанию были зачислены в казаки, пересе­лены на Кубань, где ими были основаны станицы Николаевская и Убежинская. В 1829 году селения го­сударственных крестьян Курское и Государственное (ныне ст. Советская) также были переведены в раз­ряд казачьих станиц. В начале 40-х годов XIX века русское командование на Кавказе начало продвижение на Кубань и Терек. Это продвижение сопровождалось строительством новых кордонных линий и станиц по рекам Лабе, Сунжи, Урупу и др. Передовые линии заселялись казаками. В 30-50-е годы XIX века к старым линейным казачьим полкам добавились новые, такие, как Ставропольский, Владикавказский, Сунженский, Лабинский, Урупский.

5. Освоение земель Северного Кавказа русскими переселенцами.

Усиление феодально-крепостнической эксплуа­тации в России активизировало побеги крепостных на юг - на Терек, Куму, Кубань и Ставрополье еще задол­го до массовой правительственной колонизации. Осо­бенно они усилились после поражения крестьянской войны под руководством Е.И. Пугачева. В последней четверти XVIII века побеги на Кавказ стали обычным явлением. Нередко случалось, когда местные власти "открывали" целые селения беглых спустя много лет после их основа­ния. Например, села Найденное, Привольное и др. Бег­лые крестьяне, спасаясь от преследования властей, находили приют и защиту именно в таких селениях. Массовое основание крестьянских сел было поло­жено в 1782 году указом Екатерины II о разрешении заселения края гражданским населением. По этому указу земли на Кавказе предполагалось "раздавать желающим под поселение без различия рода и зва­ния". Уже к 1784 году в будущей Кавказской губернии насчитывалось 14 казенных селений. За 5 лет, с 1784 по 1788 годы, было основано 36 сел. Государственные крестьяне к концу XVIII века стали основным колонизационным элементом, с помощью которого началось широкое освоение новых районов Российского государства. Переселением на Кавказ государственных крестьян правительство пыталось решить две проблемы - за­селить малонаселенный край, что привело бы хозяйственному освоению новой территории, а так­же создать отток населения из центральных чернозем­ных губерний, в которых особенно острым стало крес­тьянское малоземелье. Право получения здесь земель правительство предоставило только государственным крестьянам, преимущественно однодворцам.

Однодворцы представляли собой категорию госу­дарственных крестьян, которые ранее (в XVI - первой половине XVIII вв.) несли пограничную службу на окра­инах Русского государства, оберегая его от набегов ногайцев и крымских татар. В состав однодворцев вошли самые различные группы так называемых "служилых людей" - это были стрельцы, драгуны, пушкари, казаки, засечные сторожа, обедневшие дворяне.

Основной поток однодворцев шел из Курской, Воро­нежской, Слободско-Украинской губерний.

Первыми переселенцами были крестьяне из Курской и Орловской губерний, за ними пришли крестьяне из Воронежской, Харьковской, Екатеринославской, Тамбовской, Полтавской, Чернигов­ской. Значительно меньше их было из Рязанской, Туль­ской, Калужской, Казанской, Киевской, Саратовской, Владимирской, Вологодской губерний.

Первые села возводились на берегах рек, где был строевой лес и плодородные почвы. Так на Куме обра­зовались села Прасковеевское, Нины, Новозаведенное, Привольное, Обильное и др., на Буйволе - Высоцкое и Медвецкое, на Томузловке - Новосельцы, Александров­ское, Чернолесское, на Ташле - Надежда, Пелагиада, Михайловское. С конца XVIII века села начинают осно­вываться преимущественно в западной части Ставро­польской губернии - Ставропольском уезде, где были хорошие черноземы и климат. В 90-е годы XVIII века здесь появ­ляются села Новомарьевское, Новотроицкое, Рожде­ственское, Николаевское, Богоявленское, в первые годы XIX века - Расшеватское, Дмитриевское, Ильинское, Архангельское.

Особое внимание правительство обращало на за­селение Черкасского тракта, соединявшего Кавказ с Россией, Здесь были основаны села Безопасное, Преградное, Медвеженское, Летницкое, Песчаноокопское, Новоалександровское, Среднеегорлыцкое. Положение крестьян в этих селах было хуже, чем в других, так как приходилось нести тяжелые гужевые, постойные и дорожные повинности, а также оборонять дорогу от нападений.

Положение государственных крестьян, переселявшихся на Кавказ в самом начале освоения края, было нелегким. Большие опустошения приносили нападения горцев. Велика была смертность от различных болезней: ли­хорадки, чумы, холеры. Случался и голод во время неурожаев.

В 1840 году в Кавказской области уже насчитыва­лось 41 казенное селение (13 волостей), в которых проживало 112413 государственных крестьян. Заселение северокавказских земель государственными крес­тьянами продолжалось и в последующие годы, а в 1845 году в Предкавказье их уже насчитывалось 162549.

Наряду с переселениями государ­ственных крестьян здесь проходила также помещичье-крепостническая колонизация, однако в значительно меньших размерах. Пра­вительство раздавало на Северном Кавказе земли по­мещикам, которые переселяли сюда крестьян из внут­ренних губерний, где находились их поместья. Однако переселение крестьян на Кавказ было под силу только крупным помещикам. Другие же добива­лись указов, по которым им передавались земли вмес­те с государственными крестьянами, живущими на них. На­пример, помещик Зотов, купив бывшее имение князя Г.А. Потемкина, и сумел добиться, чтобы Екатерина II подарила ему и находившихся там ранее свободных крестьян, живших в с. Маслов Кут.

Наиболее крупными помещичьими селами были Воронцово-Александровское, Маслов Кут, Владимировка. Осталь­ные помещичьи имения были значительно меньше сел государственных крестьян.

Число крепостных крестьян в губернии было весьма невелико - к середине 50-х годов XIX века они составля­ли по отношению ко всему населению края всего 2 %.

6. Становление российской администрации на Северном Кавказе и добровольное присоединение северокавказских народов к России.

5 мая 1785 г. было создано Кавказское наместничество в со­ставе двух областей – Кавказской и Астраханской. Центром наместничества стал г. Екатериноград. Екатерина II в именном указе от 9 мая 1785 г. назвала Кавказскую область губерни­ей. Астрахань же с окружающими ее землями осталась областью.

В Кавказской губернии, несмотря на ее крайне слабую засе­ленность, были созданы те же административные и судебные учреждения, какие существовали в других внутренних губер­ниях империи во второй половине XVIII в.

Первым наместником на Кавказе был Павел Сергеевич Потемкин, который обладал чрезвычайными полномочиями и подчинялся непосредственно Екатерине II. В его руках была сосредоточена военная и гражданская власть.

Губерния делилась на уезды, с количеством населения от 20 до 30 тыс. жителей. Не­смотря на малочисленность населения, Кавказская область (гу­берния) имела 6 уездов: Екатериноградский, Кизлярский, Моздокский, Георгиевский, Александровский и Став­ропольский.

В 1785 г. Кавказская губерния включала 5 горо­дов, 17 сел и слобод, населенных государственными крестьяна­ми, и 3 помещичьих села. Все население губернии в то время состояло из русских - 16 839 душ, армян - 2 092, грузин -1 323, греков - 18 и т.д.

В 80-е годы XVIII в. царским правительством пока еще не предусматривались административные учреждения, предназна­ченные для управления Кабардой, Осетией, Чечней и Ингуше­тией.

Малочисленность населения края, сложность политической обстановки и другие причины заставляли правительство и мест­ные власти время от времени изменять административное уп­равление краем. Уже в 1790 г. правительство переводит центр наместничества из Екатеринограда в Астрахань. Все бывшее на­местничество стало именоваться Астраханской губернией.

Указом от 22 октября 1790 г. был ликвидирован и Екатериноградский уезд, а его земли были разделены между Моздокским, Георгиевским и Александровским уездами. Таким образом, к концу XVIII в. в степной полосе Северно­го Кавказа вводятся российское административно-территори­альное деление: наместничество, губерния, уезды и институты управления, что говорит о распространение российских владений на Северном Кавказе.

Начало добровольного вхождения некоторых горских обществ под покровительство России можно отнести ко времени Ивана Грозного. После брака Ивана Грозного с дочерью кабардинского князя Темрюка в 1561 г., под покровительство России, была принята Кабарда. В 1614-1632 года в подданство России вошли все владения Дагестана, за исключением Дербента и его округи. Однако процесс добровольного вхождения народов Северного Кавказа в состав многонационального централизованного Российского государства был прерван вмешательством во внутренние дела горцев турецких и иранских захватчиков. В 20-х годах 18 века подданство России подтвердили владетели Засулакской Кумыки, шамхал Тарковский, уцмий Кайтага и др. В 1724 году по договору России с Османской империей, султан признал за Россией добровольно присоединившиеся к ней прикаспийские районы Дагестана и Азербайджана. Россия не только оберегала подвластные ей народы от бесконечных феодальных нападений, но и гарантировала их личные и имущественные права. Такая политика способствовала росту и укреплению авторитета Российской империи в регионе, ориентации народов Северного Кавказа на Россию и вхождению в состав России многих народов Северного Кавказа. Ингушетия – вошла в состав России в 1770 г., в 1774 г. по условиям Кючук-Кайнарджийского мира вошли Осетия и вновь Кабарда. А в 1781 г. представители Чечни явились к Кизлярскому коменданту Куроедову и официально приняли подданство России. Между царскими властями и чеченцами был составлен акт, определявший условия этого подданства. Договор состоял из 11 статей, главные из которых относились к характеру подданства Чечни, к русско-чеченским отношениям в целом. Подписание акта о российском подданстве состоялось в ауле Чечен в торжественной обстановке. Изначально процессы присоединения северокавказских владений к России носили не насильственный, а преимущественно добровольный и договорный характер. В 1802 г. состоялся съезд в г. Георгиевске представителей общин и государственных образований Северного Кавказа, где были подтверждены условия ранее подписанных с царским правительством договоров. В 1803 году Авария вошла в состав России, ее хан присягнул на подданство России. В период ирано-русской войны летом 1809 года большинство нагорных обществ Дагестана также добровольно вошла в состав России, и в июле 1812 года весь даргинский народ был принят в подданство России. Таким образом, к 1812 г. весь Дагестан, Чечня, Ингушетия, Кабарда и Осетия приняли подданство России и добровольно вошли в ее состав.

«И дики тех ущелий племена,
Им бог - свобода, их закон - война;
Они растут среди разбоев тайных,
Жестоких дел и дел необычайных.
Там в колыбели песни матерей
Пугают русским именем детей…»

М.Ю. Лермонтов,
(русский поэт и писатель)

Экспансия России на Северном Кавказе была вызвана целым комплексом причин: геополитических, торговых, цивилизаторско-культурных и т.д., но при явном доминировании геополитического фактора.

Первоначально Россия старалась избегать глубокого проникновения на Кавказ из-за архаичной общественно-политической структуры его и полного отсутствия каких-либо экономических выгод, а воинственность горцев была общеизвестна. Но, так или иначе, при выходе России в Закавказье, в Персию и на Ближний Восток Северный Кавказ всегда вставал на пути России и был помехой в российской экспансии на юг.

К тому же исламизированные северокавказские общества представляли собой удобный геополитический плацдарм для противников России (Турции и Ирана) и традиционно тяготели к родственной в конфессиональном плане Османской империи. Поэтому в войнах с Ираном и Турцией всякий раз возникала опасность геополитического «отсечения» России от христианского Закавказья. На это, в частности, прямо указывал Александр I в общих задачах имперской политики на Кавказе генералу Ермолову: «Изъяснив вам свои виды, я представляю вашему благоразумению избрать способы исполнения и представить мне общий план к обладанию Кавказа, прерывающего наши усилия в войнах с Персией и Портой Оттоманскою» (Цит. по Васильев Д.В., Нефляшева Н.А.).

Накануне своего присоединение Северный Кавказ представлял собой калейдоскопическую мозаику многочисленных народов и языков. Северокавказские общества были архаичны и почти не имели традиций государственности. Местные общества застыли на разных ступенях перехода от родоплеменного строя к классовому обществу.

Только у кабардинцев, осетин и абхазов была аристократическая знать, обладавшая земельными владениями, похожими на феодальные. Большинство же горских обществ Северного Кавказа, особенно Чечня, являли собой пример типичных военных демократий с ярко выраженным эгалитаризмом и отсутствием видимого имущественного неравенства.

Большинство северокавказских народов исповедовали ислам, за исключением абхазов и осетин. Но при этом процесс исламизации был у многих из них лишь в начальной стадии, хотя впоследствии он перейдет в мобилизационную фазу и станет фактором сплочения против общего врага. Исламский фактор – а именно борьба с «неверными» (джихад) – впоследствии окажется серьезным вызовом России при установлении на Северном Кавказе ее господства.

Впервые исламский фактор на Северном Кавказе проявил себя во время восстания чеченца шейха Мансура (он был первым, кто призвал горцев к джихаду) в 1785–1791 гг. Но настоящий размах он приобрел во время имаматов Гази-Мухаммеда Гимринского, Гамзат-бека Гоцатлинского и, конечно же, Шамиля, став одной из причин невиданного ожесточения сторон в Великой кавказской войне.

При этом следует отметить, что все перечисленные имамы, и особенно Шамиль, порой варварскими методами насаждали ислам, убивая вероотступников, сжигая целые селения только за пропуски пятикратной молитвы, пьянство, курение и другое несоблюдение предписаний Корана.

Российская военная экспансия на Северном Кавказе совсем не походила на обычные войны с четким изменением границ. В Кавказской войне вообще не было фиксированного понятия фронта и тыла. По мнению российского исследователя-кавказоведа В. Бобровникова, продвижение России на Северный Кавказ в XVIII в. хорошо характеризует понятие расширяющегося «пограничья» или «фронтира» (от англ. frontier). Американский историк Т. Баррет дает следующее определение, в котором фронтир определяется как «пограничная, прирубежная зона, при оценке которой нужно учитывать шедшую сюда внутреннюю и внешнюю миграцию большого числа населения, оседания на новых местах, образование новых сообществ и отказ от старых».

Во многом успехом российского завоевания Кавказа империя была обязана казачеству. Фронтирная казачья колонизация Северного Кавказа сокращала военные расходы на содержание армии и военной инфраструктуры в регионе. Поэтому правительство всячески поощряло казачьи поселения вокруг горских аулов.

По словам кавказоведа Руслана Машитлева, «так называемая чересполосица- размещение казачьих станиц вокруг горских аулов-была направлена на сдерживание неспокойных горцев, усиление контроля за ними». К тому же военизированный и демократичный образ жизни казаков, во многом схожий с горским, северокавказским, способствовал нахождению взаимопонимания между враждующими сторонами.

Между казаками и горцами кроме военных действий (когда обе стороны применяли одни и те же методы ведения войны) широко развивались торговые и культурные связи. Одним из таких любопытных культурных каналов было куначество (гостеприимное проживание друг у друга), впоследствии воспетое в произведении Льва Толстого «Хаджи Мурат».

Чудовищная архаика Кавказа по сравнению с культурой западного петербургского двора, к тому же романтизированная в произведениях Пушкина, Лермонтова, Дюма, формировала у российских властей убеждение в необходимости «привести» диких, свободолюбивых и непонятных горцев к цивилизации.

В документации гражданской и военной кавказской администрации середины XIX в. часто встречаются такие оценочные выражения, характеризующие «недоразвитость» народов Северного Кавказа: «между полудикими народами», «хлебопашеством по лености своей и по непривычке к трудолюбию не занимаются», «соображаясь с грубыми понятиями полудикого народа», «народа, который до сих пор, находясь более или менее в младенчестве» и т.д. (Северный Кавказ в составе Российской империи.).

Некоторые из русских общественных деятелей, такие как Данилевский, указывали на прямую аналогию исторической судьбы кавказских горцев, «природных хищников и грабителей», с судьбой шотландских горцев, прославленных в романах Вальтера Скотта. Но при этом Данилевский не разделял романтического обожания кавказских горцев и надеялся, что на Северном Кавказе Россия пойдет по пути Англии и уничтожит этот не менее экзотический, но и не менее разбойный вертеп.

Похожих взглядов придерживались многие дореволюционные историки и этнографы. По словам многих русских авторов эпохи Кавказской войны, характерная черта кавказских горцев – страсть к набегам, грабежу и убийствам – приобрела расхожее название – хищничество.

Подобными представлениями о «разбойном» Кавказе руководствовались многие российские военные, применявшие массовые репрессии в отношении «немирных горцев», в частности знаменитый генерал А.П. Ермолов, с именем которого связано начало кровопролитной и затяжной войны. В рамках своего «цивилизаторского курса» А. Ермолов ликвидировал местные суды, охотился за предводителями «непримиримых» племен и родов, брал в заложники «мирных» горцев, признавших российскую власть, требуя с них присягу в том, что они не станут ни в чем помогать своим не покорившемся соплеменникам.

Однако ермоловская политика «усмирения Кавказа» не только не приближала северокавказских горцев к «прогрессу», но еще более их ожесточала, и они все сильнее подпадали под влияние радикальных исламистов, призывавших народы объединиться против общего врага под лозунгом джихада. В результате, как пишет Дмитрий Карцев: «…Трагическое противоречие между менталитетом горцев и имперской идеей прогресса российской власти было сдобрено религиозной ненавистью и верой в то, что обман неверного – дело почти святое для истинного последователя Аллаха. И без того замкнутый круг стал фактически неразмыкаемым».

Ислам стал настолько мощным мобилизующим фактором горцев в борьбе с российскими войсками, что в Петербурге готовы были прибегнуть к «чингисхановским» методам ведения войны с непокорным и жестоким противником. Так, печальную известность получили слова императора Николая I, обращенные к генерал- фельдмаршалу И.Ф. Паскевичу, заменившему А. Ермолова на Кавказе: «Предстоит Вам…усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных» (Цит. по Бобровников В.О.).

К счастью, подобные планы не были реализованы в жизнь, но Кавказская война обернулась огромным кровопролитием с обеих сторон. Одна только Россия в этой необъявленной войне потеряла не меньше 25 тысяч убитых и свыше 65 тысяч раненых (Новая история стран Азии и Африки. XVI – XIX вв.). При этом потери горцев, сражавшихся с регулярной армией, были в несколько раз больше.

Длительную Кавказскую войну России с горцами не раз пытались использовать в своих интересах Османская империя и стоявшие за ней англичане. Посланцы султана Абдул-Меджида I доставляли Шамилю деньги, оружие. Во время Крымской войны турецкое войско шло на соединение с войском Шамиля, но благодаря успешным действиям русской армии такое соединение не состоялось. К тому же войска Шамиля больше занимались грабежом соседней Грузии и не спешили соединяться с единоверцами-турками. Шамиль явно не торопился, уйдя от российского протектората превратиться в марионетку османского султана.

Но после Крымской войны его положение стало безнадежным. Новый наместник на Кавказе генерал-фельдмаршал, князь А.И. Барятинский умело проводил имперскую политику «разделяй и властвуй» - задабривая деньгами тех горских вождей, что приносили клятву на верность русскому царю. От Шамиля стали отворачиваться бывшие его соратники. Окруженный со всех сторон русскими войсками в ауле Гуниб в августе 1859 г. Шамиль был вынужден сдаться, со своими сыновьями на милость победителя. Но тяжелые испытания многолетней войны для многих горцев на этом не закончились.

Настоящей драмой, а для многих северокавказских горцев и трагедией, стали события после окончания войны, а именно так называемое мухаджирство (или махаджирство) – массовое переселение горцев Северного Кавказа в Османскую империю. Побудительным мотивом для массового переселения нескольких сот тысяч горцев, безусловно, стали результаты кровопролитной Кавказской войны, когда преимущественно мусульманский регион оказался под властью победителя – христианского «белого царя».

Среди множества причин для вынужденной эмиграции коллектив авторов книги «Северный Кавказ в составе Российской империи» называет следующие: насильственный сгон жителей Северо-Западного и Центрального Кавказа царской администрацией и заселение этих территорий русскоязычным населением; запрещение и уничтожение рабства и работорговли военнопленными, составлявшие важный источник доходов для целого ряда горских обществ Закубанской Черкесии; обезземеливание и разорение горской знати в ходе конфискации у них земель российскими военными и лояльными российской власти имамами; русская колонизация Центрального и Северо-Западного Кавказа (Северный Кавказ в составе Российской империи…).

Тот факт, что царская администрация и, в первую очередь, военные «способствовали» западнокавказскому мухаджирству подтверждается тем, что еще в 1858 г. Александр II одобрил план депортации «враждебных» горских племен на кубанские равнины и колонизации обоих склонов Кавказской гряды русскими казачьими поселениями (Холквист П.).

Огромное влияние на кавказское мухаджирство оказал и внешний фактор - Османская империя. На Северном Кавказе, вовсю сновали турецкие эмиссары, зазывая и приглашая горцев к себе. Турки-османы были очень заинтересованы в переселении горцев–мусульман к себе для последующего их расселения в Анатолии и на Балканах среди христианского населения империи с целью демографического и геополитического укрепления своих окраин. К тому же храбрых горцев в Порте старались использовать в карательных целях, против враждебного туркам христианского населения империи: славян, армян, курдов и т.д.

Именно горцы-переселенцы чаще всего в Османской империи составляли иррегулярные воинские части (башибузуки), наводившие ужас на христиан Турции. При этом некоторые из числа так называемых новых подданных Порты проделали головокружительную военную карьеру в новом Отечестве, сражаясь уже с русскими под турецкими знаменами. Самый известный пример Муса Кундуков, ставший турецким пашой, а его сын стал даже министром иностранных дел в республиканской Турции (Северный Кавказ в составе Российской империи…)

.

Какова же была цена подобной успешной натурализации пусть в мусульманской, но совершенно чужой для кавказских горцев стране? Цена была не малой для них: вплоть до отказа от своего родного языка и культуры. Как справедливо замечает российский исследователь В. Дегоев: «Слишком хорошо известно, чем в Турции заканчивались попытки не турок настаивать на своей этнической и религиозной принадлежности и тем более, искать какие-то формы самоорганизации. В турецком «плавильном котле» не было иного пути выживания, кроме как «слиться сердцем и душой с османлы».

А вот другим мухаджирам пришлось поплатиться свободой (продажа в рабство) и даже жизнью в новом Отечестве. Из-за отсутствия материальных средств, слабо поставленной медицинской службы в Османской империи эпидемии и болезни тысячами косили людей, пытавших счастье на чужбине. Только в одном Стамбуле в марте 1878 г. ежедневно умирало до 900 человек переселенцев с российского Кавказа (По Чечуева А.К.). Но, несмотря на такие жертвы, переселение продолжалось вплоть до начала XX в.

Какова же общая численность переселившихся с Кавказа горцев? В настоящее время цифры у разных авторов и в разных источниках сильно разнятся. В основном фигурируют цифры от 300–400 тысяч человек до 1,5 миллионов человек. Точного числа мы никогда не узнаем, поскольку переселенцы, отправлявшиеся из различных мест Кавказа, никем не подсчитывались. Поэтому цифры всегда будут приблизительными. Но вероятнее всего, общее число мухаджиров с середины XIX в. по конец этого века превышало 700 тысяч человек.

Добытый чрезвычайно большой кровью и огромным напряжением материальных и людских ресурсов, во многом традиционный и архаичный Северный Кавказ очень медленно начал интегрироваться в российское имперское пространство. Экономически оставаясь целиком убыточным для казны, Северный Кавказ оставался дорогим геополитическим приобретением России. Даже спустя полвека имперские военные, а не гражданские чиновники определяли его умиротворение и вовлечение в мирное русло. Это во многом определяло специфику Северного Кавказа, как крайне беспокойного региона Российской империи.

Хаджар Вердиева , доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского центра «Азербайджановедение» Бакинского государственного университета (Баку, Азербайджан).

РЕЗЮМЕ

Завоевав Кавказ, с целью создания этносоциальной базы для своего политического господства Российская империя проводила переселенческую политику, направленную на колонизацию региона и насаждение в нем христианства. Это привело к серьезным демографическим изменениям в регионе, где появились новые иноэтносы (немцы и русские), увеличился удельный вес численности христианского элемента в составе жителей и др. В итоге вышеуказанных социально-политических коллизий образовался так называемый «кавказский узел» - составная часть глобальной геополитической системы.

Введение

Кавказ - одна из колыбелей человеческой цивилизации. Его географическое положение издавна привлекало внимание иноземных государств, которые стремились завоевать регион или расширить здесь сферу своего влияния. Новый исторический период принес человечеству несколько геополитических проблем, среди которых особое место занимает кавказский вопрос, или кавказский узел - дефиниция, принятая в отечественной историографии.

ХVIII-ХIХ века в истории Кавказа стали переломными. Многовековая борьба ведущих государств мира за регион завершилась победой Российской империи. В результате установления ее власти здесь возникли новые политико-географические реалии - «Северный Кавказ» и «Закавказье», что не отражало историко-географической градации региона. Российское государство исходило из того, что ареал, охватывающий земли южнее Большого Кавказского хребта и подпадающий под дефиницию «Закавказье», располагается вне Кавказа. Тем самым, вводя в угоду своим имперским амбициям градацию на северную и южную части Кавказа, Россия разделяла народы региона. Следовательно, как считают отдельные политологи постсоветского периода, категория «Закавказье» представляла собой средство достижения политической цели царской России .

В результате российских завоеваний географические границы «Закавказья» существенно изменились. После подписания Сан-Стефанского мирного договора (1878 г.) Российская империя аннексировала Карсскую область, расположенную в юго-западной части Кавказа, вклю–чив ее в географические рамки «Закавказья». Однако потеряв эту территорию в ходе Первой ми-ровой войны, Россия документально уже не включала ее в указанную дефиницию.

Южные земли Азербайджана (Юго-Восточный Кавказ), бывшие составной частью региона в результате раздела Азербайджана (1828 г.), вошли в состав Персидского государства и оставались вне поля зрения российской, а затем и советской историографии.

Учитывая исторически сложившуюся специфику Кавказа и принимая во внимание геополитическую реальность в регионе, современные отечественные политологи, отказавшись от российской системы его градации, проводят следующую градацию Кавказа: Центр, Север, Юг. При этом они считают целесообразным «наметить принципиально новые пути развития интеграционных процессов на Кавказе» .

На основании вышеизложенного считаем целесообразным опираться на указанную градацию региона, уделяя при этом особое внимание его северной и центральной частям.

История завоевания Кавказа

В середине ХVI века Иван Грозный, завоевав Казань и Астрахань, смог вплотную соприкоснуться с Кавказом. С геополитических позиций последний был составной частью «восточного вопроса». Его суть заключалась в соперничестве великих держав за дугу, в которую входили территории от Балкан до Кавказа. Кроме того, Кавказ был центром пересечения торгово-экономических интересов ведущих европейских государств, которые, овладев регионом, пытались расширить сферу своего влияния на Восток и доминировать на пути к Индии.

Начало XVIII века для России - период радикальных социально-политических преобразований. Отказываясь от Старой Руси с целью укрепить позиции России на международной арене, Петр I стремился превратить страну в морскую державу. Успешно завершив Северную войну (1700-1721 гг.) и овладев Балтийским морем, он смог открыть «окно» в Европу. При этом и южные моря были жизненно необходимы для укрепления мощи империи в международной системе. Однако в начале XVIII века вопрос о выходе к Черному морю для России был закрыт. Неудачный Прутский поход (1711 г.) лишил Петра I завоеванных ранее преимуществ: Азов пришлось отдать Османской империи, а построенные здесь порты - разобрать. К тому же после окончания военно-политической борьбы за испанское наследство ведущие европейские страны - Англия, Франция и Австрия - открыто, дали понять России, что они не потерпят дальнейшего ее прод-вижения на этом направлении. Таким образом, в результате сложившейся военно-политической обстановки Петр I обратил внимание на Кавказ.

В результате Каспийского похода Петра I (1722 г.) западный берег Каспийского моря был завоеван, а Истамбульский договор (1724 г.) закрепил эти российские завоевания в международной системе. Однако после смерти императора установившийся в России режим «бироновщины», не заинтересованный в кавказском вопросе, заключил Рештский (1732 г.) и Гянджинский (1735 г.) договоры и отказался от петровских завоеваний. Но все же императрица Елизавета Петровна целенаправленно продолжала дело своего родителя. В годы ее правления черноморская проблема и кавказский вопрос стали первоочередными задачами внешней политики России. Со временем, уже при Екатерине II, после русско-османской войны 1768-1774 годов, Кючук-Кайнарджийский договор (1774 г.) укрепил позиции России в Крыму и на Азовском побережье, окончательно включив Кабарду в состав Российской империи, чем расширил сферу ее влияния в регионе.

Борьба за Кавказ продолжалась и после ратификации Кючук-Кайнарджийского мира. В 1783 году Крым включили в состав России и она обрела господство в Северном Причерноморье. В том же году она укрепила свои позиции на Центральном Кавказе, заключив Георгиевский договор с правителем Картли-Кахетинского царства Ираклием II, который признал ее покровительство и отказался от самостоятельной внешней политики.

В дальнейшем, чтобы упрочить свое влияние на Центральном Кавказе и укрепить связи Северного Кавказа с Картли-Кахетинским царством, Россия проложила Военно-Грузинскую дорогу. В целях безопасности по указанию российского правительства (1784 г.) на дороге от Моздока до входа в Дарьяльское ущелье возвели ряд укрепленных пунктов, в том числе крепость Владикавказ.

Однако очередная русско-османская война (1787-1791 гг.) вынудила Россию вывести свои войска с этой территории. После победы над османами и подписания Ясского мирного договора (1791 г.) Российская империя твердо установила свое господство на северных берегах Черного моря и всей своей мощью устремилась к Центральному Кавказу. Присоединив в 1801 году Картли-Кахетинское царство, она, не скрывая своих истинных намерений, вступила на земли Азербайджана. Персидское государство, пытавшееся при поддержке западных стран вытеснить Россию с Центрального Кавказа, начало военные действия. Две русско-иранские войны за-кончились победой Российской империи, а после заключения Туркманчайского договора (1828 г.) самодержавие включило в свое политико-географическое пространство и Центральный Кавказ.

Христианизация - составная часть колониальной политики Российской империи в регионе

Чтобы подчинить Кавказ, уже в процессе его завоевания царское правительство проводило целенаправленную колониальную политику, суть которой заключалась в ассимиляции местного населения и превращении региона в неотъемлемую часть Российской империи. Главными компонентами этого стратегического курса стали христианизация и переселенческая политика.

Начав кампанию по завоеванию Кавказа, Россия ясно осознавала, что этот захваченный мусульманский регион будет слабым звеном в государстве, ибо конфессионально чуждое население не смирится с иноземным вторжением. Правящие круги империи отчетливо понимали: непокорным регионом можно управлять не силой штыка, а с помощью религиозного сближения метрополии с колонией, точнее - внедрением и насаждением христианства. Поэтому уже в конце ХVIII века в Тифлисе создали Духовную осетинскую комиссию, определив ее главной задачей распространение христианства среди мусульман Кавказа для его сближения с Россией. Деятельность этой комиссии приостановили на рубеже ХIХ века в связи с военно-политическими процессами в регионе, а возобновили 30 августа 1814 года .

Тогда миссионерской деятельностью на Кавказе занимались и представители иноправославного вероисповедания. Созданное в Астрахани 22 июня 1815 года по указу министра внутренних дел Общество шотландских миссионеров проводило свою деятельность в более узком географическом ареале, в прибрежной полосе Каспийского моря, а его главными целями являлись распространение и проповедование Евангелия на упомянутой территории .

Наряду с шотландскими здесь были и христианские миссионеры из Швейцарии, деятельность которых охватывала территорию между Черным и Каспийским морями . Базельское еван–гелическое общество ставило перед миссионерами цель: распространить христианство на Кав-казе, руководствуясь при этом правилами Великобританского инородческого евангелического общества . А Российская империя ставила Базельским миссионерам свою задачу: создать между Черным и Каспийским морями «училища и типографию с целью распространения христианства между язычниками и мухаммеданами» .

Работа иностранных христианских миссионерских обществ не принесла ожидаемых результатов. Коренные народы Кавказа не проявили интерес к христианству (кроме отдельных случаев), что не отвечало политике христианизации Российской империи на Кавказе. Ее официальные представители пришли к выводу: миссионеры, посланные Эдинбургским и Ба–зельским обществами, не приносят державе пользы в сфере насаждения и распространения христианства на завоеванных окраинах. Потому действия шотландских и базельских мисс–сионеров должны быть прекращены, а вместо них следует создать общество по рас–пространению православной веры . Но при этом правящие круги России не понимали простой истины: на протяжении многих веков ислам и мусульманская культура были определяющими факторами самосознания населения Кавказа и его не так просто обратить в христиан. Обеспокоенные царские чиновники, не принявшие во внимание эти реалии, решили для упрочения российской власти на завоеванных окраинах распространить христианство пра–вославного толка. Деятельность Духовной осетинской комиссии также не отвечала госу–дарственным интересам империи. С указанной целью Священный синод издал (13 апреля 1829 г.) указ о рассмотрении правил о создании на Кавказе Миссионерского общества, которое должно было служить усмирению, успокоению и освоению края. Его первоочередной задачей являлось «сближение горцев с правительством, успокоение края и достижение всеобщего благосостояния» .

Но лишь в 1860 году в регионе создали «Общество восстановления православного христианства на Кавказе», а Осетинскую духовную комиссию упразднили . На новое Общество возлагались задачи восстановления и поддержания древних христианских храмов и монастырей на Кавказе, построение новых храмов, церковно-приходских школ, распространение в них книг Святого Писания.

В те годы с одобрения российской администрации на Кавказе строили православные храмы: в 1854 году в селе Гах (Азербайджан) была построена церковь Св. Георгия, а в 1889-1898 годах в Баку воздвигли храм Александра Невского .

Этот процесс продолжался и в начале ХХ века, например в феврале 1906 года глав–ноуправляющий землеустройством и земледелием на Кавказе одобрил проекты церквей Саль–янской Петропавловской и Зюйд-Острово-Култукской во имя Св. Николая .

Церкви строили и на субсидии «Общества восстановления православного христианства на Кавказе». 8 августа 1904 года по случаю рождения наследника российского престола Совет Общества принял решение построить в Тифлисе храм в честь святителя Алексия. В те годы оно строило на Кавказе и другие церкви, например в сел. Швацкали Сухумской епархии, в сел. Кельмечурах Сигнахского уезда, в Джелалском приходе Горийского уезда . Активная кампания по сооружению православных храмов в регионе с целью насаждения христианства имела определенный результат: к 1913 году только в Бакинском градоначальстве их функционировало 18 14 .

Суммируя указанные выше факты, можно констатировать: для установления и упрочения своей власти Российская империя целенаправленно насаждала на Кавказе христианство. При этом она делала ставку на православие, основной задачей которого была конфессиональная ассимиляция и превращение региона в неотъемлемую часть империи.

Однако некоторые представители постсоветской историографии РФ считают, что Российская империя не проводила политики христианизации Кавказа, были лишь отдельные попытки русификации коренных народностей региона . Однако, опираясь на широкий фактологический материал, мы не можем согласиться с позицией этих исследователей.

Особенности русской колонизации региона

Издревле для упрочения своей политической власти государства-завоеватели, например Сасаниды, позже - Арабский халифат, проводили в захваченных странах переселенческую политику.

Начав захват Кавказа, Россия также стремилась превратить его в неотъемлемую часть империи. Еще в конце ХIХ века апологеты самодержавия считали, что «слишком много Россией средств затрачено для того, чтобы Россия могла отказаться от Кавказа, и Кавказ является органической и неотъемлемой частью России во веки веков» 16 , «природе которой противоречит органическое обособление окраины или отдельных областей» 17 . С конца ХVIII века Российское государство вводит в этноконфессиональный состав кавказского населения иноэтнические, иноземные, иноязычные и иноконфессиональные элементы: русских, немцев, армян. Эта инфильтрация была связана с колониальной политикой империи. Как один из ее компонентов, переселенческая политика преследовала определенные цели: вклинить христианские этносы в этноконфессиональную номенклатуру жителей Кавказа, создать себе этноконфессиональную базу, провести русскую колонизацию. Суть ее заключалась в следующем: поглотить Кавказ по всем параметрам: политическим и этническим, военным и экономическим, идеологическим, религиозным.

Исследуя данную проблему, мы выявили своеобразный подход относительно градации «Север» и «Юг» при проведении этой политики: если на Северном Кавказе царское правительство опиралось на русскую колонизацию, то на Центральном делало ставку на армян. Предполагалось, что «они по единому христианству под защитой российского правительства питают для собственного блага основательную преданность к российскому владычеству» 18 .

После заключения Кючук-Кайнарджийского мира южные границы России охватили территории до реки Кубань, иными словами, начался процесс завоевания Северного Кавказа. Для укрепления своих рубежей, предотвращения возникновения «пятой колонны» и в этой части региона империя проводила колонизацию. Только в последней четверти ХVIII века здесь были созданы казачьи станицы при крепостях Павловской, Мариинской, Георгиевской, а также поселили русских крестьян (4 тыс. чел.) из Курского, Воронежского и Тамбовского наместничеств . После же подписания Ясского мирного договора численность казаков на землях от Тамани вдоль правого берега реки Кубани достигала 25 тыс. чел. Позже эта территория заселялась и русскими, в основном выходцами с Дона . В ХIХ веке на Северном Кавказе эта колонизация продолжалась, но ее социальную базу составляли уже малороссийские казаки .

В ходе завоевания региона Россия, заинтересованная в скорейшем его покорении, переселяла с Поволжья на Северный Кавказ немцев-колонистов. Так, 27 октября 1778 года Екатерина II утвердила специальный доклад «О переселении колонистов с луговой стороны Волги на линию, заводимую между Моздоком и Азовом» 22 . Однако до середины ХIХ века этот процесс носил спонтанный характер: в конце 1840-х годов на территории Северного Кавказа были заре–гистрированы пять немецких колоний .

Первыми христианскими переселенцами стали немцы-сепаратисты, выходцы из Вюртемберского королевства. Российское правительство предоставило им льготы и субсидии. Однако затем правящие круги разочаровались в немецких переселенцах и посчитали нецелесообразным их дальнейшее пребывание на Центральном Кавказе, где им отводили роль культуртрегеров и христианских миссионеров . Но фактические материалы доказывают обратное, подчеркивают трудолюбие, аккуратность и трезвость этих переселенцев . Впоследствии переселение немцев приостановили. Но колонисты, прибывшие на Центральный Кавказ, в частности в Северный Азербайджан, оставили о себе добрую память, став объектом изучения отдельных исследователей отечественной историографии.

Свою политику армянской колонизации азербайджанских земель правящие круги России объясняли тем, что армяне, являясь восточными христианами, якобы лучше других прис–пособлены к условиям жизни в восточных странах. Ибо они обосновались преимущественно в мусульманских государствах и прекрасно адаптировались к их изменившимся политическим и конфессиональным условиям.

Специфика переселенческой политики Российской империи на Центральном Кавказе, а также на завоеванных землях Азербайджана в первой половине ХIХ века состояла в ее стремлении уменьшить удельный вес численности азербайджанского населения и, вклинив в его монолитный массив, исповедующий ислам, инородный, иноверный, иноязычный компонент, создать иномусульманскую конфессиональную базу. В результате после заключения Туркманчайского и Адрианопольского мирных договоров царские власти переселили в Северный Азербайджан 119,5 тыс. армян .

В последующие десятилетия ХIХ и начала ХХ веков этот процесс продолжался. В итоге удельный вес численности армян возрос, достигнув в начале ХХ века на Центральном Кавказе (без Тифлисской и Кутаисской губерний) 1 208 615 чел. 27

В первой трети ХIХ века Российская империя заселяла регион и русскими. В тот исторический период социальную базу русской колонизации составляли сектанты и раскольники, но в целом эта колонизация не имела целенаправленной последовательности. Темпы количественного роста русских на Центральном Кавказе не отвечали требованиям колонизационных планов империи, а доминирование армянской колонизации подтверждало реальность перекосов в переселенческой политике империи.

Обращая внимание на ошибки в переселенческой политике на Центральном Кавказе, один из апологетов дореволюционной России Н.Н. Шавров указывал: «Нашу колонизационную дея–тельность мы начали не с водворения в Закавказье русских людей, а с водворения ино–родцев» 28 28. Поддерживая эту позицию, другой российский апологет Г.А. Евреинов отмечал: «Закавказье представляет обширное поприще для русской колонизации» 29 . Ф. Гершельман также считал, что «армяне не представляют собою гарантий политической благонадежности» 30 . Уже в конце ХIХ века империя планомерно переселяла православных русских крестьян в регион из центральных губерний, придерживаясь известного тезиса великорусской идеологии: «русская государственная власть на Кавказе была для того, чтобы действительно быть русской» 31 , которая могла упрочить могущество и благосостояние России .

В результате новой волны русской колонизации Центрального Кавказа только в Мильской и Муганской степях Северного Азербайджана в начале ХХ века образовались 89 переселенческих поселков , а численность русских только на Центральном Кавказе превысила 350 050 чел. 34

В целом же действия руководства России на Кавказе носили целенаправленный и планомерный характер, преследуя единую цель - колонизировать, христианизировать, русифицировать земли, обретенные силой оружия, постепенно по всем параметрам сливая их с империей.

Результаты переселенческой политики Российской империи в регионе

Как мы уже отмечали, в ходе завоевания Кавказа Российская империя последовательно и целенаправленно проводила переселение иноэтносов: немцев, русских, армян. При колонизации региона приоритет был отдан христианизации и русификации, в итоге произошли количественно-качественные изменения в этноконфессиональной структуре его населения. Так, в исследуемый период в этнической номенклатуре появились немцы и русские. Первые сумели приспособиться к непривычным климатическим условиям и субъективно несправедливому отношению правительственных кругов империи, в результате чего их численность на Кавказе в начале ХХ века превысила 90 тыс. чел. 35

Русские, поселявшиеся на Кавказе с ХVIII века, также были новым элементом в этноконфессиональной структуре населения региона. Усиленная и целенаправленная колонизация дала определенный эффект. Так, в начале ХХ века на Северном и Центральном Кавказе численность русских составляла свыше 3 760 000 чел. 36 Интересный момент этой колонизации - львиная доля удельного веса количества русских относилась к Северному Кавказу - 3 492 912 чел. 37 , что подтверждает тезис о его тотальной русской колонизации.

А планомерное и последовательное переселение армян резко увеличило удельный вес их численности в этническом составе населения Кавказа. В начале ХХ века их количество превысило 1 400 000 чел. 38 , при этом основная часть обосновалась (в том числе) на исторических землях Азербайджана: в Бакинской, Елизаветпольской, Иреванской губерниях.

В тот период демографические изменения были обусловлены и национально-освободительными движениями народов региона. Всеобщее их сопротивление Россия подавила только 1864 году. Черкесы, «обитавшие за Кубанью, утратив с падением Шамиля надежду на возможность дальнейшего сопротивления, в главной своей массе выселились в Турцию» 39 . В те годы, по данным В. Линдена, 470 тыс. черкесов покинули родные земли . Кавказские народы подвергались и насильственному переселению - депортации. Российская власть, чтобы уничтожить сопротивление кавказских народов, переселяла их с гор в Майкопский, Екатеринодарский и другие уезды . В итоге в 1915 году в Кубанской области из всех горских народов насчитывалось лишь 131 662 чел. при общей численности населения области 2 598 205 чел. 42 42

Однако народы Кавказа не смирились с иноземным господством и продолжали борьбу. Так, в тот период азербайджанцы выражали протест против российского господства, о чем, в частности, свидетельствует движение гачагов, продолжавшееся не только до падения династии Романовых, но и в годы советской власти (до конца 1940-х).

Российская власть беспощадно подавляла сопротивление кавказских народов. Народно-освободительная борьба аджаров в годы Первой мировой войны была потоплена в крови. Так, в результате действий генерал-губернатора Батумской области Ляхова только в долине Чорох физически уничтожили 45 тыс. аджаров, а другая их часть пополнила армию беженцев кавказских мусульман .

Не примирились кавказские народы и с установлением советской власти в регионе. Гянджинское восстание 1920 года, Шекинское восстание 1930 года в Азербайджане, выступления крымских татар, чеченцев и ингушей против советской власти в годы Второй мировой войны свидетельствуют о несломленном духе борцов за свободу и независимость. В ответ большевики депортировали целые народы, что серьезно отразилось на этноконфессиональной структуре населения Кавказа. До развала СССР турки-месхетинцы, крымские татары были лишены своего исконного права - жить на Родине, что привело и к серьезным демографическим изменениям. По данным переписи 1989 года, численность черкесов составляла 52 363 чел., крымских татар по СССР составляла 271 715 чел. Эти данные наглядно свидетельствуют о тяжелых последствиях колонизации на Кавказе.

Заключение

Таким образом, в результате переселенческой политики Российской империи на Кавказе в истории региона произошли социально-политические коллизии, которые и сегодня придают «кавказскому узлу» особое значение в системе международных отношений. Так, «карабахский», «осетинский», «абхазский», «аджарский», «месхетинский» вопросы, которые являются составной частью этого узла, используются в геополитических играх ведущих государств мира, стремящихся расширить сферы своего влияния в регионе.

1 См.:Исмаилов Э., Кенгерли З . Кавказ в глобализирующемся мире: новая модель интеграции // Центральная Азия и Кавказ, 2003, № 2 (26). С. 162.

Крестьянская колонизация Северного Кавказа была важным шагом для экономического освоения края и ослабления напряженности в центральных губерниях, где особенно был острый вопрос с малоземелье. В начале XIX на Северном Кавказе казачье население хотя и превышало по своей численности государственных крестьян, но, поскольку оно постоянно находилось на военной службе, оно уступало им в хозяйственном развитии.

Основными районами расселения государственных крестьян были Ставропольский, Александровский, Георгиевский, частично Моздокский и в самой незначительной степени Кизлярский уезды Кавказской губернии.

Заселение Предкавказских земель государственными крестьянами и беглыми, как и раздача участков помещикам и казакам, начались значительно раньше официального открытия Кавказского наместничества. Уже к 1784 г. в будущей Кавказской губернии насчитывалось 14 казенных селений.

Так по указу Сената от 22 декабря 1782 г. о раздаче земель на Кавказской линии государственным крестьянам. В указе предлагалось земли «раздашь желающим под поселения без различия рода и звания. Указом 18 декабря 1784 г. это положение узаконивалось окончательно. Наряду с переселением на земли Кавказа государственных крестьян туда стихийно направлялся поток беглых крепостных» с чем правительство всячески пыталось бороться.

На дальнейших ход заселения повлияло открытие в 1785 году Кавказского наместничества, что во многом послужило новым этапов к переселении крестьян.

“Регулированием переселения крестьян занималось тогда Министерство финансов, а затем Министерство государственных имуществ, они осуществляли его через губернаторов, казенные палаты и другие административные структуры. Непосредственно переселением занималось министерство внутренних дел и его органы в центре и. на местах. При этом они строго следили за тем, чтобы не происходило никаких волнений”.

Н а новых местах переселения предполагалось построить почтовые станции на расстоянии друг от друга в 15-20 верстах. “Для желающих переселиться на новые места было выделено по 20 рублей на двор, а на все цели переселения данного этапа выделялось 50 тысяч рублей”.

В даны этап переселения основная масса состояла из категории однодворцев.

Правительство пыталось с самого начала придать организованность характер переселению крестьян. “Сенатским указом or 19 августа 1786 г. подписывалось перед отправкой крестьян в Кавказское наместничество нужно было иметь подтверждение о подготовке к приему людей, дабы сами переселенцы по прибытии в губернию от недостатка проживания и нужного покрова не претерпели изнурения”.

“Специальным сенатским указок от 1786 г. был выработан порядок переселения жителей разных мест в Кавказское наместничество. Кавказский наместник П.С. Потемкин в то же время отмечал, что переселенцы настолько бедны, что без материальной помощи на месте, большая часть бы вымерла”.

По распоряжению Сената, губернатору было приказано, вместо выдачи 20 рублей, указанных ранее, установить выдачу помощи в снабжении продовольствием и помощью в постройке дома.

Переселенке государственных крестьян, несмотря на определенную организацию, с самого начала приняло крайне запутанный характер. Отправка крестьян из внутренних губерний проводилась нередко без всякого надлежащего образа. В результате крайней неразберихи уже в начале массового заселения стала выясняться нехватка в отдельных местах подготовленных участков.

“Крестьяне приходившие селиться на Кавказской линии из внутренних Русских губерний помещаемы были на тех землях, кои уже предназначены поселенным казакам. Несмотря на то, предложение правительства, чтобы заселялись сперва по надлежащему большие дороги, в последствии скоро оказались многие уже поселенными в отдельности от дороги, рассеянно на несколько верст одни в внутри губернии, а другие в близи р. Кубани., от чего жители в тех местах всегда опасались пленения”.

“Так прибывшие в 1801 году Воронежские крестьяне в составе 2000 тысяч. Прибывшие раньше срока были не устроены долгое время”

Положение новых переселенцев было очень тяжелым. Мизерные ссуды правительства и временное освобождение от налогов не могли компенсировать трудности освоения новых мест. Крестьянам не сразу выделяли места для постоянного жительства, не сразу нарезали земли для ведений хозяйства. Межевые комиссии из-за малочисленности и медлительности не мог ли справляться с большим объемом работы.

Кавказский регион сравнительно быстро (с некоторыми колебаниями в числе ежегодно прибывающих переселенцев) заселялся выходцами из центральной России и Украины. При этом с 1792 г. очень четко выявляются различия в направлениях миграционного движения в Кавказскую губернию, Терскую об­ласть и Землю Войска Черноморского. Если Кавказская губерния и Терская область заселялись в первую очередь мигрантами-русскими из Центрально-Земледельческого региона России, хотя удельный вес новоселов-украинцев в начале XIX в. здесь возрастает, то Черномория вплоть до 1869 г. (когда была разрешена ее гражданская колонизация) осваивалась только украинскими переселенцами - сначала из Новороссии, а затем из малороссийских губер­ний (Полтавской и Черниговской).

Рассмотреть какими темпами осваивался и заселялся Северный Кавказ в самом конце XVIII в, нам поможет работа В.Кабузана Население Северного Кавказа в XIX – XX веках. Работа написана на основании архивных источников и статистических данных.

Характерно также, что и в начале XIX в. в Кавказскую губернию прибыва­ет немного помещичьих крестьян, хотя в целом их удельный вес в этот период, по сравнению с 80-ми гг. XVIII в. значительно возрастает. Изменения числен­ности и удельного веса закрепощенного люда губернии демонстрирует таблица 21 , составленная на основе данных таблицы 1 .

В 80-е гг. XVIII в. помещики почти не переводили своих крестьян в Кавказскую губернию. Высокий удельный вес помещичьих крестьян среди незначительного по численности податного населения был обу­словлен тем обстоятельством, что в 60 -70-е гг. XVIII в. в Кизлярский уезд переселялись преимущественно помещичьи крестьяне. Некоторое оживление в движении помещичьих крестьян наступает только в 90-е годы. В 1793 г. они составили уже 3,5% всего податного населения. По данным V ревизии в 1795 г. помещичьи крестьяне достигли уже 8,5% податного населения. Пересе­ления 1794 - 1795 гг. были незначительны, и увеличение удельного веса этой категории населения было в значительной мере обусловлено отсутствием той огромной смертности, которая тогда же наблюдалась среди казенного крестьянства. К 1800 г. удельный вес помещичьих крестьян, благодаря переводу в область более 1000 душ м.п., достиг 11,3%, а в 1801 г. - даже 11,4%.

В связи с тем, что не все дворяне, получившие земли, имели возможность заселить их крепостными крестьянами, были попытки превратить в крепостных государственных крестьян, что вызывало особенно сильные волнения, например, в селе Маслов Кут, жители которого отказались признать себя крепостными и не сдавались, несмотря на расправу.

Однако к 1802 г. отмечается сокращение абсолютной численности и удельного веса помещичьих крестьян, которые составляют уже 7,8%. Остановимся подробнее на причинах этого явления. В конце XVIII в. прибывающие в Кавказскую губернию помещичьи крестьяне состояли в значительной мере из самовольных беглых душ. Они получили право на основании указа 12 декабря 1796 г. ос­таться на новых местах жительства и сменить свою сословную принадлеж­ность. Во исполнение этого указа 713 душ м.п. помещичьих крестьян к 1 ян­варя 1802 г. было переведено в разряд государственных крестьян.

В работе История народов Северного Кавказа (конец XVIIIв.-1917г.). М.наука. 1988, приводится мнение, что по указу Павла I от 12 декабря 1796 г. правительство стремилось путем раздачи земель дворянам укрепить-феодально крепостническую систему, создать себе прочную социальную базу. Заселение помещиками полученных участков должно было производится в течение 6 лет после их получения. Переселение крестьян из внутренних губерний или покупка их на вывоз были под силу только крупным помещикам, но и те, как правило, переводили их в небольшом количестве, поэтому помещиками широко использовался метод захвата крестьян, проживающих в крае, и закрепощение их.

Таблица 22 показывает по отдельным уездам изменения в численности и размещении поме­щичьих крестьян губернии в связи с переходом части их в разряд государствен­ных крестьян. Мы видим, что в конце XVIII - начале XIX в. отмечается большое изменение в размещении и численности закрепощенного люда на тер­ритории губернии. Если в 80-е годы XVIII в. помещичьи крестьяне расселя­лись исключительно в Кизлярском и Моздокском уездах, то в 1796 г. немало их водворилось в Георгиевском уезде, а в 1800 г., благодаря переселению большой партии помещичьих крестьян в этот уезд, он выдвигается на первое место.

Перевод помещичьих крестьян в состав государственных коснулся главным образом жителей Александровского, Георгиевского и Моздокского уездов, при­чем в Александровском помещичье крестьянство почти исчезло. В Ставрополь­ском и Александровском уездах в течение первого десятилетия XIX в. числен­ность помещичьих крестьян росла слабо, а в Моздокском - сокращалась и после 1802 г. (1802 г. - 577, 1808 - 163, 1814 г. - 154 души м.п.). В I 1814 г. подавляющая часть помещичьих крестьян проживала в Георгиевском и Кизлярском уездах. И до конца 50-х гг. XIX в. доля помещичьих крестьян не превысила 10% всего податного населения губернии. Все это подтверждает вто­ростепенное значение помещичьей колонизации в деле заселения и освоения Северного Кавказа.

Еще малочисленнее было крепостное население в Черномории, где оно составляло 0.5 % и не могло играть сколько-нибудь заметную роль в развитии края на данном этапе.

В конце 80-е годов XVIII в. Кавказская губерния начинает активно заселяться выходцами в основном из губерний Центрально-Земледельческого региона и Среднего Поволжья, причем переселялись главным образом однодворцы. По­мещичья колонизация была невелика и ограничивалась в основном Кизлярским и Георгиевским уездами. Украинские губернии (Левобережная Украина, Новороссия) принимали слабое участие в освоении земель губернии. Наиболее активно переселенцы осваивали в 80 г-90-е годы Георгиевский и Александровский уезды и несколько менее - Ставропольский и Моздокский. В Кизлярский же крестьяне почти не шли, и он заселялся жителями соседнего Закавказья (армянами, грузинами, ногайцами и т.д.). Ка­зацкая колонизация в 80 -90-е годы XVIII в. играла вспомогательную роль.

Ход заселения Кавказской губернии податными категориями крестьянского населения характеризует таблица 16. “По ее данным, с 1796 по 1810 г. в Кав­казскую губернию прибыло 20247 душ м.п. По сравнению с 1782 - 1795 гг. несколько уменьшаются темпы гражданской колонизации губернии, так как тогда в регион прибыло 25335 душ м.п”.

“Земля Войска Черноморского начинает заселяться переселенцами с Украи­ны (Новороссии и Малороссии) лишь с 1792 г., и к 1795 г. там проживало немногим более 10 тыс. душ м.п., а к 1801 г. - около 23 тыс. душ м.п”.

В начале XIX в. заселение и освоение Северного Кавказа продолжалось. В Кавказскую губернию основная масса мигрантов прибыла в 1798 -1803 гг., ас 1804 г. темпы переселенческого движения резко снижаются. Характерно, что в начале XIX в. мигранты в основном шли из Курской губернии в Ставрополь­ский уезд и состояли преимущественно из однодворцев. В Кизлярский уезд, как и ранее, прибывали армяне из Закавказья.

“В начале XIX в. несколько возрастает приток в губернию украинских пере­селенцев и их доля в населении повышается с 5,5 до 7,9%. Несколько повыша­ется в начале XIX в. и удельный вес помещичьих крестьян (с 0,9% всего подат­ного населения в 1786 г. до 3,5% в 1793 г., 9,1% - в 1808 г. и 9,8% в 1814 г.). Тем не менее и в начале XIX в., и в более позднее время губерния заселялась преимущественно государственными крестьянами - выходцами из центральных губерний России”.

Из данного материала можно сделать вывод, что в 80-90 годах были заложены первые организационные основы к будущему заселению Кавказского региона. На данном этапе мы видим, что заселялось только Предкавказье, если говорить точнее то это Кавказская губерния, туда был направлен основной поток переселенцев. Также заселялось Черноморие, но масштабы там были не велики.